Вацлав, вместе с Нежданом и Яромиром сидели в корчме на Бычьем форуме. Тут скотиной торговали, тут ее резали и разделывали. Именно здесь они ели лучшие блюда, приготовленные из свежайшего мяса. И именно здесь каждый полдень должен был появляться Коста, оставленный в городе с небольшой суммой денег на расходы. Шумные завсегдатаи, занявшие все столы в корчме, косились на крепких варваров, но без особенной злости. Народ уже остыл, а многие, лишившись дешевых товаров и серебра, приуныли. Не все в Константинополе страдали от жадности иноземных купцов, а цены ощутимо выросли. Особенно на мед, любимое лакомство ромеев.
Увидев движение руки Вацлава, к нему бросился владелец заведения. Он тоже истосковался по словенскому серебру, а эти клиенты, которых он видел перед собой, будут есть много и вдумчиво, не то, что небогатые горлопаны, что только занимают место, выпивая за час чашу дешевого кислого вина.
— Хлеб, — сделал заказ Вацлав. — Суп из рыбы, жареная свинина с перцем и острой подливой. Вареный горох, финики, пирог с курицей и пирожные на меду.
— А вино будете пить? — поинтересовался хозяин, который не ошибся. Гости были голодны, а он хорошо запомнил их. Они бывали тут раньше, до бунта.
— Кувшин неси для начала, — кивнул Вацлав. — Крепкого, из Газы.
— Сию минуту, — расцвел в улыбке корчмарь. Он никак не мог вспомнить. Тут чего-то не хватало, или кого-то… Точно, с ними еще был худосочный мальчишка-грек, который ел за троих, радуя корчмаря своим нечеловеческим аппетитом. Где же он? А вот он, прямо сейчас заходит в дверь. Корчмарь мысленно увеличил заказ. Он подаст еще один суп, еще одну порцию мяса и два пирога вместо одного, все равно после этого парня даже посуду мыть не надо, она будет вылизана дочиста.
— Хозяин, я проголодался! — вместо приветствия сказал Коста.
— И почему меня это не удивляет? — проворчал Неждан, придвигая пирог к себе поближе. С эти парнем надо было держать ухо востро.
— Пока не заработал еду, — ответил Вацлав, поглощая наваристую уху. Тут она была просто замечательная. Рыба свежайшая, прямо из порта Феодосия, который был отсюда в четверти часа неспешной ходьбы.
— Не было такого уговора, — искренне возмутился Коста. — Ты меня обещал досыта кормить. Про работу ни слова не говорилось! И я свою еду заработал, вот!
— Говори! — обронил Вацлав, отрезая ножом изрядный кус свинины, густо посыпанной пряными травами, которые везли сюда из Индии. Именно они придавали такой аромат самому обычному мясу.
— Архонтессу Милицу привезли в город люди патрикия Александра, — шепотом сказал Коста. — Это купец Марк выведал через свои связи.
— Пока еду не заслужил, — Вацлав отодвинул от него глиняный горшок с ухой, чем вызвал возмущенный вопль мальчишки.
— Ты недослушал! — уничтожающе посмотрел на него Коста и придвинул к себе суп. — Отдай! Я с самого утра ничего не ел, а уже полдень! Теперь послушай, что я узнал. Патрикий Александр — человек в столице известный. Меня его слуги пару раз палками колотили, так что я его хорошо запомнил. Он обычно в Большом дворце живет, у него там покои есть. Но по воскресеньям он ездит за город, на одну виллу.
— А зачем он туда ездит? — отложил ложку Вацлав и превратился в слух.
— У него там родители живут, — торжествующе ответил Коста, уписывая суп за обе щеки. Он ломал хлеб и запихивал его кусками в рот, жадно поглядывая на уставленный яствами стол.
— Какие могут быть родители у евнуха? — изумился Вацлав. — Они же сироты, рабы!
— Ну, конечно! — презрительно посмотрел на него Коста. — У нас в Романии чины за деньги покупают, между прочим. А большие чины — за большие деньги. Тут вам не варварские земли, где любой бродяга может архонтом стать! Ой! За что? — Коста почесал голову, куда прилетел подзатыльник. — Я же правду сказал! Так вот! А откуда деньги на первый чин у безродного евнуха? Да у нас тут состоятельные люди докторам немалые деньги платят, чтобы они их любимому сыночку кое-что лишнее отрезали, а потом во дворец его пытаются пристроить.
