— С ума сойти! — заявил Лаэр. — Я читал что-то подобное в древних манускриптах, когда учился, но воспринимал это как сказки и мифы! И зачем тебя вызывали?
— Спрашивали меня, не приложил ли я руку к катастрофе, и поговорили о делах семейных.
— Ингар, а разве ты мог устроить катастрофу на Геоне?
— Лаэр, ты эльфийской пыли нанюхался или как? То, что произошло на Таноле, дело рук имперских магов, которые залезли своими кривыми руками туда, куда дуракам вход запрещен. Я слишком поздно узнал о планах имперцев, да и не поверил в полученные от друзей сведения, а потом стало уже поздно. Мы расхлебываем последствия тупорылости и безграмотности имперских магов, приведшей к чудовищной катастрофе! Дайте только время, я эту шоблу кастрирую собственными руками!
— Магам такие угрозы не страшны, у них половина адептов выхолощена, чтобы не отвлекаться от изучения магических наук на разные мелочи! — рассмеялся Лаэр.
— Ничего, все, что осталось, отрежу на хрен!
— Ингар, мне говорили, что с тобой летала Лаура. Она-то каким боком к этому привязана?
— Сам толком не пойму. Лаура тоже носитель древней крови, но как девочку занесло на Геон, непонятно. Я ее взял с собой, чтобы показать родне и попросить помочь вылечить ее.
— Ингар, у вас даже дети могут перемещаться между мирами?
— Дети не могут самостоятельно этого делать, но какая-нибудь тварь могла в этом посодействовать. Тут, скорее всего, дело связано с наследством. Лаура кому-то мешала своим существованием, и ее перебросили на Геон, чтобы не убивать и не навлечь на себя кровную месть. У нас с этим строго, могут и весь клан уничтожить, а пока Лаура жива, повода для мести нет. Сволочи заразили девочку смертельной болезнью, чтобы она умерла от естественных причин, и сигнал о ее смерти будет особым.
— В вашем мире сразу узнают, что и ты умер?
— Конечно, и даже была ли эта смерть насильственной. Так мы узнали о смерти Стаса, и я поклялся отомстить! Если Геон к этому времени будет существовать, то за меня отомстят даже через века.
— Ингар, ты говоришь страшные вещи! Кому же будут мстить через века?
— Найдут, и мало никому не покажется. Это нужно в нашем мире, а не на Геоне. Мой клан не самый большой и могущественный, но такое поведение остужает горячие головы, и к нам относятся с должным уважением.
— А если член вашего клана сам поведет себя недостойно и будет вызван на дуэль?
— Значит, будет драться на дуэли, а если выживет, то его отец или брат отрубит ему дурную голову. Кстати, гибель на дуэли покрывает позором семью, так что идиот прикладывает все силы к тому, чтобы не умереть от чужого меча, а положить голову на семейную плаху.
— О боги! Ваш мир куда страшнее Геона, я не хотел бы там жить!
— Лаэр, это ты зря. Все не так страшно, и суровые законы гарантируют безопасность любого гражданина, а количество идиотов на квадратный метр значительно меньше. У нас в отношении личной безопасности тишь да гладь и Божья благодать, игры высокородных простых людей практически не касаются.
— Тогда почему ты так легко покинул свой мир? — со скрытым подтекстом спросил меня гвельф.
— Лаэр, тебе известно слово «честь»?
— Конечно.
— Тогда не задавай идиотских вопросов! — закончил я разговор и ушел к Викане.
Мое живописное вранье окончательно пресекло всякие дальнейшие расспросы «приносящего смерть», но слухов наплодило немерено. Ваш покорный слуга во время развешивания лапши на уши Лаэра допустил промашку и не обратил внимания на копошившуюся в двадцати шагах от места беседы девочку-гвельфийку. Заостренные ушки красотки ловили каждое мое слово, а слух детей леса превосходит человеческий в разы. Примером народного творчества на тему Ингара Сиятельного может служить разговор двух гвельфиек, случайно подслушанный мной через пару дней:
— Альфия, ну почему дому Анхеля всегда так везет? Мало того что Викана самая сильная видящая среди гвельфов, так еще она беременна двойней! Мне с мужем никак не удается забеременеть, а здесь сразу двойня! Даже мужа Викана отхватила себе такого, что слюнки у всех текут, почему такая несправедливость! Принц из другого мира, говорящий с богами, в котором течет древняя кровь, это же с ума сойти!
— О боги! Лария, когда ты перестанешь молотить языком всякую ерунду? Ты забыла, что говорила, когда Ингар первый раз в замок пришел?
