— Я так понял, вышло так себе.
— “Правильно”, оглядываясь на этот момент, было и остаётся чрезвычайно забавным понятием… Теперь, когда при мне обещают “уж теперь-то я-то сделаю всё правильно”, я думаю нечто вроде: “Как интересно. Пойду поем.”
Он тихо хмыкнул.
— Но дом Фаэн послал именно тебя, чтобы снова “сделать всё правильно”. Должно быть, ты зла на них…
Я подавила тяжкий вздох.
Вот ведь напасть.
— Никто меня не посылал… — я запнулась, вспомнив Баэла. — Ну, практически. Но нет, я не та самая дева, которую хотят тебе презентовать во имя мира в этом мире. С этой стороны вышло недоразумение, прости.
Мой визави озадаченно и, как мне показалось, разочарованно нахмурился. Что, неужели и правда понравилась идея присоединить меня к своему гарему? Ну прости, парень! Правда в том, что на эти развлечения я насмотрелась ещё в позапрошлой жизни.
Больше не хочется.
— Но тогда…
— Могу я узнать, что тут происходит? — пророк явился до филигранного вовремя.
Своевременность явления пророка народу заставила меня всерьёз задуматься о бренности бытия… В смысле, о том, сколько он вот так вот стоит и ждёт, наблюдая. Не мог ведь не почуять проблему, учитывая, какие мы эманации тут распространяли! А значит посчитал, что нас лучше оставить разбираться самих.
И насколько вообще случайной была наша тет-а-тет встреча, тоже большой вопрос.
— Мастер Лин, — порадовалась я вполне искренне, отметив, что последние следы ран с кожи мага исчезли, а новое многослойное одеяние сияет белизной и силой охранных плетений. Планирует Мастер Масок убивать своего старого учителя или нет, неуважения к нему он проявлять явно не собирается. — Вы-то нам и нужны. У нас тут некоторая проблема. Подтвердите, пожалуйста, вот этому очаровательному юноше, что дом Фаэн меня никуда не посылал.
Пророк медленно моргнул.
— Совершенно верно, — сказал он. — Леди Ренита здесь… в гостях. Она просто путешествует со мной вместе. Мы должны перехватить деву дома Фаэн в одном из соседних городов… Вы что же, хотите сказать, что с этой стороны вышло какое-то недопонимание?
Я подозрительно покосилась на эту невинную пророческую моську. Парень, а не слишком ли много недопониманий на метр квадратный? А я ведь знаю вашего брата, равно как и прекрасно понимаю цену вашим ну-совсем-ничего-не-понимающим милым глазкам.
На моей-то памяти все (или почти все) подлинные пророки выглядели так, как будто то ли только что сбежали из психушки, то ли забористо воскурили какие-нибудь очень интересные благовония, то ли изначально живут в своём собственном мире с понями и радугами. Зачастую всё вышеперечисленное бывало в точку, на самом деле; но это не мешало пророкам быть, на поверку, чрезвычайно могущественными и опасными светлыми тварями, проводниками воли мира и вот это вот всё. Со стороны выглядит красиво, попасть под руку такому вот… Ну, тут как повезёт.
Брови Дэа слегка приподнялись.
— Леди Ренита? В гостях?.. Чем дальше, тем интереснее. И кто же её пригласил? Вы?
— Я не знаю, что ответить на этот вопрос. Но, очевидно, её визит к нам стал последствиям череды недоразумений.
Я мысленно вздохнула, оценив степень подставы. Мир, а мир? Не знаю, что это за игра, в которую ты меня втягиваешь, но… Может не надо, а?..
Нити вероятностей резонирующе зазвенели в отчётливо утешающем ритме.
Твою ж паучью мать.
Я вздохнула.
Ну, надо так надо.
Никуда, блин, просто так не сходишь…
— Господа, сразу и безоговорочно верю, что вам многое необходимо обсудить. Что характерно, лично я не имею ни малейшего желания при этом присутствовать: вы прервали мой шоппинг. И я совершенно точно намерена его продолжить. Отдельно для мастера Дэа: я не спрашиваю разрешения, а констатирую факт. Те засахарённые фрукты в виде бабочек были чрезвычайно хороши, хочу прихватить в дорогу… и, если уж на то пошло, мне совершенно необходимо прикупить парочку рабов.
