— Остальную помощь я окажу уже в Москве, если вы решитесь туда переехать.
— Мне надо подумать, — стала набивать себе цену Сима, не подозревая, что я её великолепно знаю. Как саму Симу, так и цену на неё.
— Думайте. Я уезжаю отсюда завтра вечером. Вот адрес посольства и его телефоны, по ним вы сможете меня найти. Как я уже говорил, зовут меня Быкаан. Быкаан Баста.
Если это имя и удивило Симу, то не сильно. Зажав в руке деньги, она кивнула, собираясь уйти.
— А можно мне с девочкой пообщаться? — спросил я.
— Общайтесь, — милостиво разрешила она.
И мы пошли на разбитую детскую площадку. Позади нас шла её мать, усиленно о чём-то размышляя. Девочка оказалась очень общительной и весёлой. Чувствовалась моя кровь… В общем, ясно, что их надо отсюда забирать и устраивать будущее своей дочери. Только как это сделать ненавязчиво и максимально удобно для всех? Ответа на этот вопрос я пока не знал, но был уверен: что-нибудь придумаю. Поиграв с девочкой, я вернул её маме, и она ушла, пообещав завтра в обед снова прийти и обо всём со мною поговорить. На этом мы простились.
Глава 8
Постсоветская круговерть
Сима шла за весело скакавшей по тротуарному бордюру дочерью и лихорадочно думала, что же ей делать. Она почти не вспоминала того, кто удружил ей с ребёнком. Чего уж теперь? Дочку она действительно любила. Вон она какая получилась красивая. Она и отказаться-то от неё из-за этого не смогла, сколько ни уговаривали.
Так может ей воспользоваться поступившим предложением? Вдруг под это дело удастся с кем-нибудь познакомиться и выйти замуж? А что? Родит второго, чтобы новый муж воспринимал её как свою женщину. Имея своего, тот и девочку усыновит. Если деньги будут, то какая разница, где жить? Да и всем ясно: лучше жить в Москве, чем в Сумах. А если её ещё и на работу возьмут в посольство, то и вообще красота! Жильё опять же пообещали.
Образование у неё, конечно, так себе. Сима закончила кооперативный техникум по специальности бухгалтер. Но она справится! Ещё куда-нибудь пойдёт учиться. Главное, в Москве закрепиться, а там всё будет хорошо. Как говорится: жить хорошо, а хорошо жить — ещё лучше.
Дома она рассказала о предложении эфиопа, чем несколько шокировала свою маму. Однако шок этот был скорее радостный, чем печальный. Времена наступили трудные, и все это чувствовали, потому сразу одобрили неожиданное предложение. Отец и вовсе давно махнул на неё рукой. О чём там ещё рассуждать, коль ребёнок чёрный? Хотя кому ей претензии предъявлять? Оксанке, что ли? Та уже второго родила, теперь третьим беременна. И все от разных мужей или любовников. Пошла по рукам, так сказать. Зато все ей платят алименты, да и помогают, как ни странно. Бывает же так⁈
У самой Симы всё сложилось проще и прозаичнее. «Но теперь-то и я смогу вырваться!» — подумала она и ещё крепче сжала сумочку, в которой лежала туго перевязанная бечёвкой пачка купюр.
— Азалия, ты хочешь папу?
— Да, мамочка! А это был наш папа?
— Почти, — ушла от ответа Сима. — Но он знает, где наш папа. Или сможет его заменить, если ты захочешь.
— Наш папа меня бросил, и я одна чернокожая во всей школе, — с неожиданной горечью выдала девчушка и добавила: — Есть ещё мальчик, но он учится в другой школе. А так больше никого.
— Гм. Как думаешь, этот дядя подойдёт тебе в качестве папы? Хочешь, я выйду за него замуж?
— Да, мамочка, очень хочу! — воскликнула девочка и доверчиво обняла мать.
Сима опустила ладонь на голову девочки и невольно пригладила её торчащие во все стороны кудри. Бесполезно! Своевольные пружинки тут же приняли то положение, что занимали и до этого.
Предложение черного незнакомца принято, оставалось только решить: сразу ехать или чуть позже? Одной или с ребёнком? Не случится ли так, что если Сима поедет позже, то её просто пошлют на все четыре стороны? От этих дикарей всего можно ожидать! Хотя окружающая действительность тоже мало радовала.
