которые стояли распахнутыми, и за ними была видна дорога, идущая по скалистой равнине.
Справа и слева, эту площадь ограничивали высокие скалы, в которым жались трехэтажные, бетонные дома.
На площади же кучковался народ, и стояло больше десятка машин, среди которых виднелось несколько грузовиков.
Агей привычно стал смотреть на эмблемы, нарисованные на дверях машин, и... парень вздрогнул. Он увидел сразу на нескольких машинах нефтяные вышки в круге - эмблему нефтяников. Тут же, взгляд его наткнулся на песочные часы - эмблему Сегрегора, на других машинах.
"- Это, что же? - чуть не задохнувшись от страха, подумал Агей. - Они нас, что, выдать решили?"
Однако сопровождающие повели пленников к левой части площади, где стояло солидное двухэтажное здание, на которой крупными буквами было написано:
МИГРАЦИОННЫЙ ЦЕНТР
Прочитав это, Агей немного расслабился. Он понял, что именно здесь обитает миграционный консул, который недавно спас их от выдачи Сегрегору.
Арестантов завели внутрь в обширный и пустой вестибюль. Там их провели по коридору и завели в кабинет, где седоволосый старичок записал имена и даты рождения каждого в картотеку. Далее парней провели в комнату, где у них забрали всю одежду, и, по очереди завели в комнату, где их всех побрили налысо. Далее, одного за другим, провели в душевую, где производилась дезинфекция.
В одной душевой кабинке их облили тёплой, но вонючей жидкостью. В другой кабинке всё смыли обычной тёплой водой.
После этой процедуры, каждого загнали в специальную камеру, где их высушили потоки тёплого воздуха.
После этой обработки парням выдали тапки и белый халат, который напомнил Агею халаты, в которые были одеты виденные им недавно на улице "властелины мира".
В этой одежде "кандидатов" вывели в коридор и проводили в камеру. Войдя внутрь, Агей увидел весьма просторную комнату, где стояли куча кроватей. Агей насчитал тридцать коек, стоящих в три ряда.
В длинной стене, напротив входной двери, находились непрозрачные, светлые окна. Они были заперты, но в комнате свежий, прохладный воздух.
В левой стене находилась стальная дверь. В правой же стене - стеклянная дверь, за которой был виден ярко освещённый туалет.
В этой камере уже находились трое молодых, лысых мужчин. При появлении парней, они подошли к ним. Впереди шагал, по видимости, главный из них, высокий тип лет тридцати, который представился Рафедом. Он представил своих дружков, имён которых Агей не запомнил.
Все вместе узники расселись рядом на кроватях и этот Рафед начал расспрашивать, пришедших: кто они такие и как здесь оказались?
Коляныч коротко рассказал об их злоключениях в Пустоши. По виду мужчин Агей видел, что те слушают без особого интереса. Даже когда Коляныч, зачем-то, рассказал о Надане, это тоже не вызвало у местных обитателей ни удивления, ни интереса.
Лишь в конце, когда Коляныч сообщил, что они подали заявление на получение гражданства Источника, мужчины переглянулись и посмотрели на парней с жалостью во взгляде. Разумеется, Коляныч не рассказал, что это посоветовал им Хтон, выдав это за свою идею.
- Ну, ясно всё с вами, - ухмыльнулся Рафед, выслушав рассказ Коляныча. - Ловко вы придумали, чтобы в кандидаты записаться.
- Как думаешь? - спросил бывший раб. - Могут они выдать нас Сегрегору?
- А хер его знает. Может, и выдадут. Я, сейчас, вообще ни в чём не уверен.
- А вы-то как здесь оказались?
- Ты слышал про Большой Ковчег? - прищурившись, спросил Рафед.
- Слышал, конечно.
- Вот, я оттуда.
- В смысле, - немного удивился Коляныч. - Там родился и сюда пришёл, чтобы в кандидаты записаться?
Рафед и его приятели засмеялись.
- Ровно наоборот! Я коренной гражданин Источника! И отец мой здесь родился, и мать. Но я ушёл в Ковчег и теперь помогаю здешнему народу туда перебираться.
- Странно, - сказал Коляныч. - Все сюда стремятся, кандидатами, а ты, наоборот, отсюда, в Ковчег, свалил.
- Эх, парни, - криво усмехнулся Рафед. - Вот, посмотрите.
Он показал рукой на пустые койки.
- В этой комнате, сейчас, тридцать кроватей. И таких комнат здесь две! Но уже много лет они почти пустыми стоят! За последние лет пять, кандидатов почти и нет. Пальцев на руке хватит, чтобы подсчитать, сколько в месяц приходит!
- А раньше? - спросил Вилен.
- А раньше - совсем другое дело было! Со всей Пустоши и с Северных Земель, даже из Южных Земель, к нам народ стекался. Вот эти две комнаты были битком забиты! Я ещё мальцом был, помню, что даже снаружи, за городскими стенами был лагерь, где желающие записывались в очередь и в хибарах жили. Нашу молодёжь туда гоняли, и мы раздавали еду и воду этим бедолагам. Сейчас от этого посёлка и следа не осталось.
- Странные дела у вас тут, - сказал Коляныч. - Почему же народ перестал приходить?
