удачной стрелой поразить моего лучника поймав того в момент выстрела. По почерку, чувствовался умелый стрелок, но пережил он свою жертву всего на мгновение, ибо его уже давно заметили и целенаправленно охотились.
В моем колчане оставалось всего пять стрел и сколько то еще в арсенале. Пару секунд поколебавшись, я принял решение приберечь оставшийся боеприпас и поработать мечом, тем более сейчас, в этом была особенно большая нужда, корсанцы явно не справлялись.
— Отозвать половину обратно, оставшихся должно хватить! — Отдал я приказ вестовому посылая его к командовавшему водолянами командиру моей дружины. Сам же с полутора десятком воинов, включая лучников поспешил на выручку корсанцам.
Быстро построившись мы двинулись вперед пропуская сквозь себя с готовностью уступавших нам дорогу корсанцев. Чувствовал ли я какие то эмоции от предстоящей схватки грудь в грудь с умелым врагом? Вот честно, не знаю! Усталость, да, необходимость быстрее покончить с этим всем, тоже, а вот каких то особенных эмоций, вроде ненависти, боевого задора, или страха, нет. Тупая рутинная необходимость! Я был уверен, с этим врагом мы справимся. Вопрос был лишь в цене, наших потерях! Это было важно. Я был уверен, это не последний абордажный для нас бой на сегодня. Если мы сейчас потеряем слишком много бойцов, следующий, может для нас стать последним!
А еще, я был уверен, что я лучший боец, как бы это самоуверенно ни звучало, а потому, не должен погибнуть. Разве что какая то случайность, но с этим, поделать все равно ничего было нельзя и я давно с таким смирился, просто предпочитая делать что должно, а там, будь что будет! Вот с таким боевым фатализмом, я врубился в накатывающий строй щитов, вражеской пехоты, умудрявшейся и на палубе хорошо держать равнение.
Пользуясь своей массой и инерцией, опрокинул щитом противостоящего противника и отбив удар коротким мечом в бок, от стоящего рядом вражеского пехотинца, вернул ему удар пропоров бок. Дальше пошла с виду беспорядочная рубка, где за моим прорывом в образовавшуюся брешь устремились мои дружинники мгновенно разваливая вражеское построение. В отличии от южан, водоляне были привычны к индивидуальным схваткам, а вот регулярная пехота юга, была сильна прежде всего дисциплиной и слаженностью, в то время как в индивидуальном плане их пехотинцы однозначно проигрывали северянам. Я всё это прекрасно знал, заранее выспросив у знающих людей особенности стратегии и тактики окрестных народов и сейчас, использовал полученное знание с пользой.
Не ожидавшие такого бешенного напора бараханские пехотинцы сначала остановились, а потом попятились. Я же как бешеный рубил, колол, отбивал и опрокидывал щитом вражескую сталь. Пару раз чужие клинки проскрежетали по кольчуге, но опасных промахов я не пропускал, а потому, броня выдержала, а вот виновники такого нет.
Вскоре к моим личным дружинникам присоединились отозванные с галеры водоляне и бараханцы были решительно, оттеснены к борту нашего судна, где продолжилась яростная резня, а потом и вышвырнуты вон. Из начавшего атаку отряда регулярной пехоты, уцелела едва треть и им на помощь срочно выдвигались легкие пехотинцы из судовой команды их галеаса. Этих последних, было гораздо больше тяжелых регуляров, но они, не слишком то рвались в бой хорошо уяснив, с каким опасным противником им придется иметь дело, на примере своих гораздо лучше вооруженных товарищей.
Встав возле борта, я позволил себе немного расслабиться, вяло отбиваясь от вражеских атак и оглядеться. Тело и особенно руки с плечами нещадно ныли от перенесенного напряжения, грудь ходила ходуном пытаясь протолкнуть в горящие легкие побольше воздуха. Про струящийся по телу пот, можно было и не вспоминать. С такой физкультурой, ожирение мне точно не грозит, пришла ироничная мысль. Для новой скоростной атаки, мне требовался хотя бы небольшой отдых, иначе, был большой риск пропустить таки роковой удар. Мои воины выглядели не лучше. Больше получаса беспрерывных боев, на солнце, кого угодно вымотают, даром что еще утро. Остудить разгоряченную кожу не помогал и легкий ветер едва надувавший паруса.
Над вражеской галерой в небо потянулись первые струйки дыма. Мои бойцы, наконец, загнали остатки врагов в трюм и закидали их горшками с огнесмесью. Теперь, главное было успеть вовремя отцепить загорающийся корабль и оттолкнуть его подальше, что бы огонь не перекинулся на наши снасти. Крики ужаса обреченных в трюме галеры хорошо долетали до меня. К несчастью, их, так же хорошо слышали бараханцы и на галеасе, а потому, провернуть с теми такой же трюк, вряд ли удастся. Будут биться до последнего, если не хватит ума сигануть в воду, или сдаться. На галерах, таких почему то не нашлось. То ли надеялись на что то, то ли не поняли что их ожидает, анализировать было некогда.
Потребовав сменить меня в первом ряду, отошел оглядеться. Вся палуба была завалена телами, к счастью, водолян среди них было немного, а вот корсанцев, хватало. И хоть последних мне было жаль меньше, но управлять то кораблем кто то был должен! Он и так шел по инерции облепленный вражескими кораблями как медведь собаками на охоте.
Быстро взбежав на кормовую надстройку окинул взглядом все поле боя, или скорее, водную гладь. Построение нашей эскадры постепенно распадалось, что было и не удивительно. Все корабли без исключения были атакованы и на многих шла яростная рубка и не везде, насколько мне удавалось разглядеть, дела складывались для нас благоприятно. А ведь еще даже не все вражеские корабли присоединились к абордажу. Тройка галеасов и дюжина галер пиратов еще не вступали в бой.
— Надо попытаться выброситься на берег, или выйти к Касло Марколе, это замок саласорнского графа возле берега, на скале, он виден отсюда. Иначе, нас всех перебьют!
Высказал вполне очевидную мысль капитан корабля не питавший надежд на благоприятный исход.
Я сам уже склонялся к подобной мысли. Мой оптимизм и ранее бывший совсем небольшим, быстро улетучивался при взгляде на общую картину. Мы откровенно проигрывали сражение. Если на нашем галеасе дела обстояли еще как то терпимо, то, к примеру, на купцах, облепленных пиратами по две — три галеры на каждого, пусть те были и поплоше и абордажные команды у них были поменьше, но и на самих этих кораблях боевой состав команды и моряков, был куда ниже, чем на любой из галер, не говоря уже о галеасах, обстояли совсем хреново. А даже галеры уже было видно, захлебываются под вражескими атаками, хотя, еще держатся. К счастью, у врага не было намерения никого из нас утопить, а то бы наша песенка была бы давно спета. Таранные удары галер,
