Мой новый знакомый вежливо дожидался, пока я, разинув рот, разглядывал небесное сияние. Насмотревшись, что происходит наверху, я посмотрел по сторонам. Мы стояли неподалеку со зданием фисташкового цвета. Когда я говорю фисташковое, то стараюсь передать по аналогии наиболее приближенное сравнение, потому что уверен — на Земле такие цвета не увидишь.
С улицы внутрь здания вел высокий портал, по форме напоминающий перевернутую вазу с расширяющимся горлышком от пузатого основания. Вокруг проема перемигивались разноцветные огоньки. Я обратил внимание, что глядя на них меняется настроение. Загорались красные, и меня наполняла энергия, жажда деятельности. Я чувствовал уверенность и силу. Как только вспыхивали синие огни, я ощущал ностальгию, сразу вспомнил родителей, брата, свой дом. Зеленые огоньки высветились на смену синим и принесли умиротворение и покой.
Вазообразный портал принимал входящих и влетающих светящихся людей разных полов и возрастов, существ, которых я сходу назвал инопланетянами. Гуманоиды имели голову и четыре конечности — две верхних и две нижних. Наружность остальных отличалась от привычных мне человеческих фигур. Они явно происходили из других миров, еще не открытых земной наукой и куда нам предстояло дотянуться.
К примеру, у одного из пришельцев на макушке покачивался длинный вырост, истончающийся к вершине, на которой ярко горела белая кисточка. Почти как у рыбы-удильщика, обитающей в океанских глубинах.
Парочка других влетающих управляла направлением полета посредством толстого длинного хвоста. Они нежно пожимали друг другу по две руки со стороны партнера, а свободными парами рук обмахивались как веером. Вместе они изящно вплыли в верхнюю часть портала, в то время как внизу впрыгивал карлик с бочкообразным телом и длиннющим хоботом. В такт прыжку инопланетник подворачивал хобот и выбрасывал его вперед как развернувшуюся пружину.
Повернув голову на пол-оборота, я увидел, как напротив нас вдоль улицы стеной выстроились лазурные пирамиды, перемежаемые изредка другими постройками. Лишь некоторые из них напоминали по форме дома, какие обычно сооружают в нашем мире — с окнами, крышей и стенами. Одно возведение, например, по форме более всего смахивало на растущую в небо прозрачно-хрустальную сосульку. Желающие подходили или подлетали к ней, и на любом уровне перед ними тотчас возникала полость, через которую они проникали внутрь. Я видел движение внутри здания-сосульки, но не различал, что именно там происходило из-за искажений, производимых неровной поверхностью и включениями в структуру стен. Даже мое бинокулярное зрение не помогло проникнуть взглядом сквозь полупрозрачные стены.
Несколько сооружений, попавших в поле моего зрения, были воздвигнуты из сгустившегося света. По-другому никак не сказать — как будто лучи заморозили и придали им неизменную статичную форму. Каждое из них выглядело как огромный вигвам ультра-оранжевого света. Я различил треугольные окна и двери. Судя по количеству уровней, на которых они располагались, в здании насчитывалось не менее пятнадцати этажей.
На заднем плане высилась ослепительно-белая сфера с входом на вершине в виде воронки. В неё вплывали и выплывали наружу светящиеся огоньки, за которыми, как я теперь знал, скрывались отдельные сущности. Насколько хватало взгляда, везде были здания самых различных форм и высоты, и надо полагать, различного предназначения. Определенно, я попал в мегаполис.
Вдалеке, возносясь над городом, закручивался из земли в небо гигантский вихрь. По мере удаления от поверхности тверди вокруг него на разных уровнях располагались площадки. Отходя от ствола вихря они были плотными и видимыми, а по мере удаления истончались и становились едва приметными. Вглядевшись, я смог различить, что площадки диаметрально уходили от вихря во все стороны, образуя в пространстве над городом слои, а сам вихрь скорее можно было сравнить с гигантской спиралью из множества взаимопереплетающихся нитей.
— А что это такое? — спросил я у своего спутника.
— Это…, — он замолчал, вероятно задумавшись, как передать мне в словах суть явления, — Это Древо Жизни, или Ось мироздания. Оно поддерживает различные уровни реальности.
Я кивнул в знак понимания, хотя уразумел мало. К этому вопросу можно вернуться позднее: когда отыщется путь домой. Мысль о возвращении отозвалась в сердце тупой болью и тревогой. Несмотря на то, что все увиденное заслуживало описания в превосходной степени, я все еще пребывал в шоке. Да — удивительно! Да — непохоже на все земное! Но меня вынесло сюда не по своей воле! И это вызывало неутихающую внутреннюю дрожь. Восхищаясь великолепием этого мира, распахнувшего навстречу свои объятия, я на время забыл, что меня в них впихнули. С воспоминаниями о доме страх вернулся. Теперь мне было не до красот. Инстинкт самосохранения, запущенный в ход подсознанием, выступил на первый план и заслонил собою остальное.
