— Ну да, — вынужденно согласился Великанов, — если бы я не увидел по бумагам, что ты опытный спортсмен и можешь бегать самостоятельно, я бы выступил против. А так ладно. Просто помни — в обычной части солдатам, особенно новобранцам, говорят — если не можешь, но надо, делай через не можешь. У нас же говорят иначе — если не можешь, то пойди в медпункт, пройди обследование, вдруг это какая проблема со здоровьем.
Знай, Ломаев, загнать лаже профессионального спортсмена легко, а что потом? Списать его из спортроты трудно, полтонны бумаг необходимо исписать, объясняя, какой ты дурной командир. Придется держать его мертвым грузом в роте, так проще командованию — от командира этой спортроты до командующего военным округом.
Великанов вдруг улыбнулся по-простецки, но очень завлекательно. Спросил:
— Надеюсь, мы хорошо поняли друг друга сегодня, и ты не станешь насильно ломать себя, доказывая, что ты лучший?
Да, мне повезло с командиром роты! Такому и не грех зарабатывать «золото». Уже весело ответил без камня за пазухой:
— Так точно, товарищ капитан, работаем хорошо, но без напряга.
— Вот и замечательно, — подытожил Великанов, — сегодня отдыхай, знакомься с ротой, с спортинвентарем, а завтра проведем пробный забег. Лейтенант Скворцов, — подозвал он дневального, — выдели солдатика из дежурного подразделения, пусть покажет все в округе, заодно и проведет в казарму, в его комнату.
Лейтенант немедленно взял под козырек, отрапортовал:
— Слушаюсь, товарищ капитан!
Между прочим, с дневальным Великанов был строго официально, как бы даже не строго. Непонятно, я ведь всего лишь сержант, а Скворцов летеха. Ха, или тут порядки не Советской Армии?
Скворцов позвонил куда-то по внутреннему телефону, приказал прислать КорепАнова (в Удмуртии эта фамилия произносится с ударением на Е, а за пределами в региона в СССР почему-то на А).
Но я подумал немного о другом — увижу земляка, может быть даже родственника, я ведь по матери тоже Корепанов. Зачетно!
Скворцов пояснил, что да, мне специально придали земляка удмурта, дабы я побыстрее акклиматизировался, ведь я иду по списку «А».
Тоже странно, какой-то неведомый список. Надеюсь, не проскрипционный? Но у офицера я спрашивать не стал, а то наткнешься на «благодарность». Это ведь дело такое, инициатива всегда наказуема. Спросишь, вот командиры и начнут искать «добровольца».
Впрочем, я сразу все узнал у земляка Корепанова. Тот хотя и не оказался родственником, но был классическим удмуртом — рыжим и скромным. Я с ним побалакал по удмуртски и удивился. Оказывается, с разрешения командования Великанов разделил личный состав спортроты на три уровня:
— Состав «А», высший — участники всесоюзных и мировых состязаний. То есть собственно профессиональные спортсмены, почти все офицеры или хотя бы прапорщики;
— Состав «Б», здесь готовились и обучались инструкторы и командиры различных групп до бригад включительно. К спорту они отложились относительно и к официальным соревнованиям не привлекались;
— офицеры и солдаты вспомогательных войск. Спортом они начинали заниматься только в армии. И хотя определенные успехи у них были, но отнюдь не на профессиональном уровне. Эти военнослужащие, как уже говорилось выше, занимались исключительно хозяйственными и техническими работами.
Вот не фига себе! Я на какой-то момент уже подумал, что опять нахожусь в XXI веке. Потом, правда, пришел в себя, все же СССР ХХ века и современная Россия слишком различаются практически во всем. И все-таки забавно так.
А вот уже и видимая разница. Военнослужащие состава «А» жили не в общих казармах на десятки и сотни человек, а в комнатах на четырех. То есть одноместные хоромы им не выделили, но и в общей массе не растворяли.
И еще питание было лучше даже по сравнению с составом «Б». Не фрукты, конечно, но мясо и рыба были каждый день. И овощи.
Но еще больше я обрадовался наличию импортного спортинвентаря. Без этого общепринятого лживого псевдопатриотизма. В последней четверти ХХ века наши лыжи и палки изрядно уступали западным образцам. Вот поэтому, если командование хотело победы советских спортсменов, оно было должно покупать спортинвентарь у них. И здесь оно покупало безвсякого сожаления.
