— Если на Визе попросить передать радиограмму, что теперь будем использовать вторую — резервную частоту, выходить в эфир можно, но только кратковременно.
— Почему?
— Потому что рабочие и резервные аккумуляторы были на санях Петрова, — вздохнул он.
— Пипец… — резюмировал стоявший рядом с ними Сухов.
— Вот и выходит, что нужно использовать аккумуляторы из рабочих аэросаней… которые вторым номером закреплены…
— Вы понимаете, что натворили?! — Птахин двинулся на обоих с явно недобрыми намерениями.
— Рома, уймись! — обнял его Сухов, попытавшись оградить от опрометчивого поступка. — Делу это не поможет!
— Ладно, остыл уже… — буркнул тот и обратился к обоим виновникам ЧП. — Один идёт в машину ко мне, другой — к Сухову. Узнаю, что у него кто-то начал бузить, свяжу и заткну кляпом рот. Обращаю внимание, что теперь торосы будут нашими неизменными спутниками! Поэтому усилить внимание! И не спать за рулём! Лучше чаще чередовать смены! Всё! По машинам!
Тем временем. РЛС на Новой Земле
Старший лейтенант Капурин — начальник смены, лениво потянулся на стуле и встал, чтобы налить себе чая. Начавший дуть с материка ветер позволял спрогнозировать повышение температуры и наступление метели. Ещё пару дней назад прошла информация о полярной экспедиции, а в свете меняющейся погоды Владислав лишь посочувствовал полярникам. Едва взяв горячий чайник в руки, он услышал доклад сержанта Васютина:
— По курсу… неопознанная цель! Движется хаотично! Скорость — двенадцать узлов!
— Боевая тревога! — заорал старлей, досадуя, что не успел попить чая. Владислав сразу доложил по телефону оперативному дежурному. — Товарищ полковник! Обнаружена неопознанная подводная цель! Курс…, скорость — 12!
— Понял тебя, Капурин. Обо всех изменениях докладывать незамедлительно.
— Так точно!
— Кто ж это такие, тарщ старший лейтенант? — поинтересовался Васютин.
— Не знаю, сержант… пока не знаю…
— Может, американцы?
— Так нагло? — усмехнулся тот. — После инцидента с самолётом в средней полосе России? Знаешь об этом?
— До нас доводили на политинформации, — кивнул парень.
— Ну и куда они попёрли? Тюленей стрелять? Стоп… туда же… туда должна была направиться полярная экспедиция! Вот, суки! Провокацию решили устроить! — он снова снял трубку для связи с оперативным дежурным. — Товарищ полковник! Мы тут с расчётом прикинули, куда они направляются…
— И куда же? — усмехнулся в трубку тот.
— Товарищ полковник, в тот район должна направится полярная экспедиция… о ней же недавно в «Правде» писали… курс и время маршрута совпадают…
— Твою дивизию! А ведь прав ты, Капурин! Как же я об этом не подумал… Ладно, сейчас подключу кого надо, а тебе и дежурному расчёту объявляю благодарность за смекалку! С занесением в личное дело!
— Служим Советскому Союзу!
В то же время. На борту американской подлодки «Морской дьявол»
SSN-664 шла средним ходом, не желая рисковать на сложном участке — на стыке молодого и пакового[20] льдов как-то не очень хотелось получить повреждение корпуса из-за возможных торосов. До условной точки ожидания оставалось совсем чуть-чуть, когда субмарина наскочила рубкой на длинную глыбу тороса, стоявшую практически перпендикулярно вверх. Льдине не поздоровилось, но и обшивка лодки дала течь. Пока разбирались с пробоиной, «Морской дьявол» снизил скорость до четырёх узлов и почти вслепую двигался вперёд. Именно низкая скорость спасла лодку от вторичного повреждения корпуса — субмарина просто наскочила на следующий обломок льда очередного тороса и увязла в нём, плотно заякорившись одной из антенн.
— Ремонтную команду на мостик! — рявкнул дежурный офицер.
— Джеймс, каковы наши повреждения? — подбежал к нему Спейси, до этого спавший у себя в каюте и сейчас второпях застёгивавший рубашку.
— Сэр, после первого удара о торос мы получили течь в рубке. Пока заделывали эту пробоину, наскочили на другой торос. По предварительной оценке ситуации мы прочно зацепились антенной мачтой. Не знаю, сэр, удастся ли спасти связь… — мотнул он головой.
— Дай, я сам попробую отцепиться… — тот молча уступил ему место.
Полчаса осторожных движений туда-сюда не принесли положительных результатов. Джордж очень не хотел остаться без связи, поэтому дал команду на погружение, решив таким способом освободить антенную мачту из ледяного плена. Вырвать-то он её вырвал, но радист диагностировал полный выход антенны из строя. Буркнув очередное морское ругательство, Спейси решил резко подняться и именно в этом участке произвести первый выход на поверхность, заодно проверив состояние антенны и по возможности устранив неполадки.
