И вот если я уведу Григория из-под её носа, это будет очень плохой поступок по отношению к влюблённой дурочке. А так как я с Григорием ничего мутить не собираюсь, то потом мы разбежимся. И это будет плохой поступок по отношению уже к нему. Хороших же сторон этого нету. Во всяком случае я перебрала всё возможное и ничего не нашла. Зато эксперимент будет чистым.
Вот и попробую.
Я хмыкнула.
Григорий уже который раз прорывается прийти ко мне делать ремонт, а я всё выдумываю причины, почему нельзя именно сейчас и не пускаю его.
И вот теперь надо сказать ему, пусть приходит. Приготовлю чего-нибудь вкусненького. Причёску сделаю. И начну эксперимент. Единственное, нужно куда-то своих сплавить. А то мешать же будут.
Как ни крути, выходит, что сперва нужно отцовский дом вернуть, любашиного отца отправить в село, детей тоже. Ричарда мы из больницы забрали, он ещё дома на больничном, но потихоньку ходит на реабилитацию в поликлинику, ногу разрабатывает. Вот в селе, на свежем воздухе и поразрабатывает. Его сейчас любашин отец туда повёл, в больницу в смысле.
Ну раз для эксперимента мне нужно сплавить всех в село, то, значит, пора разбираться с домом. А то я наобещала, а всё не выполняю.
Не откладывая в долгий ящик, я собралась и отправилась к Тамарке в гости.
Она жила совсем недалеко. Как удалось ещё тогда, когда был Скороход, выяснить, через две улицы от Любаши, на улице Строительной.
Ну ладно.
Отыскав без труда нужный дом, я поднялась на восьмой этаж. Хорошо, лифт работал, хотя кнопки какая-то зараза повыжигала, поэтому, чтобы вызвать лифт, нужно было чем-то ткнуть в ямочки. У меня с собой была ручка, и лифт вызвать получилось.
Не знаю, как другие справляются.
Я позвонила в обитую красивым тёмно-вишнёвым дерматином дверь. Он ещё и с лакированным эффектом был. Явно импортный и очень недешевый.
Дверь распахнулась. На пороге стоял донельзя удивлённый Владимир:
— Люба? — опешил он в буквальном смысле слова.
— Да, я, — кивнула я.
— А что ты хотела? — как-то совершенно невежливо спросил он.
— Мы так и будем на пороге всё выяснять на радость соседям, или ты проявишь-таки гостеприимство? — нелюбезно съехидничала я и сделала шаг вперёд.
Но, вместо того, чтобы посторониться, Владимир застыл в проходе как танк.
— Что? — не поняла я.
— Понимаешь, Люба… — замялся Владимир.
— Не понимаю. Объясни.
— Ну… как бы это сказать…
— А ты простыми словами попробуй, — подбодрила его я, — я пойму… Наверное…
— Не поймёшь, — вздохнул он.
Ответить я не успела. Из глубины квартиры послышался капризный голос. Женский:
— Котик, ты там долго⁈ Я уже соскучилась!
И голос этот был явно не Тамаркин.
Повисла нехорошая пауза.
Владимир смотрел на меня с непонятным выражением лица, а я смотрела на него.
Наконец, первой не выдержала я:
— Где Тамара… котик?
— Эмммм… — замялся он.
— Тамара где? — более резко повторила я.
— Уш… ушла, — промямлил он и вильнул взглядом.
— Куда ушла? — прищурилась я. — Давно?
— Неделю назад, — вздохнул он и, поджав губы, добавил, — она в последнее время пила сильно. Я был против. Отговаривал её. Упрашивал не пить больше. Даже запрещал. Она рассердилась и ушла.
Угу, — хотела сказать я, но промолчала. Стопроцентно сам её на стакан подсадил, а потом выгнал.
Или таки убил?
Я нехорошо прищурилась:
— То есть ты не знаешь, куда пьяная Тамара ушла неделю назад?
— Не знаю, — с печальным видом развёл руками Владимир и ещё более удручённо вздохнул.
— В милицию, конечно же, ты тоже не обращался? — зло усмехнулась я.
— Ну, она же сама ушла. Взрослый человек, — деланно закручинился Владимир. — Она приняла такое решение. Бросила меня.
— И ты поэтому сейчас утешаешься, да, котик? — опять не удержалась я.
— Ну вот зачем ты так! — возмущенно сказал Владимир, но прозвучало это неубедительно.
