Ознакомительная версия.
– …высаживаться на берег Чунь – сплошное мучение, скажу я вам. Это у нас нормальный пляж, и только потом, за склонами, острые камни и скалы, а у чунье – заросшее манграми соленое болото, переходящее в болото пресное, и джунгли… – Уже изрядно принявший на грудь мужик теперь обращался не столько ко мне, сколько к двум молодым бойцам из сопровождения, слушавших старосту с огромными горящими глазами. Седоусый сержант тоже не остался обделенным, но воспринимал рассказ «морского волка» куда более спокойно, пряча улыбку в усы, правда, судя по всему, отдельные моменты впечатлили даже его. Мне и Яне не наливали по понятным причинам, впрочем, возможно, Яна стала «жертвой» дискриминации по полу – подпоить светлого мага, как следовало из предыдущей байки «про батю», требовало совершенно героических усилий: свет не позволял своим адептам отравиться спиртом до помутнения рассудка, судя по всему, ускоряя распад алкоголя в организме в несколько раз. Отец, если судить по истории, несмотря на свой мощнейший дар, как-то справился – один раз… не буду пересказывать, чем это кончилось. Вот уж воистину «героическое деяние», блин!
– Там, где кончается болото и джунгли, и есть нормальная земля, где можно строить не на сваях, чунье давным давно построили Великую Стену – как они сами это называют. Ну, как «великую» – стена и стена, как у замка, только идет вдоль всей границы и не кончается, – окончательно переключился на «канал Национальной Географии» Надим. – Чунье пришлось ее построить, потому что у нас после Раро степи и кочевники, а у них сразу после джунглей – населенные земли. А из джунглей – то малярия, то лихорадка, то еще какая гадость, – это если не считать хищников. Ну и мы, хе-хе! На самом деле, на болотах живут те же люди, как и у нас – раронца от ритонца не вдруг отличить, так и там. Да и бросить болота они не могут – там всякие полезные икск…. исп… ископаемые, вот! Ну, масло земляное, вроде того, что мы в лампах сжигаем, вроде как фрукты, которые больше нигде не растут, еще чего-не-разобрать… вот и едут туда, в поисках приключений, тудыть их налево! В болотах островки есть, даже целые архипелаги – так там замки стоят вроде наших, даже целые города – любят эти чунье таборами селиться… мы их даже захватывали не всегда: подплываешь к такому вот, а там половину жителей очередное подводное страховидло сожрало, а вторую половину запугало до мокрых штанов, они и сами готовы все отдать, лишь бы мы прибили тварь. Им-то теперь назад за Стену ходу нет – раз сами, добровольно, вышли – такие там правила… ик. Батя твой, Л-лео… мы как-то раз эту стену своими глазами увидели – гнались там за одним… ик. Высокая, как девятый вал, так мы и десятого не боялись ник-да. Вот так-то, морской змей! Слушай мамку, кнжч, слушай… а папка твой вернется… он всегда такой: раз сказал – «сделаю» – и сделает. Сказал – «за стену пройду» – и… ик.
Бум.
Оставив меня с ценной информацией к размышлению, староста отрубился – бац, и уже храпит бритой головой на столешнице. Так сказать, нет таких крепостей, что не брал зеленый змий.
Последовавшая далее сцена меня одновременно восхитила и заставила задуматься о не на пустом месте возникших традициях: Лика, заботливо убедившаяся, что муж не подает признаков рассудочной деятельности, быстро – видно, была немалая сноровка – утащила со стола остатки трапезы, протерла поверхность, выставила новый кувшин с квасом (тут напиток носил другое название, но не будем множить сущности) и новые стаканы. После чего подчеркнуто-деликатно поклонилась сначала мне, потом сестре, к которой и обратилась за помощью, не уточняя, какой. Яна себя дважды упрашивать не заставила: ладошку на голову и на корпус хозяину дома, неощутимый для меня импульс светлой магии – и буквально через минуту очнувшийся мужик пулей вылетел со своего места в дверь: метаболизм подстегивать светлые маги умели не только себе. Юнцы – дружинники попали под раздачу следом – сразу оба, надо было видеть, как меняется выражение на их лицах: видно, к голове руку княжна не просто так прикладывала, уж больно бойцы кривились, на манер крабов выползая следом за хозяином. А вот пивший в меру сержант отделался ответом на вопрос, что мол чувствует себя хорошо, так как пил умеренно. Н-да. Ну, мне оставалось только спрыгнуть со своего стула и откланяться за всех – типа, спасибо, хозяюшка, хозяину дома благодарность. Впрочем, это я уже сказал быстро вернувшемуся Надиму лично – честно сказать, глядя на его цветущую и довольную рожу, я лично заподозрил в сцене «я внезапно напился» некий подвох. Как бы – «рассказал тут наследнику князя по пьяни то, что вообще-то типа тайна». Хотя, возможно, рассчет был совсем в другом – больно по-хозяйски обнимал мужик за талию свою вдвое более молодую супругу, прощаясь: как раз был повод вспомнить, что светлые не умеют особо выбирать, куда именно передают энергию своей магии… гм. Ну, кажется, именно это мне еще долго не выяснить на собственном опыте, даже обидно стало. Гхм. По-хорошему, теперь стоит вернуться в замок и хорошенько обдумать услышанное – пусть я узнал совсем не то, что хотел, информация была очень важной, может быть даже эксклюзивной. Но кое-что из того же рассказа не давало мне покоя: или я параноик, или еще одного дня «на погулять» у меня просто может не быть… решено.
