десяти начал извиваться, словно червяк на крючке.
— Вот сам бы он попробовал так. А то командовать только и может, — закряхтел Гриша.
Григорий сказал негромко, но Дикий услышал его слова. Подошёл, скинул куртку и отогнал от снаряда.
А затем прыгнул на турник и, не напрягаясь, подтянулся двадцать раз.
— Попробовал. Ну? Доволен? — уставился он на покрасневшего Гришу. — Тебе ещё сверху пять раз. За разговорчивость.
Я поймал жалобный взгляд Гриши и пожал плечами. Ну что я могу сказать, сам виноват.
После сдачи нормативов у нас была перекличка, на которой наш наставник «выяснил», что не хватает длинноволосого Блохина.
Мы пошли завтракать, а Дикий писать бумагу ректору и, как он сказал, вызывать поисковиков. Да к тому же группу усиления, на случай предстоящего прорыва.
Я заметил, как ребята напряглись после исчезновения одного из нашей группы. А вдруг и дальше кто-нибудь пропадёт? Почти все угрюмо молчали и смотрели в свои тарелки. Кроме трёх злыдней.
Когда мы устроились за столик, к нам подсел сам Его Величество Ершов, притащив свой стул. Он поставил его спинкой вперёд, и облокотился.
— Ну что, как дела, дракончик? Ещё не писаешься от страха при моём появлении?
— А можно без оскорблений? — буркнула Аня. Настроение у неё и сегодня было скверное.
— Бабам слова не давали, — рыкнул он в её сторону.
— Э, придурок. Ещё раз её оскорбишь, испепелю, — ответил я. — Или превращу в ерша с хрустящей корочкой.
— О, да ты мастер языком чесать.
— А перед этим вызову тебя на дуэль… — закончил я.
— Даже так? — Ершов окинул оценивающим взглядом Аню, затем Лену и усмехнулся. — Да, ради таких тёлочек я бы тоже всех на дуэли приглашал.
— Они не тёлочки, сучёныш. А графини, — выдавил я. — В общем, два раза не повторяю.
— Уоу-уоу, полегче, — выставил вперёд ладони Ершов и поднялся.
— Кстати, в ваших рядах убыло, — добавил я, когда амбал собрался уходить. — Блохина одного нет.
— Он уже давно не в наших рядах, — вроде спокойно ответил Ершов, а всё равно глазки забегали.
— Ну, вот Дикий и поехал на лицевую не просто так, — намекнул я ему.
— Зря ты влез сюда, Драконов. С каждым словом ты делаешь себе только хуже, — Ершов отодвинул со скрипом стул. — Учти, это наш последний разговор.
— Хочешь покончить жизнь самоубийством? — продолжил я. — Интересное решение проблем. Но тоже принимается.
Лена прыснула со смеху:
— Ой, извините.
А Ершов очень тяжёлым взглядом посмотрел на неё.
— Увидишь, какое решение проблем я тебе скоро устрою, — прошипел он мне.
— Я уже сыт твоими пустыми угрозами, — отмахнулся я от него как от мухи. — Лучше принеси-ка нам десерт. Официантом ты был более дружелюбней.
Ершов ничего не ответил. Сорвался с места к своему столику в дальнем углу. И начал оттуда мрачно пялиться на нас.
— Не обращайте внимания, дамы, — ответил я. — Озлобленность — признак скудоумия. Таких жалеть надо.
— Вот как раз и не надо, — глаза Ани метали молнии. — Таких бы в тюрьмы сажать.
— А перед этим изрядно всыпать плетей двадцать, — буркнула Лена.
— Увы, тюрьмы таких только портят, — вздохнул я. — Попал туда злодеем, а выйдет каким-нибудь маньяком, — а затем обратился к Григорию: — Кстати, Гриша, ты чего весь обед молчишь? Анекдот хоть бы рассказал девушкам.
— Так я это, устал после этих чёртовых нормативов, — пробурчал он. — Надо поспать немного.
Ну, Гриша в своём репертуаре. Как бы ни старался, ни пыхтел, но лениться так и не отвык.
После завтрака у каждого из нас появилось личное время. И я подошёл к Ане, которая гуляла во дворе.
— Анют, подожди, — обратился я к ней, но она отвернулась от меня.
— Ань, ну, хватит дуться, — догнал я Анютку и поймал за локоть.
— Да я не дуюсь, — отдёрнула она мою руку.
— Давай поговорим, — преградил я ей дорогу.
Аня вздохнула:
— О чём разговаривать?
— Что с тобой происходит, например. Ты сама не своя эти два дня.
— А ты разве сам не догадываешься? — Аня с болью в глазах посмотрела на меня.
— Так… Пойдём где-нибудь сядем и поболтаем. Идёт?
— Ну хорошо, — кивнула Анюта. — Я знаю одно тихое местечко.
Мы зашли за госпиталь и прошли по тропинке в лес, и, наконец, я увидел небольшую лужайку, окружённую густыми кустарниками. Идеальней места и не придумаешь.
Я сел на газон и похлопал рядом с собой:
— Присаживайся. Разговор, видимо, назрел.
— И о чём беседовать будем? — нахмурилась Аня.
— О наших с тобой отношениях, — ответил я, улыбаясь.
— О, а у нас есть отношения? — «удивилась» она.
— Ну, не ёрничай. Я серьёзно.
— Я не маленькая! — вскипела Аня. — Всё понимаю! Я не красивая! Она красивая! Всё просто!
— Ты очень красивая, — я пригладил рукой её светлые локоны. — Очень! И очень мне нравишься. Просто у меня есть принципы. Я не сплю с теми девушками, с которыми работаю.
— Да к чёрту принципы! Я хочу тебя! — ответила Аня и прыгнула сверху, впившись в меня губами. Сочными и сладкими. А я не смог оторваться, понимая, что этот принцип мне точно придётся нарушить.
И следующие полчаса были незабываемыми для нас обоих.
— Кстати, спасибо, что заступился за меня во время завтрака, — ответила Анюта, застёгивая форму. Она сияла, словно солнце. Хмурости не осталось и следа. — Мне было очень приятно.
— Я не мог иначе, — пожал я плечами, надевая брюки.
Внезапно в сторонке я услышал знакомое хихиканье.
— Забавно, — Искра подлетела к нам, и Анюта засмеялась:
— Ты что, подсматривала за нами? — Аня, удивлённо улыбаясь, смотрела то на Искру, то на меня. — Она всё это время была рядом?
— Любопытная она у меня очень, ага, — кивнул я и погрозил пальцем дракоше.
Питомец тут же нырнул в пространственный карман и захихикал уже у меня в голове.
Когда я возвращался в казарму, увидел Дикого, который был совсем не в настроении. Он матерился на каких-то людей в синей спецодежде, находясь возле портала на нулевой уровень.
—
