— А на записи, случайно, не видно, как Кай кидает газовую гранату прямо мне под ноги и повреждает своим ножичком, выданный байк? И какую статью кодекса нарушает подобное поведение?
Услышав обвинения, Варис нахмурился. Если честно, я не хотел распространяться о случившемся и решил потом по-тихому разобраться с Каем. Но после столь бредовых обвинений просто не сдержался.
— Хочу уточнить. Сейчас прозвучали обвинения или были произнесены ничего не значащие слова? — голос Вариса вдруг приобрёл металлические нотки. Мне показалось, что он сделал это, следуя правилам некой церемонии, — А перед тем как ты ответишь, сразу предупрежу. Во-первых, разведчик снимал вас издалека. Поэтому ничего подобного в записи не зафиксировано. Во-вторых, если это обвинение, то поединка чести между тобой и Каем не избежать.
— Да без проблем. Я говорю правду, так что пусть будет поединок, — отвечаю, даже не задумываясь.
— Хорошо. Твои слова будут донесены до коллегии опытных звероводов. А если надо, то до совета мудрейших. На этом наш разговор пока закончен. Сейчас твоя задача — довести ящеров до фермы и не потерять по пути ни одну особь. Всё понятно?
Я кивнул. После этого мастер охоты развернул своего ящера и направил его в сторону уходящей колонны. Ветка осталась и подошла вплотную.
— Ярослав, это правда?
— Ну, ты же должна сама такое чувствовать.
Девушка смешно нахмурилась, явно вспоминая детали произошедшего.
Потом мы долго шли молча, следуя за уходящей колонной звероловов и растянувшейся группе живых трофеев. Этих ящеров я тоже чувствовал, но немного по-другому. Через некоторое время Ветка нарушила молчание. Девушка буквально меня выпотрошила, заставив вспомнить все детали до столкновения с Каем, и произошедшее далее.
Я ничего скрывать не собирался, так что подробно расписал цепь событий. Рассказал, как укрылся в водоёме, и как меня пытались сожрать, начавшие вылупляться головастики. А ещё с небольшой долей хвастовства и гордости описал, как справился с волей ящеров, используя огромного патриарха, будто ретранслятор своей воли.
Не выдержав, Ветка показала на планшете запись нашей с Каем встречи. Как оказалось, кроме моего пролёта у него над головой, и атаки на законный трофей приманки, там ничего невозможно рассмотреть.
— Не беспокойся, на коллегии будут присутствовать только опытные звероводы. Они должны почувствовать, что ты говоришь правду, — сообщила девушка, но как-то неуверенно, — А вот поединка чести тебе всё равно не избежать.
Услышав про поединок, я тут же спросил.
— А как же твой ритуальный поединок с Каем? Надеюсь, после случившегося, он не состоится? — в ответ Ветка снова нахмурилась.
После этого она шла молча больше минуты. Затем вдруг активировала магнитный диск и принялась с остервенением рубить ветки деревьев и кустарника, расположенного вдоль тропы.
— Вообще-то, Кай тебя обыграл. Тебе не хватило совсем чуть. Ведь окончательный счёт замер на отметке «47 — 49». А я дала слово чести, поэтому ритуальный поединок между мной и Каем точно состоится.
Она явно не хотела оглашать условия поединка и рассказывать, чем он ей грозит. Замолчав, Ветка продолжила свои упражнения с магнитным диском. Я же не стал лезть ей в душу и просто брёл рядом, при этом незаметно любовался точёным профилем.
И всё-таки зарканцы оставались для меня загадочными и странными. Они очень похожи на людей. Если бы не необычный оттенок кожи и крупные глаза, то Варис или его племянница мало чем отличаются от жителей Новгорода. Однако вместе с тем, в их поведении ощущается нечто чуждое.
Зарканцы живут по планетарному кодексу. Как я понял, почти дословно списанному из древних законов их системы. В связи с этим чувствуется в них некая косность патриархального мышления. Хотя, это достаточно странно для представителей некогда развитой цивилизации. Ведь они смогли достичь гораздо большего, чем земляне. Странно, что столь передовое общество следует древним заветам.
