* * *
Вместо того, чтобы воспользоваться собственным правом на отдых после дальнего похода на «Богине», поехав домой к жене и детям, Яков Ефимович Соловьев с ночи задержался на службе. Уже наступило утро, и на главной улице Дальнесоветска испанские рабочие развешивали на столбах красные флаги, а Соловьев все возился в кабинете с бумагами. В полдень предстояло торжественное собрание по случаю четвертой годовщины образования Марианской ССР, на котором от высшего органа власти, Совета народных комиссаров, на этот раз выступить должен был именно Соловьев. И ему необходимо было подготовить доклад на заранее оговоренную тему. Впрочем, документ Давыдов представил точно к сроку. Вот только Соловьев все равно вносил правки, не соглашаясь с полковником из «будущенцев» по некоторым пунктам.
Разбирая предстоящий доклад, представляющий собой попытку проанализировать, почему же СССР проиграл холодную войну, особенно трудно было Соловьеву свыкнуться с мыслями о предательстве высших партийных функционеров. Спрашивается, а куда смотрели люди из Комитета? Почему допустили до такого, что на самый верх пробрались деятели, вроде Горбачева? Почему в них вовремя не распознали врагов, не послали на освоение Сибири? Или что же, все были в доле, подкупленные врагами? Но, такого случиться просто не могло, слишком обширный кадровый состав имелся у КГБ, чтобы можно было перекупить всех.
Тогда почему вовремя не встали комитетчики на защиту Советского Союза? И не только они, но и военные! Хоть и перечитал Соловьев множество материалов по той эпохе, содержащихся в компьютерах, но все-таки до сих пор трудно воспринимал крушение самой большой социалистической страны, произошедшее в конце двадцатого века. Лишь то немного успокаивало контр-адмирала, что он сам не увидит всего этого безобразия. Ведь он, как и все в остальные перенесшиеся во времени, выпал из той реальности в шестнадцатый век.
Но, Яков Ефимович хорошо представлял себе, какого было тому же Гене Давыдову, пережившему крушение страны. Соловьев понимал все те душевные метания, через которые прошел Геннадий, будучи сыном комитетчика. Просмотрев еще раз доклад, переговорив с полковником, внеся поправки, утвердив и подготовив свою речь, Соловьев отъехал домой. Но, уже без десяти двенадцать снова вернулся, только не в свой начальственный кабинет, а в Дом Советов, где в небольшом актовом зале, украшенном красным трофейным бархатом и большим портретом Ленина работы Анастасии Кабрера, собрались самые главные люди молодой южной страны, высшие партийные и советские работники.
Павел Колясников, перейдя с эсминца на самую почетную береговую должность Главнокомандующего, выглядел получше и поздоровее, чем раньше, словно бы не постарел, а помолодел. Ведь он больше не стоял ночные вахты. Арсен Саркисян за эти годы загорел и похудел, став больше похожим на типичного испанца, с которыми постоянно общался, чем на армянина. Директор судоремонтного завода Александр Гонгадзе остался на вид почти таким же, только еще немного поседел. Глава госбанка Абрам Альтман выглядел бодрым и довольным жизнью пожилым человеком. Директор нефтепромыслов Олег Марченко заметно постарел и ходил с тросточкой, до сих пор прихрамывая после нападения испанских бунтовщиков. Его жена Алиса тоже присутствовала, как глава народного образования, ведь она, как оказалось, окончила когда-то педагогический институт и даже имела опыт преподавания до переноса в шестнадцатый век. Академик Валентин Квасницкий еще немного прибавил в весе, но не сильно, потому что загруженность работой в госпитале помогала ему поддерживать себя в форме. А вот Наталья Давыдова, родив сына, значительно поправилась. Но, это не мешало ей добросовестно исполнять свои обязанности главы исправительных учреждений. Сам полковник не пришел. Он занимался в эти минуты координацией операции по поиску неопознанной белой девушки, замеченной англичанами возле мыса. Потому рядом с женой Давыдова сидел Борис Дворжецкий, председатель союза артелей и кооперативов. А за первым рядом расположились партийные, комсомольские и профсоюзные активисты. В полдень снаружи стояла жара, но кондиционер, которым не пожалели оборудовать это помещение, пока справлялся, создавая прохладу.
