Мне вдруг захотелось постоять на мостике «Шторма» и подержать в руках штурвал. Пусть линкор идёт на буксире, но сейчас мы в море, а моя вольная жизнь скоро закончится. Впереди неизвестность, и мне кажется, что не скоро я ещё ступлю на мостик своего корабля, который своей бронёй не раз спасал мне жизнь. Этот последний отрезок пути я проведу его сам!
Глава 13
Снова я в знакомом кабинете в Кремле. По прибытию в порт и швартовки кораблей, заждавшийся меня фельдъегерь вручил мне предписание в этот же день срочно вылетать в Москву. Машина и самолёт меня уже ждали, так что не затягивая я собрал свои вещи, и бросив прощальный взгляд на израненный «Шторм» поехал получать люлей к большим начальникам из города героя Москвы. Дорога была не долгой и вот я тут. Сейчас в кабинете людей много, от маршалов, до министров, ну и конечно возглавляет представительное совещание сам генералиссимус Сталин. А кто бы ещё в его кабинете такие собрания проводить посмел? С какого-то хрена сидящий за столом адмирал Кузнецов просто лучится довольствием и радостью, остальные присутствующие товарищи ведут себя более сдержано и скромнее. В этот раз я ради разнообразия сижу за тем же самым столом что и все, а не стою на ковре как пугало. Правда в самом конце этого стола меня посадили, но и то хлеб, мягкое кресло, удобное. Сейчас глубокий вечер, а я только с дороги, с корабля на бал! Это как раз про меня. В кабинет я вошёл последним и даже не успел и парой слов перекинутся с тем же главкомом Кузнецовым. По коридорам Кремля меня сопровождающие только что плёткой не подгоняли, чтобы я не опоздал на это совещание. По сути я не знаю вообще ничего, о том, что сейчас будет происходить, мне бы кто хоть намёк дал…
— Начнём! — садится на своё место Сталин не стал, и закурив свою знаменитую трубку как обычно пошёл гулять по кабинету — на повестке дня у нас всего два вопроса товарищи! Республика Аргентина, и вице-адмирал Виктор Жохов. Эти вопросы неразрывно связаны, как вы все прекрасно знаете товарищи. Предлагаю вначале послушать вице-адмирала Жохова, пусть доложит нам, как так получилось, что, выполняя поручение правительства о перегоне кораблей во Владивосток, он оказался у берегов Аргентины и чуть не развязал третью мировую войну⁈ Как так вышло товарищ Жохов, что вы стали решать за Советский Союз с кем ему воевать и с кем мирится? Может быть вам товарищ Жохов мы уже не указ, может нам всем в отставку уйти, а вы за нас поработаете? За всё Политбюро?
И чего так ёрничать? Скажи уже прямо, что ты мол Витька Жохов охамел в край, а за это тебя дарят пеньковую верёвку и душистое мыло в красивой упаковке! Пользуйся по прямому назначению! Так нет же, надо свои вопросики позадавать! Я встал с кресла и повернулся к Сталину. Ну вот не понятно по нему, в каком он сейчас настроении! Хотя в прошлый раз тоже так меня начинал троллить, а в итоге я в плюсе оказался. Но тут вопрос сейчас совсем другой, можно сказать политический. Я считай за самого Сталина решение принял, а за такое по головке не гладят, не любят у нас самостоятельных и дерзких.
