Рена ничего не ответила. Она только приняла услышанное, с секунду смотрела на меня, а потом еще раз улыбнулась и, уходя прочь, больше не оборачивалась. Мне даже не хотелось лишний раз подтверждать, что я здесь человек. Но Рена оставила о себе очень хорошее впечатление.
До ночи оставался целый вечер и я очень хотела, чтобы скорее наступила ночь и не было необходимости появляться на людях. Меня бы никто не беспокоил, но перестраховаться стоило. Но я и сейчас не собиралась выходить из своей кельи. Алазар не должен меня видеть, значит к ужину я, может быть, и спущусь. Или сделаю вид, что меня нет. Мне надо переварить сегодняшний день.
Опустившись на кровать, я свернулась калачиком. Глаза рисовали кровавые картины, а я старалась перекрыть их лицом доброго Фаля. Может мне это приснилось? Это все плод моего воображения, которое, кстати, с самого утра было под впечатлением. И под такие мысли уснула.
Проснулась, когда в келье была практически полнейшая тьма. Свет, источающий факелами за крошечным окном, давал мало возможностей для нормального обзора комнаты. Понятное дело, сбившемуся режиму радоваться не пришлось. Устало потянувшись на кровати, отметила, что не успела ни раздеться, ни расстелить свое ложе.
Не прошло и пары минут, как четко услышала, что дверь едва слышно скрипнула. Я ушам своим не поверила! Скорее интуитивно отреагировав, быстро села в кровати, во все глаза уставившись по направлению нахождения двери. Естественно, ночной мрак не позволил мне рассмотреть ровным счетом ни-че-го. Замерев и естественно ничего не дождавшись, пришла к выводу, что нервное напряжение не прошло и скрип просто показался.
В полнейшей темноте все чувства невероятно обостряются. Я нашарила глазами маленькое окошко, чтобы убедиться, что практически ничего не вижу. Красноватые отблески огня снаружи совсем немного касались рамы моего окна. Глубоко вздохнув, я потянула шнуровку на груди, планируя все же облачиться во что-то, в чем привыкла здесь спать.
— Ая.
Очень близко раздавшийся шепот заставил меня не просто вздрогнуть, а чуть ли не расстаться с духом! Глаза сами собой распахнулись, но, понятное дело, никого не увидела. Мне и не нужно было, я прекрасно знала этот голос.
— Фаль, — попыталась я унять свое заколотившееся сердце глубоким дыханием. — Что ты здесь делаешь?
Вот уж не уверена, что хочу знать ответ. Он исчез сразу же, как выдалась возможность, а теперь пробрался ко мне ночью?! Я хотела еще что-то сказать, но вовремя вспомнила про свою расшнурованную рубашку и молча дернула за веревочки. Надеюсь, он тоже плохо видит.
— Я должен объясниться, — тихо проговорил он прямо передо мной. Хоть я его и не видела, но теперь, благодаря его голосу, будто чувствовала. Так вот каково это, быть слепым котенком. — Даже если ты не захочешь ничего слышать.
Судя по тому, откуда исходил голос, Фалькониэль стоял перед кроватью и, похоже, на коленях. Это меня несколько обескуражило. Если до этого я старалась проиграть в уме нашу встречу, то такого сценария даже не предполагала.
— Я до последнего надеялся, что ты никогда не увидишь ничего подобного, но, похоже, сами боги привели тебя туда. Ая, поверь мне, — его горячие руки коснулись моих, и я не в силах была их одернуть. — Эти люди заслужили того, чтобы так закончить.
Я хотела что-то возразить, но его руки скользнули к моим плечам и я запнулась. Его хватка была хоть и не жесткой, но способной удержать меня, если я вздумаю вырваться.
— Они должны были мне свои жизни, и этот долг я не мог не забрать. Но, Ая, милая, девочка моя, — начал звать эльф, чтобы я услышала его, когда я попыталась скинуть с себя его руки. Однако меня не только не отпустили, но и подтянули ближе к себе, это я почувствовала по близкому горячему дыханию нечужого мне существа и тактильному контакту с его телом. Теперь точно не вырвусь. — Они были плохими людьми. В них не было ничего, чтобы жалеть об их судьбе.
