В одной из таких непримечательных кафешек сидела за небольшим столиком мужчина. Средних лет, но уже с пробивающейся сединой. Одет в простую, удобную, повседневную одежду. Таких как он здесь толпы. Рядом на столике лежали незамысловатые блюда стритфуда, которые он ел с аппетитом и непередаваемой радостью. Ел, пока рядом не остановился другой мужчина. Немногим моложе, по крайней мере такое ощущение создавалось из-за копны угольно-черных волос. Такая же одежда, лишь с той разницей, что даже самый далекий от моды человек безошибочно узнал бы в ней крайне дорогие фирменные вещи, пусть они и выглядели «показательно» неприметными. Они помолчали немного, глядя друг на друга, а потом занявший ранее столик кивнул своему случайному соседу и тот начал так же располагать свою еду на столе.
Эти двое некоторое время ели молча, пока большая часть блюд не была съедена хотя бы наполовину. Лишь тогда старший заговорил. Спокойным, размеренным голосом:
— Знаешь, Кента, когда я говорил одеться повседневно, я имел ввиду именно повседневно…
Они были знакомы… Стоявший рядом мужчина, он же Кента, вопросительно посмотрел на свой наряд:
— Но это моя повседневная одежда.
Вздох в ответ и ироничный голос продолжил:
— Я должен был догадаться, что дорогие бренды скорее часть твоей натуры и их не вывести, как не старайся. Ладно. Так что там с нашими делами?
— Все согласно плану. Было небольшое отклонение, когда «силовиков» обнаружили раньше предназначенного срока, но на общий план это не повлияло. Братья подали заявления о снятии с должностей. Сейчас они отдыхают настолько далеко, что к ним не привязать ни единой ниточки. Девчонка проведет свою проверку до конца, а потом только будет заниматься назначениями на должность директоров.
— Хорошо, Кента. Видишь, как я тебе и говорил. Отличный план тем и хорош, что даже если он идет не по сценарию, все равно на общий результат это не влияет. Так что маховик событий запущен в правильном направлении, а значит девчонка Миядзаки уже ничего не сможет сделать. Проверка пройдет удачно и покажет, что Торогава ответственные и кристально чистые управленцы. А значит все обвинения представителей Миядзаки — не обоснованы и преждевременны. Буду рад послушать извинения старикана Миядзаки — мужчина хохотнул — Он никуда не денется, пойдет на уступки перед Торогава и поставит людей, которых предложу я. «Достойная замена» братьям готова?
— Да, они сняты с наших дальних филиалов. Прекрасно понимают свои обязанности и ответственность. Отлично разбираются в нашем бизнесе и «бизнесе» — повторив одно слово дважды, Кента выделил интонацией второе. — И главное с семьей Торогава нисколько не связанные родственными узами.
— Хорошо. Получиться их сохранить — не плохо, а не получиться… ну ничего, у них тоже есть замы. Научатся. Главное избежать простоя. Форсмажор на границе оказался слишком неожиданным, мы не должны задерживать «поток». Это в интересах семьи и важнее любого его члена.
— Все будет сделано согласно разработанного плана, заминок не будет — Кента коротко поклонился — Господин Нобу, я лично проконтролирую.
— Куда ты денешься. Ладно. Доедай, здешняя еда повкуснее многих ресторанов, с которых ты не вылазишь. А все, потому что семейный бизнес. Опыт поколений не нуждается в громких названиях.
* * *
Небольшой спортивный зал был пуст. Практика «аренды» на время ресторанов была распространена для дней рождения, корпоративов и свадеб. Но чтобы арендовали зал с рингом — с этим владелец этой небольшой «качалки» столкнулся в первый раз. Но лишь один взгляд на машину и «сопровождение» заставил его придержать глупые вопросы в адрес молодой девушки, что сейчас делала ему столь необычное, но щедрое предложение.
Кин нашла себе временное место для занятий.
Глухие удары. Один за другим. Каждый из них достигал цели. Вот только «цель» от этого нисколько не страдала. В очередной раз, принимая удар Кин на блок Ясуо не выглядел уставшим или страдающим от боли в руках. Он слегка улыбнулся и отошел:
— Все же нашла время для спарринга?
— Я не понимаю — Кин посмотрела себе на руки — я же чувствую попадание. Почему ты еще можешь держать блок? Руки должны просто отваливаться.
