Сандором Клиганом и являлась матерью троих детей, вторая — за лордом Джорахом Мормонтом и матерью четверых детей. В течение последнего десятилетия они были леди в замке Клигана и на Медвежьем острове соответственно.
Сейчас Сареллы не было, но Эдгар мог предположить, где она находится. Она часто говорила о своем желании отправиться в Старомест и проникнуть в Цитадель, чтобы стать первой в Вестеросе женщиной-мейстером. Эдгар готов был поспорить на свой меч, что она именно так и поступила.
У Элии, Обеллы, Дореи и Лорезы была одна и та же мать — Эллария Сэнд, родная дочь лорда Хармена Уллера. Принц Оберин был одним из капитанов Легиона без знамен и представителем Дорна в тайном совете лорда Григора. По этим причинам его обычно можно было встретить в Рве Кейлин в эти дни. Вместе с ним там жила его супруга и их четыре девочки. Элия была почти достаточно взрослой, чтобы стать легионером.
Эдгар несколько раз подумывал о том, чтобы отправиться на север и вступить в Легион, но семья отговаривала его. Тетя Элия особенно не одобряла эту идею. Впрочем, Эдгар должен был этого ожидать. По какой-то причине его местонахождение и благополучие всегда были для нее одной из самых главных забот.
Тетя Элия принимала самое активное участие в воспитании и образовании Эдгара. Она была ему как мать, которой у него никогда не было. Эдгар никогда не понимал, почему тетя так сильно интересуется его жизнью. Если бы он мог предположить, то, вероятно, потому, что он напоминал ей ее покойного сына, принца Эйгона Таргариена. Это было вполне правдоподобное объяснение. Возможно, единственное правдоподобное.
В конце концов, тетя Элия каждый день оплакивала свою покойную дочь Рейнис. Хотя она тоже скорбела по Эйгону, при мысли о нем она не казалась такой несчастной. У Эдгара сложилось впечатление, что она скучала по нему так, как родитель скучает по разлученному с ним ребенку, а не по умершему.
Эдгар пришел к выводу, что либо Элия Мартелл любит свою дочь больше, чем сына (что весьма маловероятно), либо она нашла какое-то утешение в заботе об Эдгаре. Возможно, он был для нее чем-то вроде запасного сына. Это вызывало в нем чувство причудливой гордости за себя. Даже если я никогда не женюсь, по крайней мере, мне удалось сделать счастливой одну женщину.
Как только все расселись, слуги вынесли полуденную трапезу. Первые несколько минут все ели молча. Затем Эдгар посмотрел налево. Рядом с ним сидела Тиена. По другую сторону от Песчаной Змеи сидел мейстер Калеотт.
— Итак, что нового в мире сегодня, мейстер? — любознательно спросил он.
Калеотт повернулся к Эдгару и посмотрел на него, приподняв бровь. Казалось, он был озадачен.
— Боюсь, я не совсем понимаю вопрос, мастер Эдгар.
— Я предположил, что у вас есть какая-то информация, которую вы хотите нам представить, — уточнил Эдгар, — Всякий раз, когда вы присоединяетесь к нам за обедом, обычно это является причиной.
— Ты довольно проницателен, раз заметил это, — похвалила Элия своего племянника, похлопав его по спине. Он улыбнулся этой похвале.
— Совершенно верно, — заметил Калеотт. Он вытер рот салфеткой и произнес: — Как оказалось, вы не ошиблись в своем предположении, молодой господин. Действительно, есть некоторые дела, которые необходимо решить.
— Он уже рассмотрел эти вопросы со мной, Эдгар, — сказал дядя Доран, — Мы с ним договорились, что в интересах тебя и всех остальных людей в этой комнате, тебе сразу же все расскажут.
— Ну, конечно, продолжай, отец, — Арианна позвала принца Дорана, — Мы слушаем.
Она говорила за всех присутствующих. Эдгар и все остальные в столовой продолжали есть, но каждый из них уделял мейстеру свое внимание.
— Поздним утром я получил двух воронов, — сообщил им Калеотт, — Один был из Староместа, другой — из Королевской Гавани. Сначала я обсужу ворона из Конклава.
— Что-нибудь случилось в Цитадели? — предположила Тиена.
— Нет, — провозгласил Калеотт, — но мои коллеги становятся все более беспокойными. Они заметили некоторое снижение температуры по всей стране, и дни постепенно становятся короче. Они считают, что пройдет не так много времени, прежде чем осень настигнет Семь Королевств.
— Тогда мы должны наслаждаться последними месяцами лета, — язвительно предложил Квентин.
— Да, мы должны, — согласился Тристан, выглядя немного встревоженным, — Это может быть последнее лето, которое некоторые из нас когда-либо увидят.
— Не думай так, Трис, — мягко посоветовала Арианна своему брату, — Размышления никогда никого не доводили до добра.
Нет, но часто это оказывалось полезным мотиватором для инстинкта выживания.
— Что насчет другого письма, мейстер? — поинтересовался Гарлан Тирелл: — Какие слова прислал король Роберт?
Калеотт подождал несколько секунд, прежде чем ответить:
— На севере произошел инцидент.
— Что за инцидент? — спросил Эдгар.
— Чуть больше двух недель назад в земли к северу от Стены был отправлен отряд Дозорных, — начал Доран за мейстера, — Их целью было привести с собой на юг компанию из пятисот одичалых.
— До сих пор ни один из этих одичалых не ступил на землю Семи Королевств, и, скорее всего, никогда не ступит, — продолжал Калеотт, — Только один из Дозорных смог вернуться, и он вскоре умер. Но не раньше, чем рассказал миру о том, что случилось с его спутниками и их подопечными.
— На них напали? — предположил Квентин.
— Да, — подтвердил Доран Мартелл. Он обвел взглядом помост в полной тишине, а затем тихо добавил: — Иными.
Одиннадцать лет назад, если бы кто-то сделал подобное заявление в Дорне, его, скорее всего, подняли бы на смех или высмеяли. В те времена дорнийцы даже не признавали присутствия Иных в древней истории. Сейчас же каждый дорниец и дорнийка не только признавали существование Иных, но и полностью осознавали истину, что Долгая Ночь вернется в Вестерос. Поэтому все в столовой отреагировали соответствующим образом.
Арианна закрыла рот рукой, Тиена вздрогнула, Квентин побледнел, Тристан выглядел смертельно напуганным, Гарлан заволновался, а тетя Элия страдальчески нахмурилась. Эдгар просто посмотрел на свою тарелку и отодвинул ее. Внезапно я не так уж и голоден.
У Арианны были похожие мысли. Она пробормотала немного резким тоном:
— Это не могло подождать, пока мы поедим?
— Это было единственное время дня, когда я знал, что все вы будете в одном месте, — просветил дочь дядя Доран, чтобы оправдать обстановку. Исключая ужин. Но это привело бы к тому же результату, что и этот, только собралось бы гораздо больше людей, чем нынешняя компания.
— Вы могли бы вызвать нас, мой принц, — заметил