— Согласно приказа, полученного от командования, кроме основной задачи попутно наша эскадра должна была ещё и проводить поиск скрывшихся немецких подводных лодок и кораблей. В рамках выполнения этого приказа мною было принято решение предпринять рейд вдоль берегов Южной-Америки. По показаниям нашей разведки именно в Атлантике могли скрываться уцелевшие корабли противника. Сроки прибытия во Владивосток были полностью учтены и время у нас на это было. Проверка нескольких подозрительных судов показала, что в Аргентину направляются бывшие нацисты и скрывающиеся от правосудия националисты практически с каждым пассажирским судном! Одним из захваченных беглых нацистов оказался генерал СС Альвенслебен, который пошёл на сотрудничество и сообщил нам информацию о направляющейся к берегам Аргентины немецкой подводной лодки с ценным грузом и военными преступниками на борту. Силами эскадры была проведена операция по захвату этой лодки. Информация подтвердилась, в лодке были обнаружены ряд высокопоставленных нацистов и секретные архивы Германии. После захвата лодки нам тут же поступил ультиматум от одного из аргентинских адмиралов, с требованием прибыть на их базу и разоружится. Было заявлено, что захваченная нами субмарине принадлежит аргентинским военно-морским силам, а на ней находятся аргентинские же граждане. После нашего отказа подчинится, военно-морские силы Аргентины и авиация предприняли попытку отбить груз и пленных. По распоряжению командования, которому было доложено о ситуации, весь конвой с захваченной субмариной и вышеназванными лицами в срочном порядке был отправлен назад, в Советский Союз, а линкор «Шторм» и два тральщика, которые были не в состоянии осуществить переход через океан, остались прикрывать отступление конвоя. Практически сразу, и конвой, и прикрытие подверглись неспровоцированной агрессии! Большая группа аргентинских бомбардировщиков и торпедоносцев атаковала корабли. В ходе отражения воздушного налёта линкор получил повреждения, в него попало две авиабомбы, в это же время группа прикрытия возглавляемая мной вступила в бой с крейсером и эсминцами противника, вышедшими на перехват конвоя. Ввиду ограниченной скорости передвижения конвоя и опасности потерять ценный груз, я принял решение заблокировать аргентинский флот на его военно-морской базе, не дав ему выйти в море, и направился с кораблями своего эскорта в Пуэрто-Бельграно. По пути следования, в международных водах, на линкор был осуществлён повторный налёт авиации и атака подводных лодок противника. Один тральщик был потерян из-за попадания торпед. Базу удалось успешно заблокировать. В ходе последующего боя, был уничтожен один линкор противника, второй выведен из строя, а «Шторм» получил настолько большие повреждения, что вопрос о затоплении корабля шёл уже на минуты. В этих обстоятельствах я принял решение войти в порт и сесть там на мель, заблокировав фарватер и тем самым выполнить поставленную задачу! Это нам осуществить удалось. Во время боя в порту были уничтожены один крейсер противника и до двадцати более мелких судов. Связь с командованием была нарушена ввиду выхода из строя радиорубки и антенн дальней связи. Не имея более других распоряжений, продолжил выполнять ранее поставленную задачу. Капитулировать и сдаться противнику я посчитал неправильным. Порт был захвачен высаженным десантом из числа приданных морских пехотинцев и экипажей кораблей и подготовлен к долговременной обороне. В ряде последовавших далее контратак аргентинских войск, был пущен на дно ещё один тяжёлый крейсер противника и во избежание дальнейших потерь я принял решение провести переговоры с целью временного прекращения огня. В ходе этих переговоров мною были выдвинуты правительству Аргентины, как мне тогда казалось, невыполнимые и неприемлемые для них требования. Мне нужно было выиграть время для укрепления своих позиций и подготовки к обороне! Тем не менее все выдвинутые мной требования аргентинцами были приняты полностью и соответствующим образом оформлены на бумаге. Аргентина капитулировала. Проконсультироваться мне было не с кем, я принял решение не упускать представившуюся возможность закончить войну и избежать лишних потерь. В своё оправдание хочу сказать, что связи и распоряжений от командования я не имел и желал лишь не допустить гибели своих подчинённых. Готов понести любое наказание! У меня всё!
— Как просто у вас всё товарищ Жохов! Нашли, провели операцию, выиграли бой и приняли капитуляцию! А почему вы умалчиваете о том факте, что бой с аргентинскими военными вели и союзники? Сами вы справится с такими силами не могли! Не нужно приписывать себе то, чего не было! Почему вы не говорите о том, что вы запретили союзным кораблям входить в захваченный порт и чинить поврежденные корабли стоя возле пирсов а не в открытом море⁈ — Жданов сука! Я узнал этого засранца только сейчас. Сидит и пальцем в меня тычет падла! Многостаночник хренов, и военный, и секретутка Политбюро, и гонитель писателей с поэтами. Всю блокаду он провёл безвылазно в Ленинграде, да вот только не похудел он что-то за это время ни на грамм! А ведь ему была положена такая же пайка, как и всем военным во время блокады! Никогда не поверю, что это он от голода так опух! Столько людей тогда умерло, детей, а он вот сидит и совесть его не мучает!