— Лучше ехать сразу и вместе с ним, но без девочки. Сошлёшься на то, что у неё школа, — сказала ей мать. — Вот сама обустроишься, тогда и заберёшь Азалию.
Она права. Без дочки Сима будет убедительнее: порыдает, постенает, ляжет, если надо, под кого. А что? Чего добру пропадать? Собралась быстро. И уже на следующий день в обед Сима направилась прямиком в гостиницу, где её встретил давешний эфиоп.
— Ну, что вы решили? — спросил он и недоумённо уставился на большую дорожную сумку в её руках.
— Я еду с вами, — категорично заявила Сима.
— Гм, мы так не договаривались. Я же просто просил вас определиться: готовы ли вы поехать в Москву и устроиться на работу в посольство? Там бы мы ещё раз всё согласовали и окончательно решили, как и чем вам помочь.
— Меня это не устраивает! Сегодня вы хотите помочь, а завтра откажетесь от своих слов. Или вообще: я приеду, а вас там нет! И никто ничего не знает, а то и вовсе на порог не пустят.
* * *
Вот ведь! Я сначала хотел резко осадить женщину. Но потом подумал: а в чём-то она права! Тем более ребёнок-то точно мой. Или всё-таки не мой? Вот в чём вопрос! Вдруг она дочку от кого другого нагуляла?
— Хорошо, — задумчиво проговорил я и открыл блокнот, делая вид, что записываю её ответы. — Тогда расскажите мне: как звали отца девочки? Кто он, откуда приехал? Когда вы родили ребёнка?
— Я знаю только его имя. Его звали Дед, родом вроде бы из Эфиопии, учился в артиллерийском военном училище. Он должен был вернуться после каникул, но так и не приехал по неизвестным причинам. Осенью я почувствовала, что беременна и через положенный срок родила девочку.
— Гм, а как долго вы с ним встречались?
— Ну… — заюлила Сима.
— Говорите, как есть, — мне пришлось подтолкнуть её к откровенности. — Поверьте, за время своей службы я уже наслушался всяких историй и ничему не удивляюсь. Жизнь порой подкидывает такие штуки, какие не всякому фантасту в голову придут. Так что можете не стесняться. Тем более от этого зависит не только моё отношение к вам, но и ваша судьба. Ну, а чтобы вас хоть немного успокоить, добавлю ещё пятьсот рублей. Этого вполне хватит и вам, и вашей дочке на билет до Москвы. Однако предупреждаю сразу: вымогать у меня что-либо сверх того, что вам причитается, у вас не получится! В противном случае на вас заведут уголовное дело, и вы останетесь и без денег, и без будущего. Надеюсь, это ясно?
— Да, вполне, — сказала женщина. Разумеется, Сима отлично помнила, как однажды они с подругой Оксаной развели отца её ребёнка на деньги. А потом он развёл их на секс.
Вот чем-то этот, сидящий перед ней эфиоп напоминал того Деда. Прям сильно напоминал! А может быть… Ну, нет! Вряд ли бы он вернулся и начал ей помогать. Он же не дурак⁈
— Тогда я вас слушаю.
— С отцом моего ребёнка первой познакомилась моя подружка. Они переспали несколько раз. Квартиру для этих встреч давала я. Потом она решила на нём «подзаработать» и начала его шантажировать, но просчиталась! А этот Дед заставил «отрабатывать» нас обеих…
Тут взгляд Серафимы вдруг немного затуманился. Видимо на женщину нахлынули воспоминания той самой «отработки». В моей памяти тоже ярко вспыхнула картинка с изображением двух полуголых девиц в парке, и даже вспомнился скабрёзный стишок.
— Чтобы нас не привлекли к уголовной ответственности и не посадили, мы согласились, — продолжала взявшая себя в руки Сима. — Подружка не забеременела. Точнее забеременела, но позже и не от него. А я вот залетела. Решила оставить, чтобы по возвращении с каникул он на мне женился или хотя бы алименты платил. Но этот парень так и не вернулся.
— Может, вы ещё с какими африканцами встречались?
— Нет, ну что вы! Мне вполне хватило и одного случая.
— Ясно. Мой поезд отходит сегодня вечером. Я готов взять вас с собой, но могут возникнуть сложности с билетами.
— Я поеду хоть на третьей полке! — с готовностью заявила Сима.