— А квартира эта записана на кого? — растянула губы в холодной улыбке я.
— Она была приобретена до нашего бракосочетания! — торопливо выпалил Владимир, — это моя квартира!
— А деньги, которые от дома нашего отца остались, где? — продолжала допрос я.
— А это ты у Тамары спроси, — насмешливо ухмыльнулся он, явно наслаждаясь ситуацией. — Она их пропила.
— Такую сумму? За неделю? — не поверила я.
— Ну я же тебе говорю, она сильно пила, — развёл руками Владимир, — я ничего сделать не мог.
— Коти-и-ик! — опять послышался женский голос, — ну иди быстрее!
— Уже иду кисюня! — крикнул назад Владимир и, посмотрев на меня, насмешливо сказал, — если больше вопросов нет, я пойду. А если ты встретишь Тамару, спроси её, когда она вернется. У меня рубашки не глаженные.
С этими словами дверь перед моим носом захлопнулась: котик пошел к кисюне.
А я задумалась — что случилось с Тамарой и куда этот гад жахнул деньги?
Это мне теперь предстояло выяснить.
Я сидела на работе и, вместо того, чтобы заполнять акты приёмки, размышляла. Что мне теперь делать? Я совершенно не представляла, где искать Тамару. Он вполне мог её как прикопать где-то в карьере, так и сдать в какую-нибудь дурку для алкашей. И если я сейчас заявлюсь в милицию, они же меня на смех поднимут. Родной муж не заявляет, а я, сестра, пойду, заявлять. Хотя по линии родства имею же право? Вроде так. Я не сильна была в этих вопросах.
С другой стороны, лично мне, эта пьющая и склочная женщина, которая была сестрой Любы, мне она каким боком? Ну исчезла, значит, исчезла. Другое дело, мне нужно деньги за дом вернуть. Да и сам дом тоже. А для этого Тамара мне не нужна.
Ну не верю я, что она пропила деньги. Не для того, Владимир такую многоходовочку замутил и терпел Тамарку возле себя всё это время. Деньги, до копейки, ушли к нему.
И вот как?
Хоть бери, да детектива нанимай.
Только где я его тут возьму? Да и средств на найм у меня нету.
А время идёт и деду пора возвращаться в село.
Но додумать мысль мне не дали. В кабинет ворвался вихрь. В буквальном смысле этого слова. Вихрь был по имени Галина.
— Ты чего? — удивилась я.
— Да вот, решила уволиться, — заявила Галка.
Сказать, что я удивилась — ничего не сказать. И даже больше возмутилась. Я с таким трудом впихнула её сюда, на работу, что ой, а теперь она берет и увольняется.
— Новую работу нашла, получше? — спросила я, — или замуж выходишь и улетаешь в Магадан?
— Почему в Магадан? — захлопала густо накрашенными ресницами Галка.
— А куда?
— Да никуда! — рассмеялась Галина, — я просто решила пожить для себя.
— Это замечательно, — почти восхитилась я и едко добавила, — я тоже хочу пожить для себя. Вот только есть одна загвоздка: для моих хотелок нужны деньги. И желательно много. И подозреваю, тебе тоже. Ты что, поймала золотую рыбку?
— Можно сказать и так, — Галина вдруг быстро подошла к входной двери, рывком её распахнула, выглянула в коридор и с облегчением захлопнула обратно дверь.
— В общем, слушай, — она подошла ко мне почти вплотную и заговорщицки зашептала, — есть такая компания, там можно деньги вложить, и стать партнёром. А потом на дивиденды спокойно жить.
— Что за ерунда⁈
— Я тоже сперва не верила! — загорячилась Галка, — но меня пригласила одна знакомая туда посмотреть, я сначала сомневалась, но она вложила и получила хорошие проценты, ну и я уже тоже вложила, правда немного, и получила доход! Представляешь⁈ Теперь осталось больше вложить. В общем, они мне помогли, подсказали хороший банк. Он даст мне кредит. Я вложусь и смогу потом хорошие деньги вернуть. Там за месяц пеня не большая, ну, в банке этом… Понятно, что в первый месяц мне только на еду будет. А вот со второго и дальше я хоть в Париж смогу ехать.
— Круто, — ошеломлённо пробормотала я, не зная, жалеть дурёху или посмеяться, — а как фирма эта называется?
— «Хопёр-Инвест»! — с гордостью выпалила Галя.