Дед много чего выяснил, черпая информацию из открытой части сетевого ресурса Аратанской империи. И из его уроков жизни у меня сложилась определённая картина космоса, империи и о подобных ей государственных образованиях, контролирующих разные части галактики.
Кстати, когда дед выпивал больше нормы, то утверждал, что контакт именно с Аратаном, стал для Земли далеко не самым плохим вариантом. Другие космические державы могли вообще не обратить внимания на планету, погибающую от усиливающихся метеоритных бомбардировок.
А некоторые цивилизации могли и вовсе уничтожить население планеты с помощью оружия, массового поражения. А потом они бы запустили на Землю тысячи автоматизированных станций. Эти автоматы, словно гигантские комбайны, проехавшись по нашим землям, выгребли бы полезные материалы и откинули в шлак останки земной цивилизации.
Империя поступила с эвакуированными землянами чересчур жестоко, заставив их пройти через отбраковку и насильственное внедрение импланта. Но вместе с тем аратанцы позволили выжить осколкам земной цивилизации, дав нам мизерный шанс на возрождение.
Дед не знал, сколько именно осталось живых на эвакуационных кораблях, разлетевшихся в разные сектора космического пространства, контролируемого Аратаном. Но старик верил, что когда-нибудь разрозненные части беглецов могут воссоединиться и основать нечто похожее на новую Землю.
По мнению старика, использовав землян, как подопытных крыс, аратанцы просчитались. И кто знает, чем для закостенелой космической империи эта оплошность обернётся в далёком будущем? Только меня иногда мучил простой вопрос. А надо ли пытаться восстановить земную цивилизацию? Ведь даже представители одного народа, будучи выброшенными на недружелюбную планету, не смогли договориться. Меня точно не устраивает общество, построенное на Пандоре. А теперь представьте себе десятки разных народов, говорящих на своих языках и помнящих старые обиды. Ещё есть религиозная, расовая и даже идеологическая вражда, о чём нехотя рассказывал дед. Дать шанс на свободу своему народу — это одно. Освободить людей из стазис-камер тоже нужное дело. Но искать разрозненные части человечества мне не хочется.
Продолжая вести стадо ящеров, мы снова оказались вблизи уродливой проплешины, под которой скрывалась адская каверна. И когда до неё оставалось всего пара километров, на окружающих вышках с турелями, вспыхнули яркие прожектора.
К этому моменту в долине стало темнее. Поэтому были хорошо видны лучи света, мотающиеся по сеткам трещин и закрытым разломам.
Вернув магнитный диск на пояс, Ветка остановилась и прислушалась к заработавшей гарнитуре связи.
— Что там? — спросил я, когда она, наконец, дослушала и повернулась ко мне.
— Разлом. Сейсмические датчики, установленные на нижних уровнях, сошли с ума. Военные начали передавать сигнал всеобщей тревоги. Они так делают только перед очередным прорывом тварей из глубины каверны.
Едва она заговорила, как я почувствовал вибрацию поверхности под ногами. А когда Ветка замолчала, стал слышен шелест листьев на деревьях. При этом из своих нор и укрытий начали вылезать крупные насекомые и мелкие животные, начавшие бежать подальше от проплешины.
Мои ящеры тоже заволновались, принялись задирать головы вверх и шумно втягивать воздух ноздрями. А потом, я прямо сквозь их ментальный фон, почувствовал невидимые волны, посылаемые, чем-то чужеродным и крайне опасным. Прямо сейчас оно поднималось из недр каверны.
Глава 2
Чужая бойня
Земля ощутимо затряслась и в этот момент, перед глазами появилась обновлённая панель управления импланта. Вместе с ней заморгало сообщение об окончании инсталляции загруженных приложений. А затем перед моим взором развернулось нечто поразительное.
Из-за аномалий и прочих излучений, с поверхности Пандоры видно очень мало звёзд. Да и луны закрыты рассеивающей свет оптической аномалией. К тому же многослойные облака, почти полностью закрывают небосвод горной долины. Поэтому диск местного светила виден только при восходе, протуберанцем ярких лучей, пробивающимися между горными вершинами. Однако теперь я каким-то образом видел интерактивные отметки всех небесных тел, находящихся как в ближайшем космосе, так и на пределе восприятия обычных приборов наблюдения.