— Ну и что? Я же не знала что он сиятельный, я думала, что он простой хуман, хотя и красавчик!
— Ой, дотреплешься ты своим языком, узнает твой Арнил о твоих разговорах, месяц на попку не сядешь.
— Арнил никогда меня и пальцем не тронет, потому что знает, что я его люблю! Вредная ты, Альфия, не позволяешь себе даже помечтать, а без мечты жить скучно! Я вижу, какими ты глазами на Ингара смотришь, сама бы всухомятку его съела.
— Все-то ты видишь, глазастая ты моя! За взгляд спроса нет, а за язык можно поплатиться. В нашем караване любая бегом к Ингару в шатер побежит, стоит ему пальцами щелкнуть, только Викана мигом эту дуру голую гулять отправит. Принцесса за Ингара любого на куски порвет, самка зорга по сравнению с ней ласковый котенок! Хватит ерунду молотить, делом лучше займись. Работы море, а она мечтает.
Треп всегда приносит одни неприятности, вот и теперь в результате красиво выдуманной сказки придется соответствовать созданному образу, да и будущих детей воспитывать в традициях, придуманных ради красивого словца. Нежелательные слухи и вздохи женщин каравана дошли до ушей моей второй половины, поэтому любой, даже невинный мой взгляд в сторону существа противоположного пола пресекался ударом в бок, болезненным даже через кольчугу. Мало того, Викана, наслушавшись сплетен, требовала немедленного доказательства моей страстной любви, а я боялся навредить ее здоровью, к тому же крови Виканы уже необходима была очистка. Без этой процедуры здоровье жены и детей находилось под угрозой, но Тузик, как назло, где-то шлялся! Я с трудом уговорил Викану отложить доказательства моей любви до вечера и отправился на поиски лохматого прохиндея.
Тузик попался мне в полукилометре от каравана на небольшой полянке, где это чудо природы доедало тушку олененка и рыгало от счастья. Мое появление поломало малхусу весь кайф, и он поплелся за мной на медицинские процедуры. Я разъяснил Тузику его задачу, и он мысленно попрощался с нежной олениной, пока еще находящейся в его желудке.
Лечебная процедура закончилась через час, Тузик, поджав хвост, поплелся в кусты с сожалением избавляться от обеда, а я, залечив ранки на бедре Виканы, залез под одеяло, изображая из себя замученного жизнью. Это не значит, что я пытался откосить от выполнения супружеского долга, просто я боялся навредить Викане и детям. Бугай я здоровенный, в данный момент тестостерона во мне было выше нормы, и я очень опасался за способность контролировать свои эмоции. Однако я зря за себя опасался, мне нужно было опасаться Виканы.
Одеяло улетело в сторону, словно его и не было, а передо мной предстала обнаженная гвельфийская богиня, плотоядно поглядывающая на свою жертву. Через несколько мгновений меня вытряхнули из штанов и голова пошла кругом. В мозгу навсегда отпечатались бездонные озера глаз Виканы, в которых я начал тонуть, наполненный сладкой истомой, захлебываясь в потоках счастья и вожделения. Это чувство чем-то напоминало смерть, потому что душа отделилась от тела и видела наши сплетенные тела со стороны. Где-то в подсознании возникло чувство удивления, ибо я не ожидал от себя таких акробатических способностей. Движения наших переплетенных тел напоминали странный сюреалистический танец, исполняемый под музыку любви.
Возбуждение все нарастало, и последние ниточки контроля лопнули, разум растворился в чувствах, уступив место любви и наслаждению. Сердце рвалось из груди на волю, стараясь пробить грудную клетку и соединиться с сердцем любимой, рвущимся из ее груди мне навстречу. Мои губы в полукрике слились в полупоцелуе с губами Виканы, и волна за волной нас захлестывало наслаждение. Наши тела расплетались на некоторое время, не в силах продолжать этот безумный полет, и снова соединялись, едва в них появлялись силы коснуться друг друга. Когда закончился этот праздник наслаждения, мне неизвестно, потому что разум вернулся в мою черепную коробку только утром.
Я проснулся и попытался перевернуться с живота на бок, но был остановлен окриком жены:
— Лежать и не шевелиться, пока я царапки у тебя на спине не замажу мазью! О боги, и почему я такая буйная, опять с тебя всю шкуру спустила! Это ты во всем виноват, жену нужно любить каждый день, а не раз в год на Новый год!
— Виканочка, каждый день я так тебя любить не смогу, я сдохну! — жалобно произнес я, подстроившись под шутливый тон супруги.