Немного резкий рывок почти от самого дна разбудил другое зло, мирно спавшее в этом участке Северного Ледовитого океана не один десяток лет. Таких мин ещё много осталось на дне Баренцева и Карского морей, а эта, видимо, была сброшена с ошибкой заглубления, поэтому осталась незамеченной. Но годы, проведённые в морской воде, сделали своё чёрное дело. Трос прогнил, и теперь сильного сотрясения, по сути — водоворота, хватило, чтобы он лопнул и потянул вверх замедленную смерть для любого судна.
Взрыв мины встряхнул всех на борту субмарины — заверещала сирена, забегали матросы и офицеры.
— Что это было? — снова нахмурился коммодор.
— Взрыв под днищем лодки, сэр! — козырнув, доложил вахтенный офицер. — По предварительной версии, сработала контактная мина времён Второй Мировой войны.
— Вы серьёзно, Джеймс? — брови командира взлетели домиком.
— Сэр, я читал исторические заметки, и могу сказать, что не все подарочки гитлеровской Германии удалось обезвредить…
В этот момент по внутренней связи прошёл доклад аварийной команды:
— Повреждение правого горизонтального руля! Высокий уровень сложности! Своими силами не отремонтировать!
— Сэр, нам ничего другого не остаётся, как всплывать! — вахтенный офицер пристально посмотрел на командира.
— Спешишь в руки коммунистов? — горько усмехнулся тот.
— Никак нет, СЭР! Но в таких ситуациях имеется чёткое указание в Наставлении — экстренное всплытие. Мы же сами ни до какого порта не сможем добраться…
— Обнаружена течь в правом балластном резервуаре! Вода быстро поступает! Мы не можем оперативно залатать пробоину! — снова ожил динамик.
Спейси скрипнул зубами и отдал так претившую его самолюбию команду:
— Говорит коммодор Спейси! Экстренное всплытие! Как только окажемся на поверхности, аварийную команду направить для восстановления антенны!
— Что вы решили, сэр? — напомнил о себе вахтенный офицер.
— А у нас есть выход? — вздохнул тот. — Придётся идти на международный скандал. Не оставлять же столько миллионов долларов морской пучине? За это по голове не погладят.
Через четверть часа «Морской дьявол» осторожно надломил молодой арктический лёд и со скрежетом показался на поверхности. Джордж Спейси, выслушав доклад о восстановлении антенны, снова вздохнул и приказал радисту перейти на международную аварийную частоту, а сам взял микрофон.
— Мэй-дэй! Мэй-дэй! Говорит американская подводная лодка SSN-664! При возникших технических неполадках мы сбились с курса и оказались в квадрате с координатами 79`82/65`09. Наскочили на мину Второй Мировой войны. Повреждены навигационные системы и горизонтальные рули. Не могу двигаться дальше. Прошу помощи! Мэй-дэй! Мэй-дэй!..
17 января 1983 года. Утро
Понедельник стал чёрным для всего «ЮэС Нэви» — застрявшая во льдах Арктики подводная лодка SSN-664 наделала много шума. Коммодор Спейси, помимо данного сигнала бедствия, сумел связаться и с одной из военно-морских баз США в Гренландии, куда доложил о принятом решении. А уже оттуда его доклад пошёл по инстанции наверх. В принципе, Джордж сделал всё по Наставлению, но политическая подоплёка вынужденного поступка разбудила такие дебаты в Конгрессе, что икалось далеко и долго всем участникам этой операции. Слетел глава Второго[21] Флота США, пошедший на поводу у Кейси. Его оправдания оказались тщетны — на кону стоял имидж Соединённых Штатов. Коммодору Спейси был передан приказ о неполном служебном соответствии, что автоматически означало крах его военной карьеры. Ну а Кейси… ему припомнили все, даже мелкие ошибки, по сути растоптав не только карьеру, но и припугнув местами не столь отдалёнными, если будет трепыхаться и оправдываться в прессе. Роберт Гейтс тоже не преминул вспомнить нездоровый пафос и упрямство босса, а потом подсуетился и предъявил Конгрессу четыре явно сфабрикованных задним числом донесения, намекающих на будущий провал намечавшейся операции. А поскольку выше головы не прыгнешь, конгрессмены посчитали его действия безошибочными. Боб также сумел подсунуть записку своего аналитика. С выкладками по каждому пункту предлагаемого плана экономических отношений с Советским Союзом. Да, спонтанные демарши некоторых конгрессменов были, даже с сотрясением воздуха и размашистыми негодованиями некоторых из них. Но их быстро осадили, представив экономический отчёт по убыткам крупных корпораций. Когда прибыль компаний выходит на отметку триста процентов, о политике, как правило, забывают, а новые патенты из Советов уже позволяли оптимизировать производство и вывести некоторые отрасли именно на эту отметку. Поэтому политиканам и популистам быстро заткнули рот и продолжили обсуждение в экономическом русле.
