присутствующие боги повернулись в сторону зверинного рыка, сопровождающегося взрывом божественной силы со стороны Царя Богов.
— Брат, как же я рад.- в отличие от Зевса, голос новоприбывщего был почти счастливым.- Как же я рад, что за время нашей разлуки ты не превратился в жирного идиота, прям как вот этот.- гость указал пальцем на удивившегося обращению Диониса, который от такого даже поставил на подлокотник рог с вином.- Кто это кстати?
— Брррат…- глаза Зевса тем временем превратились в белые молнии, а в руках засверкали Молнии.
— Эм, что?
— Беги…
* * *
Сегодняшний день для многих божественных существ и подобных им, являлся праздником. Не так часто Старшие боги собирались на совет, для бессмертных тем более. Одиннадцать Богов заседали в царском дворце, где были установлены одиннадцать тронов, в символ их власти. Во главе всех восседал царь богов — Зевс Громовержец. По правую руку от него была его сестра и любимая жена — богиня Гера покровительница семейной жизни и брака. По левую — Повелитель морей океанов Посейдон. Помимо них в зале присутствовали и другие правители. Деметра — богиня природы, дети Зевса Аполлон — бог солнца и врачевания, его сестра Артемида — богиня Луны и охоты, Гефест — бог огня и кузнечного дела, Арес — бог войн, Гермес — покровитель воров и бог посыльный, Дионис — бог вина и праздной жизни. И последняя по списку, но не по значению Афродита — богиня красоты и само воплощение Любви, со всеми вытекающими.
Афродита была старейшей из присутствующих богов, как бы не хотелось это отрицать. И следовательно она была сильна, очень сильна, но не в прямом столкновении как большинство ее собратьев и сестёр. Нет, она была сильна в своей божественности, если остальные были именно БОГАМИ чего-то, то Афродита и была сама Любовь, не может больше быть повелителей любви и красоты.
И из-за этой маленькой особенности Афродита готовилась к побегу или иным возможным путям избежания грядущих неприятностей, ведь она одна чувствовала, что на Олимп пришел ее давний друг, тот из-за кого на полюбила даже смерть, это иллюзорное несуществующее мгновение, как ей сказал однажды Владыка Мертвый: «Я Смерть, прекрасная богиня, и парадокс в том, что я есть и меня нет, — его улыбка тогда была столь незримой, что богине казалось что это было лишь ее воображение. — Пока кто-то жив они боятся смерти, боятся умереть, но меня ЕЩЁ нет, вот только когда они умирают, меня УЖЕ нет. Мгновение времени всего лишь — вот что такое смерть. Или даже меньше… Вот почему меня не могут видеть и не могут найти, если я того хочу. Вот почему я — Никто. Просто мгновение. Прекрасная богиня.»
И Афродита долгое время не могла понять его слов, она наверное и не смогла бы. Не появись люди. Старший из сыновей Хроноса, имел в виду — мгновение жизни смертных, а не божеств, смерть приходит лишь в смертным. Она сумела почувствовать эту мимолетность, и даже полюбить на доли секунды, но этого времени хватило, чтобы запомнить то мгновение.
И сейчас, когда на совете происходил очередной скандал между детьми Зевса, из-за мелочной причины, вроде кто сломал чью-то игрушку, влез в чужие игры или просто оскорбил. Афродита с беспокойством посмотрела на своего мужа, Гефест не был красавцем, наоборот он был немного страшным из-за своих увечий, половина из которых появилась благодаря его же матери. Главное, что Гефест всей своей божественной сутью пылал любовью к ней, а она полюбила его, да они не были верны друг другу, но такова природа большинства богов.
А беспокойство было вызванно, тем что она почувствовала ТО мгновение. Владыка Подземного Царства впервые за многие века ступил на Олимп, без приглашения повелителя этого самого Олимпа и без его ведома, что было… Невозможно, до этого времени.
И если знать, как Громовержец был «доволен» его исчезновением и то что Зевс в последнее время начал очень ревностно относиться к своей власти, одно то что в Совете Богов помимо его самого, три места занимают его брат и сестры, шесть его дети, одно занимает сама Афродита. Понять какой приём ждёт Бога, что повелевает третьей частью мира и при этом по сути не подчиняется Зевсу, было просто. Но что ещё хуже, она лучше всех из присутствующих знала того, кого многие называют Аидом. И Аид кто угодно, но не слабак, а с поддержкой от Подземного царства… Если будет бой, то лучше отойти в сторону, ведь по сути это будет битва лишь между тремя братьями, и Афродита поставила бы на своего старого друга.
Лёгкий Флёр силы Тартара она ни с чем не перепутает, у нее была долгая жизнь, и некоторые её главы богиня предпочла бы не вспоминать.
* * *
Недолго мы смотрели в глаза друг друга, не прошло много времени, как в меня уже неслась молния. Избегаю ее просто шагнул в сторону, и начинаю напитывать нынешнюю телесную оболочку большим количеством энергии и одновременно проявляя на себе Корону Ужаса, истинную форму никто из нас принимать не будет… Надеюсь, даже не знаю, что у брата в голове творится.
За первой молнией полетел, уже поток ей подобных, мгновенно окружаю себя сферой темной энергии и проваливаюсь в собственную тень. Через несколько секунд сопротивления молниям, моя защита испарилась, но меня там уже не было, некоторое время я смогу скрываться, не находись мы в центре силы брата скрывался бы целую вечность, но не свезло…
Зевс тем временем перестал бить во все стороны своей силой, но дуги электричества все же проскакивали по его телу.
— Он не сбегал. Скрылся и выжидает. — брат осмотрел притихших в удивлении богов и продолжил. — Некоторые не знают пришедшего бога. Поясню, это мой брат — Владыка Мертвых, Бог Смерти, нареченный Аидом, нашим главным врагом — Титанами. После войны он пропал, исчез в любимой им манере. Не подчинялся моим законам, не чтил Олимп. Разрушил половину яблочного сада моей царицы…
— Ну да, ну да. А ещё морально надругался над Ладоном. — раздался уже мой голос из каждой тени. — Не твои ли молнии уничтожили тот садик?
— И за эту наглость, брат, ты будешь наказан. — мда, сильно у него уже крыша едет, раньше он был более терпим. — Убейте Аида…
— Мой Царь, мы вынуждены отказать. — куда же