– Интересные сказки рассказывает дядя Надим, – сообщил я ухмыльнувшемуся сержанту и страдальчески морщащимся обычным дружинникам: кажется, половинчатое лечение было мелкой пакостью Янки, которая тоже заметила утренние «липкие» взгляды – только виду не подала. – Хочу теперь послушать дядю наместника! Только вы не пейте больше – это вредно. А если не получается – я могу заговорить на спиртное…
Трое взрослых мужиков отпрянули от меня как от разносчика чумы! Да, такие большие – и в сказки верят: даже у темной магической школы, могущей вложить слепок сознания в голову не родившегося ребенка, подобные операции не давали гарантированный результат, увы. Идиотизм вызвать можно, а вот вылечить его даже магия с гарантией не может, так-то.
– А теперь, ваша милость, ознакомьтесь с отчетом по принудительной мелиорации участка насаждений плодоносящего кустарника. – Все с тем же выражением «я снулая рыба» на лице подсунул мне очередной лист бумаги деревенский княжеский наместник. Кстати, оказалось, что деревня называется ни много ни мало – Лисий Брод. Это при том, что последнюю лисицу, как я узнал из «краткой сводной справки по лесным, равнинным и водным богатствам земель, в зоне ответственности наместника настоящим образом находящимися», видели примерно сто пятьдесят лет назад. Кстати, «краткая справка» была третьим документом, что подсунул мне наместник Тан… точнее магистр Тан, – когда я пропустил звание перед именем, впервые обнаружил, что лицо зануды-представителя князя в рекомой деревне все-таки может менять свое выражение. И зарекся, видя результат, использовать это свое знание впредь!
Интересный мужик этот Тан… тьфу ты, черт, я это вслух сказал? Но вообще – это кем надо быть, чтобы пятилетнему малышу, пусть он четыре раза наследник, вместо разговора «за жизнь для самых маленьких» с постной рожей пихать свою докладную записку, которую он «составил на всякий случай»? Да тут у любого нормального человека, даже совсем взрослого, мозга за мозгу завернулась бы, не то что у ребенка, каким бы он «вундеркиндом» и «индиго» ни был! Да, сознаюсь, я прочел подсунутые листы с интересом – но не от ума, а потому, что эта была вообще первая информация «по делу», полученная с начала дня: ни сержант-дружинник, ни тем более сестра в реалиях работы экономики манора мало что шарили. Это при том, что сестра знала куда больше, чем вроде бы до шестнадцати лет проживший в селе дружинник. Так что бумаги магистра я читал вдумчиво и с интересом – по крайней мере, одно преимущество у слога Тана было: деталей приводилось ровно столько, сколько нужно, никакого перегруза с «заклепками».
Кстати, о «заклепках» – наместник, во-первых, сразу же начал наименовать меня «ваша милость», в ответ на слегка офигевшие взгляды все с той же физиономией поведавший, что «в силу причин, всем известных», «вашей светлостью княжича-наследника величать невозможно», а во-вторых… бумаги магистра достались только мне – всех остальных, и сестру, и охрану мужик просто взял и выставил. Точнее, предложил, «пока достойный наследник Кано работает с документами» посидеть в приемной, той самой, куда приходили все крестьяне и прочие селяне, – с удивлением обнаружил, что хозяйствует на земле едва ли половина проживающих в селе, и скорее всего ситуация верна для других сел, деревень и прочих населенных пунктов Раро. Так вот, пожелание «подождать» высказано было в таком ключе, что даже любопытная Яна скривилась, а у сержанта едва хватило чувства долга оставить куковать одного из двух свободных подчиненных «на всякий случай» над чашкой подозрительного цвета чая – сама княжна с командиром охраны и дружинником-счастливчиком отбыла через площадь в корчму, где с самого нашего приезда в Лисий Брод уже «томился» третий «обычный» дружинник. Там, в гостинице, пристроили наших лошадей, ну и не торчать же обряженному с ними человеку на улице? Я бы, кстати, и сам не отказался поесть – но при взгляде на подвижное, как у рыбы, лицо магистра Тана кощунственная мысль совместить работу с бумагами и жирные пальцы в ужасе бежала сама собой! Впрочем, детское тело еще через два часа «поедания бумаг» решило все за меня – организм требовал ЖРАТЬ, и отказать ему было совершенно невозможно. Я очень тепло распрощался с наместником, так и хочется сказать, «заслужив внимательный взгляд напоследок», – но нет. Было такое впечатление, что этот киборг недоделанный (мимику забыли прикрутить!) вообще не испытывал никаких чувств по поводу «дружеского визита» представителя замка Кано, своей волей превращенного им в импровизированную инспекцию (обычно нормальный человек старается проделать процедуру строго наоборот!). Ну и кадр. Интересно, отец на места всех наместников подобрал таких вот типов? И надо будет у «профессора» Сонга уточнить, что значит звание «магистр»…
Ознакомительная версия.