9
Люди очень любят владеть.
Это их — нас — успокаивает, удовлетворяет и в целом стимулирует на свершения.
Вещами, землями, другими людьми — объект владения не так уж важен, на самом деле. Важен сам факт.
Этот тезис, в общем-то, касается не только Тёмных Властелинов. И даже не столько нас, если глубоко покопаться. Мы в этом смысле — просто карманные монстры, на которых можно при случае обвиняюще махнуть ручкой и сказать: “Это всё не я!”
Правдивость и честность такого высказывания будет во многом зависеть от точки зрения и текущих обстоятельств. По факту, всегда найдётся пара-тройка ребят, которых молва назначит, заслуженно или не очень, на почётную роль мирового зла.
Люди обожают упрощать.
Между тем, есть на свете места, где становится совершенно очевидно: человеческую тупость, жадность и мелочную жестокость, жажду обладания и желание возвышаться над другими ты никуда не денешь, и никакие демонстративно казнённые на площади властелины не в счёт. Можешь скрыть это под налётом наносной цивилизованности, можешь присыпать пудрой приличий, но оно будет там.
Под кожей.
Разного рода места, где одни люди могут купить других людей, определённо подпадают под эту категорию.
Они были и будут, как бы ни менялись названия и антураж, сколько бы это ни пытались отрицать мои дражайшие современники… Но признаю, я успела отвыкнуть от того, что всё происходит настолько открыто и демонстративно.
Я успела отвыкнуть от поистине пугающей обыденности этого явления.
Глядя в окошко всё же всученного мне экипажа (ради справедливости, не то чтобы я так уж отчаянно сопротивлялась), я ощущала отчётливую тошноту.
Столько лет…
Столько лет прошло, а я ещё помню беспомощность живой вещи, которую продают. И даже тот факт, что в моём случае речь шла о условно брачном договоре, не делает всё для меня проще. Возможно, даже осложняет, поскольку в глазах общества я стала монстром… Ужасным и безжалостным. Неблагодарной дочерью, ужасной женой, женщиной, ради власти добровольно отказавшейся от возможности стать матерью… Подлинное воплощение зла, не так ли?
Я ухмыльнулась.
Надо же.
Сколько лет, а это ещё иногда ноет, как сломанная конечность на погоду. Не принесённые жертвы, те были полностью осознанными и добровольными, но — осознание того, что чудовищем в той истории называли только меня.
Смешно.
Я смотрела на покупателей, прогуливающихся между загонов с товаром. Интересно, осознают ли эти важные петухи, насколько легко они или их дети могут сами оказаться в этих загонах?..
Впрочем, что же это я.
Понятное дело, что не осознают. И предпочтут не задумываться, чтобы не осознать ненароком, насколько хрупок на самом деле их карманный, построенный на чужой боли мирок.
И мне пора, однако, с рефлексией завязывать.
Я всё ещё — Тёмный Властелин в отпуске, и прямо сейчас мне не помешает прикупить парочку человеческих миньонов.
И в топку все прочие мысли, воспоминания и ассоциации.
Так что, кивнув своему флегматичному вознице-охраннику, я решительно углубилась в ряды с живым товаром, следуя за вполне определёнными нитями. Я разыскивала тех рабов на рынке, которым будет уготована самая ужасная судьба, если я их не куплю.
Тут просто вот какое дело: у меня нет иллюзий на свой счёт, по крайней мере, в этой сфере. Лично я самой себе даже рыбку в аквариуме бы не доверила, не то что живых разумных людей. Но для тех, чья альтернатива — издевательства и мучительная смерть… Для таких я, возможно, могу стать сомнительным, но всё же шансом.
.
.
Девчонку я приметила сразу.
Не красивая в обычном понимании этого слова, но остро-яркая, интересная, с умными глазами цвета дерева, будто бы бросающими этому миру вызов.
Нити вероятности вокруг неё плелись столь однозначно и вместе с тем трагично, что это почти что заставляло морщиться: проданная в бордель, она, пройдя через классическое для таких заведений “посвящение для непокорных”, бросится головой в колодец, предварительно сократив численность бордельных жителей на несколько постоянных клиентов и одну маман. И нет, мне не жаль по сути ни одно из действующих лиц, но…
