но во многих областях познания Меррель были просто энциклопедическими.
Еды - непонятной и ужасно неаппетитной, но сытной, - было много, на готовку тратить время и силы было не нужно, и они с огромным удовольствием помогали Вьищу ухаживать за его зверушками.
Особенно Насте полюбился дракон. Она назвала его Драго. Когда она прошла мимо него в первый раз после болезни, дракон начал бешено метаться по всей клетке, чудом не переломав себе крылья. Вьищ рассерженно потребовал отойти от своего любимца, но как только Настя отошла от клетки, дракон поднял крик. Отчаявшись его успокоить, Вьищ позвал Настю обратно. Драго перестал кричать, но начал биться о дверцу, желая ее открыть. Младший нехотя, стреножив дракону ноги, выпустил его из клетки. Дракон, всегда шипевший на Вьища, даже пожирая принесенную им еду, - тут же радостно кинулся к Насте и приник к ней сердцем к сердцу, крепко обняв шеей. Тогда они оба, - и Настя, и Вьищ – долго стояли с открытыми от изумления ртами, вытаращившись друг на друга. С тех пор Драго стал сопровождать ее на прогулках по двору крепости, привязанный за ногу крепкой веревкой к дереву.
Теперь перед сном Меррель с Настей подолгу шептались и хихикали, как все юные беззаботные девчонки во всех мирах вселенной. Как все юные и СВОБОДНЫЕ девчонки!
- Слушай, Наста, а ведь если быть немножко поласковее с Каартом, то им можно будет управлять, как выдрессированным конем! На-ле-во! На-пра-во! Тпррррууу! Если ты обнимешь его разочек – другой, то мы сможем жить в крепости и делать все, что захотим!
- Скорее обнимутся две здешние луны, чем я с Каартом! – смеялась Настя. – А если серьезно, Меррель, - продажа самой себя в рабство называется нехорошим словом на любой планете! В рабстве по стечению обстоятельств - ты можешь оставаться свободной, но продав себя – ты низко падаешь навсегда! И уже не подняться!
- Зато мы сможем спокойно жить в крепости, сколько нам будет нужно! Тут безопасно, много еды, и тут мы сможем спасти сотни рабов! Не поверю, что на твоей планете ни одна женщина не вертела мужчиной!
- Ну да, вертела! И не одна! Фактически каждая из них правила государством вместо мужа, с улыбкой величая его: «Мой господин!» Правда, улыбка была не почтительной, а насмешливой. Но это – все равно шлюхство! И больше об этом никогда не говори! – Насте было неприятно даже думать о Каарте, как о возможном сексуальном партнере. И не только из-за перенесенных душевных и физических страданий.
Например, неграмотный и грубый Гассар - такого омерзения у нее не вызывал. А ученый Каарт, самостоятельно познавший многое из знаний Древних, все равно оставался в ее глазах опасным дикарем, подчиненным животным инстинктам. Когда Каарт увлеченно рассуждал о высоких материях, Настя чувствовала себя в безопасности. Но когда она ловила на себе его тяжелый вожделенный взгляд, то ученый-самоучка пропадал и появлялся омерзительный озабоченный самец. Приходилось все время быть начеку и подбрасывать в топку разума Каарта новые поленья, чтобы ученый появился снова.
Один раз она попыталась выяснить, что у Каарта в голове насчет сексуального насилия, и получила четкий ответ, после которого оставаться в крепости было нельзя.
- Знаешь, Каарт, высокие материи, по утверждениям ученых с моей планеты, не только откроют новые возможности во всех сферах – от новых информационных технологий до использования черных дыр, как источников энергии. Высокие материи могут вмешиваться в жизненные процессы на клеточном уровне и даже способны изменять гены! – Настя зашла издалека с самой интересующей Старшего темы.
- Ну, изменять гены я умею! Многие зверушки Вьища – это измененные твари Пустоши. Но все измененные на клеточном уровне зверушки - бездушные. Никто из них не урчит и не радуется Младшему, как урчит и радуется дракон - тебе.
- Да-да… А самое главное, Каарт, - что еще к «высоким материям» относятся идеалы, которые выходят за рамки сразу видимой выгоды и удовлетворения. Помнишь, ты говорил Вьищу про такие высшие человеческие ценности, как справедливость, сострадание и добродетель. «Высокие материи» в этом смысле помогают людям ориентироваться в сложных ситуациях, когда свои шкурные интересы и высшие ценности противоречат друг другу. Например, тебе хочется удовлетворить свои сексуальные потребности, и это – естественно. Но при этом должен соблюдаться главный закон: все и всегда должно быть по любви и согласию. Если при утолении твоих желаний будет страдать от твоего насилия другое существо – ты уже не человек, и даже не зверь, а законченный имперец. Имперец навсегда. Понимаешь?
- Хорошо рассуждать о высоких материях, когда не надо заботиться о крыше над головой, еде и безопасности! – Взорвался Каарт. – Физиология – это вещь, не зависящая от меня. Понимаешь? Если я хочу есть - я должен поесть, если я хочу спать – я должен поспать, если я испытываю сексуальный голод – я его должен удовлетворить! Чтобы, наконец, спокойно заниматься работой! И если без насилия решить какую-то мою физиологическую проблему будет нельзя – мне будет наплевать на какие-то там высшие ценности!!! И всем будет наплевать! И тебе будет наплевать! – Каарт подошел к ней вплотную и зло уставился на нее тяжелым взглядом.
- Нет. Мне - не наплевать, – твердо заявила Настя, глядя в пульсирующие черные зрачки Старшего. От первобытной силы, исходящей от Каарта, ей стало страшно и неуютно в огромной и безопасной Крепости.
Ну, вот все и выяснилось.
Надо искать новое прибежище.
Меррель четко представила туку свой храм со стороны реки и очутилась в родных местах. Знакомые звуки и запахи джунглей обрушились на нее, словно горячий тропический ливень. Меррель с наслаждением вдохнула пахнущий гнилью и цветами воздух. Храм возвышался молчаливой зубчатой горой, очертания которой отпечатались в ее детской памяти навечно. Джунгли вокруг храма были по-прежнему искусно прорежены - так, чтобы не усматривалось вмешательство человека, и Меррель облегченно вздохнула: значит, ее храм еще живет! Да, ее храм не захватили ни люди, ни джунгли, он ждал ее, своего самого верного адепта, и вот – дождался!
Вся ее свободная жизнь прошла в храме. Ее учили и тому, как правильно жить, и всем наукам, - ведь каждый адепт Согдума должен быть разносторонне развитой личностью, чтобы принести храму максимальную пользу. Поэтому все свободное время Меррель было занято совершенствованием личности: медитация, общение с Мирозданием через транс и науки,