Поприветствовав всех собравшихся, контр-адмирал начал говорить:
— Сейчас, четыре года спустя после основания Марианской Советской Социалистической Республики, мы можем сказать, что достаточно ознакомились с фактическим материалом о крушении СССР. А потому вправе сделать некоторые выводы, которые будут полезными для нашего дальнейшего развития без тех ошибок, которые были допущены в конце двадцатого века. Любовь к Родине заключается не в том, чтобы скрывать правду. И, говоря о наших достижениях, мы обязаны помнить и об ошибках наших соратников ради того, чтобы извлечь уроки для себя и не повторять подобное.
Советский Союз слишком долго крепил свою обороноспособность в ущерб потребностям повседневной жизни простых советских людей. Вот и получается, что создали ядерный щит, выпустили тысячи танков и самолетов, но забыли устранить дефицит обычных товаров, забыли, что кадры решают все. А что могут эти самые кадры, если они вынуждены каждый день тратить время в очередях? Вот и вызрело среди них недовольство. В какой-то момент руководители подменили понятия, и все перевернулось с ног на голову. Партийные руководители на местах, призванные бороться за народное счастье, решили вместо этого сами сделаться хозяевами народного добра, предав идеалы революции. Потому страна и начала разваливаться изнутри. А внешние враги не преминули воспользоваться такими обстоятельствами, завершив разгром. И нам надо постараться, чтобы исключить у нас здесь подобное развитие событий.
Четыре года назад мы с вами попали в тяжелейшую ситуацию. Но, сейчас, оглядываясь назад, нам есть, чем гордиться. И все мы прекрасно понимаем из какого труднейшего положения нам удалось выкарабкаться, благодаря коллективным усилиям не только экипажа «Вызывающего», но и тех, кто оказался на борту «Богини». Сейчас тоже не все мы еще преодолели. Трудностей хватает и предстоит впереди сделать немало. Но, я верю, что мы пробьемся в лучшее будущее. Главное, что у нас есть понимание, где мы находимся, и что нужно делать, а также желание менять ситуацию к лучшему. Нам предстоит прочно закрепиться в том суровом мире, который простирается вокруг нас. Задачи перед нами стоят грандиозные. Но, нас очень мало. И нам придется готовить себе помощников из людей этого мира, которые способны проникнуться нашими идеями социалистического строительства. Только нужно понимать, что нам прямо сейчас никто не поможет, если мы не будем помогать друг другу. Надеяться мы можем только на свою сплоченность во имя светлой цели построения социалистического общества на несколько веков раньше. Потому наша сила в нашем единстве! Ура, товарищи!
Глава 13
К 1583 году испанцы так и не добрались до Тараканского султаната по той причине, что попытка закрепиться на Калимантане им сходу не удалась из-за противодействия народов моро, и ресурсов конкистадоры растратили немало. Потому о возобновлении экспансии в ту сторону в ближайшее время и речи не шло. Особенно в условиях, когда, начиная с октября 1579 года, перестали возобновляться резервы, поступавшие до этого по маршруту через Тихий океан из порта Акапулько в Новой Испании в Манилу. Ведь на этом пути где-то возле Гуама несколько лет подряд исчезали корабли.
Но, сражения войны против мусульман подточили силы не только испанцев, закрепившихся на Филиппинах. После начала испанского завоевания этого архипелага, серьезная война с султанатами вспыхнула не сразу. Ей предшествовали переговоры и дипломатические маневры. Наблюдая экспансию чужаков, султан Брунея поспешил установить союзнические отношения с сильными державами, обменявшись посольствами с Османской империей и объявив свою страну частью исламского мира. После чего брунейский правитель начал активно закупать оружие у португальцев. Заключил он и союз против испанцев с султанатами Магинданао и Сулу. Но и испанцы смогли заручиться поддержкой части населения островов Себу и Лусон. Висайские племена, живущие на этих островах, считали мусульман своими врагами и потому легко объединились с чужаками испанцами для совместной борьбы против султана Брунея и его союзников.
