когда я вышел облачённый в броню и с молотом, было понятно. Иванычу сразу доложили, но услышав мой приказ, тот расслабился. Незачем тревожить народ. Впрочем, Ефрема я на всякий случай предупредил, что мне нужно отлучиться на какое-то время и чтобы он бдел. Старик и так был задумчив после того случая у машин, но вопросов не стал задавать и сказал, что приглядит.
— Это плохая идея, дружище, — кисло улыбнулся Заебос, когда мы шли по лесу и углублялись в него. — Очень и очень плохая.
— Что я слышу? Страх в голосе Кровавого Герцога? — хмыкнул я, держа курс к берегу Волги.
— Страх? Отнюдь! Скорее, предосторожность! Ты реально будешь с ней сражаться? С Лилит? В таком состоянии? Без всей своей прежней силы? Без обид, друг мой, но ставки играют против тебя!
— Это всё равно должно было произойти, — пожал я плечами, чувствуя тяжесть брони. — Так какая разница? Лучше уж сейчас, чем когда она заявится в мой дом.
— Зерно истины есть в твоих словах, — Заебос вырвался вперёд и повернулся ко мне лицом. — Но мы оба знаем, какой характер у твоей любовницы. Покладистая и вся хорошая она только на словах, и вряд ли изменилась за то время, пока ты бултыхался в Пустоте.
Сказав это, демон сбился с шага и задумался.
— А может… Да не, мне показалось…
Что ему там казалось, мне было откровенно похер. Мы вышли из леса и оказались на берегу. Свет луны и звёзд освещал небосвод, а от лёгкого ветра волны с монотонным звуком растекались по песку.
— Видишь тот остров? — указал я молотом на немалых размеров островок, что находился посередине между Царицыном и этой стороной берега. — Туда нам надо.
По моим данным он был пока что не заселён, а значит, подойдёт лучше всего. Были у меня мысли переместиться с помощью Заебоса куда-нибудь в глушь, но как я знал Лилит… так будет лучше.
— Должен тебе сказать, что я понял твой план и он — полное дерьмо, но слушать ты меня всё равно не станешь, — вздохнул демон, пригубив флягу.
— Ты прав, не стану. Действуй уже.
Заебос покачал головой и щёкнул пальцами. Тьма в один миг поглотила собой большую часть берега и окружающего песка. Тени заклубились под нашими ногами, а из них на меня смотрело множество маленьких и голодных красных глазок.
Я прикрыл глаза, а когда открыл их, то мы с Заебосом оказались на нужном острове. Точнее, на широкой полянке, где росли ромашки и разнообразные цветы. Сверчки трещали свою мелодию, а ветер трепал листву, создавая шорох. Дикое и нетронутое человеком место.
— Зови её.
— Райнер…
— Как сделаешь, можешь валить, — поставил я молот на землю и положил на него руки.
Демон поморщился, хорошенько приложился к бурде из фляги и сказал:
— Если она тебя не убьёт, то я хочу быть шафером на вашей свадьбе.
— Только через мой труп.
— Бойся своих желаний, друг мой, — похлопал он меня по плечу и вышел вперёд.
Выбросив флягу, что сразу же исчезла в воздухе, демон раскинул руки в стороны. Тьма заклубилась вновь, ветер усилился в разы, а на поляне начали появляться демонические символы. Старшая речь Инферно, которая практически исчезла из Многомерной Вселенной. Лишь такие динозавры, как Заебос и древнейшие демоны знали её, но никого не обучали. Связано это было с историей их падения и дальнейшей деградацией вида. Я бы и сам мог вызвать Лилит, но… пусть лучше это сделает Заебос. Если дело пойдёт хреново, то мне понадобится вся энергия. Даже те желейки, что сейчас лежали в небольшом поясном мешочке.
Символы начали окрашиваться в кровавый цвет, формируя печать. Они наливались мощью и начинали пульсировать, отчего земля мелко задрожала.
Несколько минут, и всё было кончено. Заебос с наигранной усталостью опустил руки и смахнул невидимый пот, посмотрев на меня.
— Всё. Скоро она прилетит.
— Тогда почему ты ещё здесь? — приподнял я бровь.
— Свалить и пропустить всё веселье? — оскалился демон и достал из воздуха попкорн с колой. — У меня лучшие места на самую старую мелодраму Вселенной! Воссоединение сердец, слёзы, бой и страстный секс! Я обязан это увидеть!
— Как знаешь, — засмеялся я на эти слова. — Смотри, не сдохни только. Нам ещё с Маркусом вопрос решать.
— Обижаешь, Райнер! Я за свою задницу думаю в первую очередь!
Демон испарился, а я вспомнил таксиста и его слова про пердёж на ветру. Похоже, что Заебос тоже владеет этой техникой.
Потекли секунды, а за ними минуты. Я стоял, будто статуя, и держал ладони на рукояти молота. В разуме полное спокойствие, но сердце немного стучит. Странно… Впрочем, хрен с ним. Эта ночь всё расставит на места. За время, проведённое в Пустоте, хватило подумать о многом.
В небе показалась быстро приближающаяся красная точка. Кровавое пламя во тьме, обладательница которого летела сюда со скоростью, превышающую истребитель.
Я поднял голову и всмотрелся в небо, видя её. Она не изменилась за столько лет. То же платье, то же лицо, которое не состарилось за время. Демоница зависла в воздухе и медленно, словно паря, опустилась в десяти метрах передо мной. Её босые ножки коснулись холодной земли и травы, а крылья сложились за спиной. Она была в замешательстве, и это видно по взгляду.
— Здравствуй, Лилит.
— Райнер…
Она сделала маленький, неуверенный шаг в мою сторону и замерла.
— Я искала тебя…
— Я знаю.
— И нашла…
— Знаю, — кивнул я.
Как-то тупой диалог получается, но пусть так. Враждебности я от неё не ощущаю, а это главное.
— Твои броня и оружие… Ты хочешь сражаться?
— А у меня есть выбор? — пожал я плечами.
Лилит закусила нижнюю губу и неотрывно смотрела в мои глаза. Пусть нас и разделяло расстояние, но я видел, как бушевали энергия и эмоции внутри неё. Она была похожа на ядерный реактор, который мог взорваться в любой момент. Даже жаль этот островок, ведь в случае битвы он перестанет существовать.
— Я не хочу драться.
Мои брови взлетели в полном шоке. Что-что? Лилит⁈ Не хочет драться⁈ Берсерк Инферно, который решил поговорить⁈
— Ты, верно, шутишь?
— Нет, — помотала она головой и сделала ещё один маленький шаг, прижав руки к груди. — Я честно не хочу с тобой драться. Раньше… Раньше бы хотела, а сейчас не хочу. Всё изменилось.
Признаться честно, вот тут я выпал в осадок и почесал затылок. А где рёв злобы и ярости? Слова о том, какой я козлина, что бросил её и не хочу жениться? Что вообще за хрень здесь творится?
— И чего же
