бросай это дело, с нами веселей будет, — не унимался тот же тип, хватая её за руку.
Я подошёл ближе прежде, чем успел осознать, что делаю.
— Отпусти её, — сказал я, глядя прямо в глаза тому, кто ухватил Акико.
Он поднял взгляд и презрительно хмыкнул:
— А ты кто такой, герой? Повар?
— Я — тот, кто скажет тебе: вставай и уходи, пока твоя морда ещё цела, — холодно ответил я, не отводя взгляда.
Атмосфера накалилась. Один из них, судя по всему, лидер, встал с места и подошёл вплотную ко мне. Мы стояли лицом к лицу, и я почувствовал, как его пьяное дыхание ударило в лицо.
— Ой, какой крутой! Думаешь, ты тут хозяин, да? — прорычал он, буравя меня глазами.
В этот момент время будто замедлилось. Мои пальцы непроизвольно сжались в кулак. Всё внутри кипело, но я знал, что удар сейчас разожжёт пламя, которое уже было не остановить.
— Выбирайте: или вы мирно уходите, или мы решим это иначе, — сказал я ровным голосом, давая им последний шанс.
— Иначе? — повторил он с издевкой, уже замахиваясь рукой.
Тишину разорвал стук дверного колокольчика. Момо, до этого молча наблюдавшая за происходящим, внезапно включила колонку и начала играть весёлую мелодию на синтезаторе.
— Давайте без драк! Лучше давайте танцевать! — весело крикнула она.
Компания на секунду растерялась от такого поворота. Лидер замер с поднятой рукой, затем хмыкнул и неожиданно громко рассмеялся:
— Да уж, цирк у вас тут!
Обстановка разрядилась.
Я успел сделать всего пару шагов к кухне, как услышал, что что-то не так. Один из парней, тот самый, с кем я разговаривал, вдруг замолчал, его лицо исказилось от боли. Он схватился за горло, словно пытался вдохнуть, но не мог. Принялся сипеть и громко хрипеть. Его друзья сначала засмеялись, думая, что он шутит, но в следующую секунду их веселье сменилось паникой.
— Эй, что с тобой? Эй! — закричал один из них, хватая его за плечи.
Парень начал бледнеть, его глаза вылезали из орбит. Я понял, что это серьёзно.
— Отойдите! — рявкнул я и опустился рядом с ним на колени.
Он был на грани обморока, хрипел, как человек, которого душат, рот его беспомощно открывался и закрывался, будто он хватал ртом воздух, который никак не поступал. Я быстро проверил дыхательные пути, пальцами провёл по шее, в поисках признаков удушья или закупорки. Никаких видимых причин, но он задыхался.
— Нужно уложить его на пол! — скомандовал я, и его друзья послушно подняли его подмышки и положили на спину.
— Что с ним⁈ Он умирает⁈ — истерично выкрикнул один из них.
— Тише! — оборвал я. — Дайте мне подумать.
Пульс бешено бился под моими пальцами, а грудная клетка практически не двигалась. Это могло быть всё, что угодно — аллергическая реакция, сердечный приступ или что-то хуже. Время уходило.
— Принеси воды! — бросил я Акико, и она тут же побежала на кухню.
Но интуиция подсказывала мне, что вода не поможет. У него перекрыто дыхание. Лицо парня стало серым, он хватал меня за руку с такой силой, что ногти впивались в кожу, но его хватка уже слабела. Он задыхался.
Я огляделся в поисках инструмента — что-то нужно было сделать прямо сейчас. Слишком поздно для скорой. На ум пришло одно отчаянное решение, рискованное, но, возможно, единственное.
— Акико! — закричал я. — Принеси нож. Острый! Быстро!
Она замерла в дверном проёме, как будто не веря своим ушам, но затем рванула обратно на кухню.
— Нож? — удивленно повторил один из парней, явно не ожидая такого поворота событий. — Зачем вам нож?
Я не ответил — времени на разъяснения не оставалось.
Глава 8
Конечно, для того, что я намеревался сейчас сделать, нужен был не нож, а скальпель, настоящий, хирургический, острый, как тещин язык. Но где в закусочной взять скальпель? Нигде! Так что придется решать проблему тем, что имеем.
Я сосредоточился, пытаясь удержать в голове лишь одну мысль: ему нужно помочь. Пальцы дрожали, но я заставил себя действовать. Парень уже не дергался — его тело стало вялым, как тряпка. Это был тот момент, когда каждая секунда могла стоить жизни.
Акико вернулась, передала мне нож. В её глазах читался страх, но она не сказала ни слова. Я кивнул, показывая, чтобы она успокоилась.
— Я обработала его алкоголем, — дрожащим голосом произнесла она.
— Спасибо. Все будет хорошо, — тихо сказал я, скорее для неё, чем для себя.
Трахеостомия — так правильно называется та манипуляция, которую я собирался совершить. Или, иными словами, создание искусственного отверстия в трахее для поступления через него воздуха в дыхательные пути. Показания к таким кардиальным действиям служит острая непроходимость дыхательных путей, что сейчас и наблюдается у пациента, то есть у клиента закусочной. Причина — скорее всего обтурация инородным телом. Ликвидация острой асфиксии — вот что нужно сделать. И времени дожидаться скорую совсем нет.
— Эй! Что ты собрался делать⁈ — возмутился один из спутников парня, словно выйдя из замешательства.
— Заткнись! — рявкнула на него Акико и тот внезапно затих.
Я мысленно поблагодарил Акико, потому сейчас нужно было собраться с мыслями и сконцентрироваться, а не отвечать каждому что я задумал.
Я сделал разрез в нужном месте — короткий, точный, без лишних движений. Кровь появилась, но немного. Главное было открыть доступ для воздуха.
— Держись, парень, — прошептал я, пытаясь оставаться спокойным.
Временное отверстие освободило дыхательные пути, и в ту же секунду раздался хриплый вдох. Он захватил воздух, как утопающий, и его грудная клетка начала подниматься и опускаться, пусть и прерывисто.
Теперь нужно ввести специальную трубку. Только вот ее нет в «Спящей Собаке». Но