— А зачем? — разинули рты воины, для которых такое действие было преступлением, противным воле богов. Раз создали боги мужей с концом и яйцами, так и умереть они тоже должны с концом и яйцами. Искалечить собственного сына, лишив мужского естества, такое им бы и в голову не пришло!
— Для того, чтобы благодарное чадо обеспечило их старость, — непонимающе посмотрел на них Коста. — Вот зачем! Кстати, патрикий Александр своим родителям очень неплохо ее обеспечил. И братьям, и сестрам тоже. И, насколько я слышал, даже их внукам.
— Ты знаешь, где находится эта вилла? — задумчиво спросил Вацлав.
— Конечно, знаю, — закивал лохматой башкой Коста. — Пять миль за его каретой бежал, между прочим. Думал, сдохну!
— Лопай, заслужил! — Вацлав придвинул к Косте пирог. — Все сказал?
— Не все! — прошамкал набитым ртом мальчишка. — Вы же варвары, и в календаре ни уха, ни рыла не смыслите. Воскресенье — это завтра.
* * *
Маленькая уютная вилла утопала в зелени. Патрикий купил ее давно, и она стоила совершенно немыслимых денег. Слишком дорога была земля на морском берегу рядом со столицей. Его мать и отец жили здесь, наслаждаясь покоем и достатком. Эти земли ограбили авары пять лет назад, но раны войны уже затянулись, и уже ничто не напоминало о том несчастье, слава Богородице. Патрикий любил своих родных. Как и многие высокопоставленные евнухи, он был ромеем из хорошей семьи, и образование получил самое лучшее. Потому-то и сложилась его придворная карьера. Семья и деньги понемногу толкали наверх умного и упорного юношу, пока он не достиг потолка. Дальше двигаться было уже некуда. Выше него стоял только сам император, и теперь вся жизнь патрикия была непрерывной борьбой за место под солнцем, привычной для всех царедворцев.
Люди его уровня в Империи считались небожителями, и тем удивительнее было для него однажды проснуться от того, что кто сел ему на грудь и закрыл рот крепкой ладонью. Перед глазами патрикия покачивалось острие чудовищного по размеру ножа.
— Если издашь хоть звук, — спокойно сказал молодой мужчина с русыми волосами и бородой, — я выколю тебе один глаз. И тебе все равно придется говорить со мной. Если попробуешь позвать на помощь, и тебя услышат мои люди, то они перебьют всех, кто сейчас спит в этом доме. Если понял, моргни два раза.
Перепуганный до смерти патрикий послушно моргнул, а Вацлав снял с его рта руку и сел на кресло, стоявшее рядом с постелью.
— Ты понимаешь, кто я? — придушенно спросил патрикий, который говорил шепотом. Уверенный вид бандита, который вломился к нему в дом, не сулил ничего хорошего. — Тебе нужно золото? Я отдам все, что есть. Но лучше просто уходи, тебя не станут искать. Я обещаю.
— Мне плевать на твое золото, — равнодушно ответил Вацлав. — У меня дело поважнее. Мать моего князя у тебя, патрикий. И ты мне ее отдашь.
— Ты человек герцога Само? — потрясенно спросил Александр. Мир, в котором жил протоасикрит, только что перевернулся с ног на голову. Варвары способны на такие вещи!
— Да, — кивнул Вацлав. — Где она?
— Она далеко отсюда, — ответил патрикий, голова которого работала с бешеной скоростью. — Очень далеко!
— Тогда собирайся, — не раздумывая, сказал Вацлав. — Покажешь, где это. Твои мать и отец поедут с нами.
Он прислушался к тишине дома, в которой прозвучал негромкий стук в дверь. Неждан и Яромир тенями проскользнули в комнату и молча встали рядом. Они приволокли с собой насмерть перепуганных стариков, родителей патрикия.
— А вот теперь можешь орать, сколько хочешь, — удовлетворенно сказал Вацлав. — Твоя охрана мертва, а слуги заперты в подвале.
— Господи, господи, господи… — застучал зубами патрикий. — Спаси и сохрани! Не может быть такого! Никогда ничего подобного не бывало! Это сон!
— А ты чего хотел? — непритворно удивился Вацлав. — Украл старушку — княгиню, и хочешь в своей постельке спокойно спать? Действие равно противодействию, кастрат. Так мой князь говорит.