Тем временем мы подошли ко входу с влияющими на настроение огнями.
— Куда мы идем?
— Не бойся. — успокоил парень. — Это место, где можно расслабиться.
Поражало, что он в очередной раз угадал, что происходит у меня внутри. Как будто он читал мои мысли или улавливал ощущения:
— Ты слишком напряжен. В первый раз обычно так и происходит — человек испытывает эмоциональный шок. Чтобы вернуться, тебе нужно успокоить свой ум и определенным образом настроиться. Только тогда ты сможешь разглядеть метку.
Трудно не согласиться с тем, что произошедшее меня ошарашило. Еще как! Ввиду того я до сих пор вибрировал. Напряжение усиливалось и, под угрозой перерасти в панику, заставляло ум искать варианты. В моем положении для выбора их было мало — я не знал о законах этого мира ничего и не знал как отсюда выбираться. Оставалось следовать за незнакомцем в надежде на его помощь.
Иномирец просканировал меня взглядом, и, удостоверившись, что я за ним пойду, вошел в портал. Я последовал туда же и не пожалел: мы очутились в подобии ночного клуба. Дальнюю часть полусферического помещения занимала сцена. Отходящий от нее подиум делил зал на половины. По обе стороны повсюду круглые столики и крутящиеся стулья вокруг них. Вся мебель и сцена светились изнутри мягкими пастельными тонами, наполняя зал приглушенным светом. Привычная для земных заведений барная стойка отсутствовала.
Большая часть столиков была занята. Мы нашли свободный у стены, в противоположном от входа конце. Несколько смущало отсутствие ножек у стульев — слитные со спинкой сидения висели прямо в воздухе. Мой спутник подал пример и без опаски занял ближний левитирующий стул. Я сел на соседний и почувствовал как сиденье подо мной качнулось и поехало вниз под тяжестью невидимого тела. Остерегаясь падения, я уперся ногами в пол и расставил руки.
Сосед захохотал. Я тоже улыбнулся собственной напряженности и неуклюжести. Подстроившись под мой вес, сидение зависло на определенном уровне. Спинка мягко прогнулась и приобрела очертания моей спины. Через минуту я смог расслабиться и чувствовал себя вполне комфортно. Сидеть на самонастраивающемся стульчике оказалось очень приятным занятием.
На столе возник полупрозрачный лист альбомного формата. Мой попутчик текучим движением взял его и поднес к глазам. Вообще с некоторых пор все движения как будто растянулись во времени, создавая иллюзию плавности и медлительности. С минуту он его изучал. Я понял, что он рассматривает подобие меню, и сидел в ожидании.
Не посовещавшись со мной, знакомец несколько раз ткнул указательным пальцем в разные места на листе, потом протянул его мне и попросил приложить ладонь. На ощупь лист напоминал закатанную в пластик бумагу. Я сделал так, как требовалось, почувствовав при соприкосновении легкое жжение в ладони, похожее на щекотку.
Только сейчас я понял, что могу видеть собственное тело. Я повертел кистями. Сквозь мои любимые ручки при желании можно было смотреть. Теперь угадать какой стороной, орлом или решкой, лежит монета, зажатая в кулаке, можно легко и просто. Я был прозрачным, но за счет того, что светился, был хорошо видим, как, впрочем, любой другой в помещении. Любопытно смотреть сквозь собственное тело. Я глянул вниз живота: мой дружок, который то висячий, то стоячий, на месте. Прозрачный, как другие части тела, но не потерявший форму. Я подумал, что так, вероятно, можно отличить коренного обитателя тонкого плана от вновь прибывшего типа меня. Ведь, у моего спутника первичных половых признаков не заметно.
— Теперь ты можешь видеть свое тонкое тело.
— Получается, что мое физическое тело осталось в физическом мире, а я улетел в астральном?
— Не совсем в астральном. Точнее — не только в астральном, но для простоты можно сказать и так.
Я пытался понять услышанное и увязать его с тем, что знал о тонком мире из книг. Люди, пережившие внетелесный опыт, по-разному называли структуру-носитель, при помощи которой совершали свои путешествия. Я вспомнил, как пытался найти четкое определение, что такое «астрал» и у разных авторов находил объяснения, порой противоречившие друг другу.
