о какой-то дребедени, которую он считал достаточно важной, чтобы потревожить повелителя.
Арлазгурн слушал этот бубнеж с закрытыми глазами и думал только об одном: как вернется в покои, погрузится в кипящую ванну и, наконец, приложится к бочке рассола с зелеными плавающими пупырчиками, ощутив на языке их кисло-соленый вкус. Арлазгурн сглотнул набежавшую слюну.
— А еще меня просили напомнить вам об обещании.
Эта фраза вывела его темнейшество из оцепенения. Он открыл глаза.
— Каком обещании?
Демоненок замешкался, его выпученные глазки забегали.
— Вы вчера, когда гуляли, изволили в карты играть. На желание.
Арлазгурн взревел, подался вперед, сжав подлокотники трона.
— Когда? Я что, пьяный был?!
— Ну что вы, — демоненок отступил на шаг и добавил елейным голосом: — разве что самую малость.
Арлазгурн откинулся на спинку и попытался вспомнить.
Вчера была знатная гулянка.
Спирт лился рекой. В памяти всплыли жалкие обрывки: толпы беснующихся демонов, разгоряченные, томно извивающиеся тела суккубов. И смутно знакомое лицо мелкого бесенка, который крутился возле него, подливая в бокал пылающие коктейли.
А потом большая игра в карты. Бесенок проиграл вчистую и в конце поставил на кон свою жизнь против выполненного желания. Ему повезло — он выиграл. Он мог требовать, что угодно: силу, власть, богатство в конце концов. Но попросил только одного: дать ему палладина, чтобы найти забытого бога. Странное желание, для мелкого беса. Арлазгурн тогда со смешком ответил: «Первый же проклятый будет твоим».
Подозрение когтем царапнуло похмельный мозг. В очертаниях бесенка проступили знакомые черты. «Так, вот оно что!» — Арлазгурн невольно сжал кулак, его провели как последнего простака с рынка.
Но как бы-то ни было, слово придется выполнять, потому что темные боги не разбрасываются обещаниями.
Вдруг в тишине раздался хлопок, и на пол бухнулась девица. Ее взгляд прошелся по древесным колоннам а затем удивленно застыл, встретившись со взглядом темного бога.
Арлазгурн вновь вспомнил лицо беса и мстительно улыбнулся.
* * *
Существо, сидящее на троне, имело красную кожу, отлично развитую мускулатуру с буграми мышц, а его голову украшали два черных, гладко отполированных рога. Из одежды на нем был только килт, тень которого стыдливо скрывала все то, что находилось ниже пояса. Ноги заканчивались идеально вычищенными холеными копытами в тон рогам.
В общем, это был демон в классическом исполнении, но в юбочке вкрасно-черную клетку, такую милую, словно одолжил он ее у японской школьницы.
На его фоне, стоящий рядом бес казался досадным недоразумением. Щуплый, мелкий, с выпученными глазками. Из его раскрытого лягушачьего ротика вываливался подрагивающий язык, так что было непонятно, он удивляется или облизывается.
«Я умерла и попала в ад», — промелькнула мысль в голове.
Рогатый культурист что-то прорычал, обращаясь ко мне. От низкого рыка по спине побежали мелкие мурашки. Я замерла, притворяясь глухой.
Не получив ответа, красномордый демон поманил меня пальцем с длинным маникюром в тон все тех же рогов. Незримая сила оторвала мою тушку от пола и поволокла в направлении трона. Края кроссовок скользили по малахитовому покрытию с мерзким скрипом, от которого бесенка передернуло и он, скривившись, втянул голову в плечи.
Память услужливо подбросила вереницу бабушек, которых я не перевела через дорогу, испуганное лицо Таньки и удивленную морду жабы в ее портфеле. А также полный список ругательств в алфавитном порядке. «Мне конец», — пискнуло сознание и попыталось отключиться. Не получилось.
Повинуясь незримой силе, я резко затормозила перед красной мордой. Демон был огромен. От него веяло необузданной, безумной силой. Я почувствовала себя маленькой никчемной мышкой.
Он что-то прорычал мне в лицо.
— Ничё не понимаю, — пискнула внутренняя мышь.
Рогатое чудовище устало вздохнуло, а затем отвесило мне легкий щелбан.
В голове взорвалась петарда. Глаза ослепли от сотен ярких вспышек, а в ушах раздался крик тысячи голосов. Виски пронзила боль, казалось, кто-то вогнал в них раскаленные спицы и, орудуя ими внутри, пытался связать салфетку. Но все быстро прошло. Боль отступила.
А когда я смогла сфокусировать взгляд, красномордый произнес:
— Ты кто?
— Инна.
— И что же ты здесь делаешь, Иина?
Очень хороший вопрос. Хотела бы я сама знать на него ответ. Вот что можно сказать существу, которое как минимум в два раза больше тебя, а как максимум опаснее раз в сто? Может все-таки получится хлопнуться в обморок?
Положение спас бесенок. Он привлек внимание демона к себе легким покашливанием, а затем прошептал два слова: проклятье и обещание.
Тот недовольно мотнул головой в его сторону, мол без тебя знаю, и задумчиво постучал когтистым пальцем по своему подбородку.
— Иина, ты знаешь кто такой Лиалас? — демон внимательно посмотрел на меня.
— Нет, — снова пискнула я и зажмурилась.
Сейчас открою глаза — увижу стены, выкрашенные голубым цветом, людей в белых халатах, а все это будет бредом.
— Домой хочешь? — жуткий голос разбил мои надежды. С опаской, я посмотрела на красномордого: что-то не доверяю я демонам в глазах которых пляшут бесы. — Выполнишь условие, верну.
— Ч-что за условие? — спросила я, понимая, что сейчас убивать не будут.
— Найди забытого бога.
Не успела я высказать согласие или возражение, хотя какие могут быть возражения, когда дышишь мощи в пуп, как демон шлепнул ладонью меня по макушке. И во второй раз за день я ухнула вниз.
Мне казалось, что я скольжу в трубе водяной горки, ощущая со всех сторон потоки воды. Страх собрался в животе пульсирующим комом и взлетел к горлу, грозя выскочить наружу. Я пыталась кричать, но звуки вязли в окружающей жидкости. Перед глазами с бешеной скоростью пролетали неоновые искры. Среди них промелькнуло размытое лицо. В голове раздался голос: «Я помогу тебе».
Наконец труба закончилась.
Я вылетела из нее, как пробка из бутылки шампанского, и плюхнулась на зеленую травку. Копчик радостно поздоровался с землей, пустив по позвоночнику иглу боли.
— Твою мать! — выдал мозг и наконец отключился.
Кто-то настойчиво елозил по моему носу мягкими ворсинками. Я дернула рукой, пытаясь прогнать пушистого надоеду. Щекотка перебралась на кончик носа. Какая зараза будить меня пытается?
Недовольная, я открыла глаза. С кончика носа на меня смотрела толстая волосатая гусеница. Или это у нее не лицо?
— А-а-а, — подскочив, взмахом руки я отправила мерзкое насекомое в полет к ближайшему кусту и огляделась.
Вокруг простиралась шелковистая травка с едва заметными желтоватыми прожилками, из которой кое-где торчали стебли белых цветов, похожих на хризантемы. Невдалеке виднелись пара раскидистых деревьев и заросли кустов. Рядом бился источник. Его воды, прозрачной лентой, терялись между зарослей. Повсюду ползала, стрекотала и