Мне предложили сегодня же самому выбрать лыжи и палки из запасных. И я, попробовав все возможные варианты, выбрал финские. А уже затем вышел на местную вологодскую лыжню. А что, я не устал, да и скоростную гонку на время мне не предлагали. В военном городке больше ничего интересного не было, а до ужина еще оставалось примерно два часа. Прокачусь!
Удивил меня земляк Корепанов. Я предполагал, что после тихой прогулки к казарме и к служебному помещению для спортинвентаря он от меня незаметно отстанет. Ан нет, прошел и на лыжню. не доверяет, что ли? Так отсюда до границы все равно долгие сотни километров.
Уже катясь на лыжах, геноссе Корепанов все спокойно объяснил. Со мной его отпустили без ограничения во времени, тогда как вернись он к месту службы, его бы обязательно припахали бы работать, или отрабатывать военные маневры. А тут спокойно, тихо, ели строят, как в Удмуртии. Лепота и только! Вернешься к ужину.
Я с этим согласился. Тем более, сам собирался всего лишь прогуляться, а проводник, который неоднократно здесь ходил на лыжах мне на всякий случай был нужен. Прошлись где-то часа полтора, я на практике высоко оценил выбранный спортинвентарь.
А потом все же мы расстались. Ему было необходимо идти в свою казарму, мне — в собственную комнату. Попрощались, пообещали встречаться и разбежались.
Мне ведь тоже было важно встретиться со своими соседями. Днем, когда я на секунду забежал, закинуть сумку с вещами и одеждой, предполагаемых соседей не было. Правильно, рабочий день ведь, в СССР, а тем более в армии балдеть дома не положено.
А вот к вечеру люди разных позиций — рабочие ли, военнослужащие ли — могут уже придти. Тем более, ужин вскоре, а это тут единственный источник пищи вечером.
Пришел и восхитился собой. Я был совершенно прав. Все три соседа были дома. М-да, хоть бы один из сержантского состава. Два прапорщика и даже один лейтенант. Опять я самый младший по званию и, похоже еще, по возрасту. Надеюсь, строить все же не будут. Или будут?
Мои соседи — все трое — повернулись на шум открываемой двери. Я на всякий случай встал по стойке смирно. А там можно и по текущей обстановке. Если начнут быковать одно, если все окажется хорошо — другое. В армии ведь что хорошо — если не знаешь, что делать, действуй строго по действующему уставу, не ошибешься.
Впрочем, дергаться в неведомом мне не пришлось. Тот же лейтенант и, видимо, лидер в комнате, быстро подошел ко мне и, протянув для пожатия руку, добродушно сказал:
— Победоносный Ломаев? Очень приятно. Разрешите представиться — лейтенант Ручников, а это мои соседи — прапорщики Новиков и Минаев.
Что-то он не по уставу. Очень приятно, конечно, но я здесь младший по званию и я должен был первым представляться. А ведь Ручников легко видит мое звание — я в мундире. Вежливый офицер? Но это не для армии. Или, по крайней мере, пока вежливость не пререкается с уставом.
— Сержант Ломаев, товарищ лейтенант, — промямлили я, — мне выделена здесь койка, если вы не возражаете.
Ручников хохотнул над нелепой ситуации или, возможно, моему глупому виду, пояснил:
— Послушай, парень, я, конечно, понимаю, мы в армии и приходится постоянно оглядываться на погоны. Но здесь, в комнате, ситуация радикально другая. Мы, прежде всего, спортсмены, а уже потом военные. И последнее совершенно для всех троих второстепенное. А вот, как спортсмены, мы заметно ниже тебя, понятно?
— Понятно, — пожал я руку лейтенанту с благодарностью. Оценил их поведение: — спасибо, товарищи, за вежливость и спокойствие.
Уважаемые читатели! Каждая новая глава третьего романа серии будет публиковаться через одни сутки.
Глава 2
Поговорили до недалекого уже ужина. Нет, они действительно были в первую очередь спортсмены, точнее даже, как и я, практические биатлонисты, ушедшие в армию в качестве спортсменов и в спортроту.
