что щит временно спасал, как бы Зефир ни пыталась пробиться к ним. Но трещины уже появлялись.
— Вы готовы? — серьезно спросил Барбатос, глянув на собравшихся рядом людей.
— Да, — решительно кивнул Итэр.
Как и остальные.
— Я не знаю, что вас там будет ждать, — предупредил бог ветров и вскинул лиру, готовый играть. — Обычно ее сознание чисто и безмятежно с ярким голубыми небом и сочной травой на равнине. Но сейчас, когда она отравлена ядом, там может быть что угодно.
Видя решимость в чужих глазах, Барбатос улыбнулся и заиграл успокаивающую и усыпляющую мелодию.
Когда люди погрузились в сон, а их сознание силами Анемо Архонта было переплетено с Зефир, то Гео Архонт накрыл их защитой, чтобы никто из них не пострадал.
Боги переглянулись — им предстоял бой.
Интерлюдия. Вероятности
— Не вижу я здесь зеленых полей, да и чистого неба, — вздохнул Тарталья, с прищуром оглядываясь.
Окружение выглядело печальным.
Равнина явно была расколота на десяток островов, которые соединялись острыми цепями, как мостами, а небо было пыльным и красным, будто зарево далекого пожара. Где-то вздымались потоки ветра, а пожухлая трава под ногами вызывала уныние и превращалась в прах от одного прикосновения. То тут, то там лежали черные грязевые комья, похожие на опухоли, которые мерзко шевелились.
— Тихо… — нахмурился Дилюк, к чему-то прислушиваясь. — Вы слышите?
— Что? — среагировал Тарталья, явно пытаясь уловить, но кроме скрежета камня и гула ветра ничего не доносилось.
— Песня? — удивленно моргнул Беннет, который тоже услышал далекий голос.
Предвестник растеряно мотал головой, смотря на мондштадтцев.
Это их национальная особенность такая, что ли, слышать песни там, где нормальный человек не услышит?!
Благо, что он не один был таким, и Итэр тоже недоуменно моргал.
— Нам туда! — указал Дилюк в сторону, куда вел один из путей по цепному мосту.
Металл под их ногами звонко зашелестел, когда люди двинулись к соседнему острову. Итэр опасался, что мост мог раскачиваться, но тот вроде держался крепко, — падать в серую хмарь на дне и проверять, что произойдет, не очень хотелось.
Это место было… странным.
Пропитанное страшным покоем и гарью, от которой першило в горле и носу, отчего хотелось откашляться и чихнуть. Дышать здесь было сложно, будто они бежали по краю вулкана, а не в чужом сознании.
Яд отравлял и иссушал.
— О! Вы здесь, — женский голос донесся будто отовсюду.
— Пение прекратилось, — отметил Дилюк и прищурился, вскинув голову и пытаясь понять откуда шел голос, но определить было сложно.
— Я рада, что у вас получилось, — с гордостью отозвалась Зефир. — Вы держите верный путь, но… сейчас я не могу сильно влиять на этот мир из-за яда, который пытается отлучить меня от контроля, но подсказки дам. Хм-м, я облегчу вам задачу как смогу.
— Спасибо, госпожа, — кивнул Тарталья пытаясь не наступить сапогом на очередную мерзкую дрянь, что залепила все вокруг.
Они все замерли на втором островке, ожидая дальнейших указаний. Черной грязи здесь было много, отчего больше походило на пузырившееся и шевелившееся болото. И мужчина заметил, что опухоль нарастала, медленно, но верно заполняла пространство, и через какое-то время не останется ничего, что бы она не поглотила.
Им надо торопиться.
— Перед тем как все произошло, я запечатала свое сознание, чтобы яд не добрался до него, и разделила на четыре точки, чтобы… чтобы хоть что-то сохранить и спасти в случае чего. Хм-м, я выделю места узнаваемо для вас, — мягко говорила женщина. — И последняя точка будет рядом с моим заключением.
— Понятно, — внимательно слушая, сказал Дилюк.
Выходило, что вскоре им придется разделиться.
— Итэр, — обратилась Зефир к юноше. — Эти черные сгустки — влияние яда. Твой Свет способен испарить его. Но бегать везде и по чуть-чуть уничтожать каждый участок — потеря драгоценного времени. Каждый из вас получит устройство, с помощью которого Итэр приобретет доступ к двум элементам от вас — гидро и пиро. Это поможет разрушить частично его печать. Но, это действует только в пределах этой реальности и, к сожалению, не распространяется на внешний мир.
Путешественник понимающе поджал губы — он и не ожидал многого. Но даже это упростит все.
— Когда вы дойдете до конца по этим островам, то перед вами предстанут четыре каменных арки. Войдете в них согласно обозначениям. Так будет быстрее.
— Мы поняли, — улыбнулся Беннет.
Ребята продолжили путь, но теперь все услышали мягкое пение, которое успокаивало, снимая нервозность, и приободряло.
— Позвольте спросить, — обратился Тарталья, желая утолить любопытство, когда богиня замолчала.
— Спрашивай, — удивленно отозвалась Зефир.
— А… Барбатоса вы так же вытащили? Как мы сейчас вас? — прямо поинтересовался Предвестник, не думая скрывать мысли.
В конце концов, они в одной лодке, и по тому, что увидели за этот день, можно было легко сложить информацию, чтобы понять, что произошло.
— Хм-м, и да, и нет, — задумчиво произнесла женщина и начала рассказ. — Я вызволила его дух, который был заперт. Когда божество региона впадает в спячку, то он сливается со своей землей. Статуи — это алтари, через которые божество может наблюдать за территорией и влиять на нее. И через эти статуи он слышит и видит, когда кто-то рядом или обращается к нему. Чем больше веры и почитания, тем лучше Архонт совладает с землями, и тем он сильней. Украв одну из статуй, осквернив ее и заковав в цепи, Орден Бездны также связал Барбатоса, не давая вернуться ему в мир. Если бы он попытался прорваться через цепи, то попал бы под осквернение. Я проникла в его сознание и стала для него путеводной звездой, пронеся в реальность. Но он потратил для этого много сил, потому предстал духом. Элементалем.
— Он появился у вас после того случая с Лордом Андриусом, — припомнил Дилюк. — Вы вернулись от брата с элементалем.
— Да, тогда мне брат и подсказал, как связаться