— Да вот я все жду, когда ты догадаешься. Или нужно еще раз повторить?
— Подожди, так это ты специально все на блок принимаешь?
— Это спарринг, я же обещал, что буду серьезно относиться к своей работе. Вот только в тебе я не вижу того же…
— Я разговаривала с дедушкой. Ему происходящее не нравиться, и он полностью повторил сказанное тобою ранее. Слишком просто и очевидно. Тем более для семьи адвокатов беспокоиться о бумагах последнее дело.
— Этот блок выглядит жестким. На самом деле он более близок к парированию и требует некоторой доли ловкости. Ты чувствуешь касание не от удара, а от перенаправления твоей руки. Но твое сознание дорисовывает необходимую тебе «правильную» картину происходящего. Поэтому кажется, словно ты бьешь и попадаешь. Когда картина ясна, мало кто обращает внимание на мелочи.
— Так мы о спарринге или проверке?
— Почему бы не о том и другом, раз уж ты решила совмещать. Я бы попросил тебя быть осмотрительной и не наносить слишком предсказуемые удары.
Девушка улыбнулась, настолько это совмещение было удачным. Их тренировку прервал звук открывающихся дверей.
В зал вошел Макото. Он по-прежнему двигался аккуратно и без резких движений. Но на его продуктивность такое состояние не влияло нисколько.
— Госпожа Кин, получены первые данные проверки. Мы еще не углублялись в материал основательно, прошлись только по базовым показателям.
— И? — кажется Кин уже сама понимала, что услышит. Они присела на небольшую лавочку, открывая бутылку воды.
— Первичные показатели проверки показали, что нарушений не выявлено. Но — будто оправдываясь, продолжил парень — Это только первичная проверка, сейчас мы проверим все наиболее тщательно и углубленно.
— Хорошо, сообщайте мне о результатах в любое время.
Парень поклонился и быстро вышел из зала.
— Ну что же, я подозреваю, что на соревнованиях поболеть за Акиру и Кей у нас не получиться, по крайней мере лично.
Кин была хмурой, в руках уже был телефон.
— Как бы не пришлось срываться и лететь ради финала, а потом возвращаться. Ты же ожидал, что так и будет?
— С чего вдруг тебя стало удивлять то, что на опытном бойце не срабатывают простые техники? Ведь Торогава не новички, разве нет.
Девушка снова посмотрела на телефон:
— Дедушке не понравиться приносить извинения.
— Я думаю, что он прекрасно понимает, что «извинения» для него не важнее, чем для самих Торогава. Главное другое. Показательно, что захотят видеть эти господа в качестве дополнения к чистосердечному извинению. Думаю, именно это и станет подсказкой, ради чего затеяли весь этот театр.
— Тяни не тяни — девушка повесила на шею полотенце — а звонить нужно. Я сейчас.
* * *
— Уважаемый, Нобу Торогава, я, как ваш бизнес-партнер и глава семьи Миядзаки приношу свои извинения за возникшую двусмысленную ситуация во время проверки.
— Ничего, в этом нет вины ни вашей внучки, ни тем более семьи Миядзаки. Поэтому не вижу причин, чтобы этот инцидент влиял на наше сотрудничество.
Оба мужчины находились на видеосвязи, каждый из которых сейчас располагался у себя дома. Тем не менее их одежды были официальны, а сами главы представляли из себя идеально выбритых и ухоженных мужчин.
— Вот и хорошо… — но Миядзаки прервали. Торогава продолжил, словно в его неспешности не было окончания фразы, а лишь небольшая заминка, нисколько не являющаяся причиной перебить собеседника. Скорее собеседник, получается, проявил неспешность.
— … тем не менее возник другой инцидент — продолжил Нобу — оба снятых директора являются представителями семьи. И мы уже подобрали им другие, соответствующие их статусу места. Для этого нам пришлось произвести некоторые… кадровые перестановки. Сделанное не воротишь, но было бы неплохо, раз уж у семьи Миядзаки к нам нет претензий, проявить встречную любезность. Теперь двое специалистов, на места которых были посажены братья Торогава, находятся к крайне сложной ситуации. Хорошо бы отдать им эти места в качестве благодарности за неудобства и добросовестный труд. Тогда вся ситуация вообще перестанет иметь острый характер и станет просто очередной «кадровой перезагрузкой».