— Ты, — прошептала я то ли под впечатлением от внезапной исповеди дроу, то ли чтобы не заговорить слишком громко. — Фаль, ты… Ты всегда так жил?
Сама не ожидала, что спрошу это. Просто резко стало так его жалко. Если это было образом его жизни, то понятно его вынужденное одиночество, потребность в друге, недоверие к окружающему миру. Человеку нужен человек, так даже у нас говорят.
Он так ничего и не ответил, может, подбирал слова, а может просто не решался подтвердить мои догадки, но мое сердце взяло бразды правления моим телом. Я подалась вперед и его руки не сдерживали меня. Обнять его за шею стало бальзамом и для меня. Не знаю, как так вышло, что я прижалась к нему, но на миг растерявшийся, он сразу же обвил меня руками, крепко и нежно одновременно.
Не знаю, как долго мы так сидели, но предприняла попытку отстраниться первой я. Эльф нехотя ослабил объятия, но препятствовать не стал. Оказалось, он действительно стоял на коленях, и мне было от этого неловко.
— Ты не представляешь, насколько важна для меня, — вновь прошептал он мне на ушко прямо в растрепанные волосы. Обостренные в темноте чувства странно отреагировали на такое нехитрое действие волной пробежавшихся по спине мурашек. Или это реакция на сказанное?
Да догадываюсь. Я уже поняла, что к слову «друг» эльф относится особенно трепетно. У него их не особо много, «другов» этих, потому то, что он ими не разбрасывается, вполне понятно. Могла бы я предположить там, в темнице, что тот пугающий мужчина за решеткой станет мне по-настоящему дорогим существом? В моем мире у меня были друзья, но Фаля ближе не было.
Ладонь мужчины мягко коснулась моей щеки. Такое трепетное касание умилило меня и сподвигло слегка потереться щекой о его руку, прикрыв глаз от удовольствия. Подумать только, я впервые доверяю кому-то кроме себя, и тот, кому я доверяю, профессиональный убийца. Вот так ирония.
Дыхание мужчины дрогнуло и слегка участилось. По моим губам нежно прошелся большой палец той самой руки, что меня гладила. Интуитивно я прикрыла глаза, так как чужое дыхание было слишком горячим и слишком близко. Не знаю, что на меня нашло. Но когда моего лба коснулся его, я удовлетворенно улыбнулась.
В принципе, не мне его лечить и настраивать на путь истинный. Не смотря ни на что, за время нашего общения я искупалась в море его положительных качеств. И если он посчитал нужным кого-то наказать, значит, они и правда заслужили такой расплаты.
Зажатая между мужчиной и кроватью, я и забыла, что мои руки до сих пор находятся на его плечах. Юркнув пальцами к его затылку, скоро нащупала пучок прически, что видела у него там, в переулке. Не думая, нашарила ленту в его волосах и потянула, с блаженством ощущая, как мягкие волосы, рассыпаясь, обволакивают мои вытянутые конечности.
Он не шелохнулся, только почти в губы (когда он успел оказаться так близко?!) прошептал:
— Сегодня я останусь с тобой.
То, как умело он подхватил меня на руки, не вызвало во мне ни единой мысли воспротивиться физически. Однако, заботливо уложенная в кровать, я сразу же сообразила, услышав, как расстегиваются застежки на его жилете.
— Постой, — я вновь села. — Но тебе же нельзя здесь находиться в такое время…
Лавка, служившая мне кроватью, даже не скрипнула под дополнительным весом. Мужская рука ловко опрокинула меня себе на плечо другой руки, удобно подстроившейся под позу, лежавшего на боку хозяина.
— Спи, — выдохнул он мне в лицо, в то время как его теперь уже свободная рука легла мне на живот. — Мы никому не расскажем.
Я замерла, обнаружив чужую лапу на своем животе, но размеренное дыхание ее обладателя позволило быстро адаптироваться к новым ощущениям и погрузиться в сон.
Проснулась, наверно, скоро. В келье едва ли чуть посветлело, но теперь я хотя бы могла рассмотреть нас двоих, лежащих в скромном помещении. Полностью прижатой со спины к сильному телу мужчины, мне было даже слишком спокойно. По логике, раньше я не могла никому (в том числе и себе) позволить находиться так близко. Рука Фалькониэля теперь не просто касалась моего живота, она нагло сгребла меня к себе!
