- Тоже рановато, - высказал сомнение полковник.
- Нормально, - пресек спор Щелоков. – Не могу же я его пустым отпустить, после того как перед Брежневым расхваливал.
***
Опять поезд, опять купе, опять верхняя полка, но в этот раз соседи - обычные командировочные. Вместо баулов, забитых контрафактом, полный чемодан водки.
- Пить будешь? – спросили меня первым делом.
- Буду! – рубанул я.
Время, проведенное в дороге, пролетело незаметно, и уже следующим утром я вывалился из вагона.
- Охренеть ты нажрался, - этими словами встретил меня Скворцов, поддерживая, не давая распластаться по перрону.
- Здорово! – обрадовался я ему. – Ты, Вадик, мой единственный друг в этом гребанном мире! – полез я обниматься.
- В таком виде тебе в райотделе лучше не показываться, - задумчиво проговорил Скворцов, отдирая меня от себя. – Пьяный, еще и с фингалом под глазом.
- Зачем мне райотдел? – удивился я, проигнорировав претензии. – Мне домой надо. У меня там кот. Некормленый, - последнее слово еле выговорил.
- Какой кот? – возмутился он. - Мохов приказал тебя к нему доставить. Меня даже на вокзал за тобой отрядили.
- Ну поехали, уважу начальника, - отбросив руку Скворцова, я, пошатываясь, но с независимым видом пошагал в сторону привокзальной площади.
- В поезде что ли подрался? – поприветствовал меня вопросом водитель.
- Я не дрался, я спасал город от маньяка, - заявил я, забираясь на переднее пассажирское сидение уазика. – Только тихо, это большая тайна.
- Скворцов, ты спятил в таком виде его в отдел везти? – Крапивин
обернулся к занявшему заднее сидение инспектору УГРО.
- Приказ Мохова, - тот, раздраженный происходящим, огрызнулся.
- Сержант, поехали уже, - выразил я недовольство задержкой. – У меня, кстати, жвачка есть, - говоря это, я вытащил из рюкзака упаковку Juicy Fruit. - Сейчас зажую и нормально будет.
- Фингал тоже ей залепишь? – пробурчали мне в спину.
Вместо ответа, я достал одну из пластин, разжевал ее и надул пузырь гигантского размера.
- Отличная маскировка, - едко подметил все еще недовольный Вадик.
Крапивин, глядя на меня, заржал, а когда пузырь лопнул, не выдержал и Скворцов.
- Ты Мохову только эти фокусы не показывай, - предостерег меня он, когда отсмеялся.
Выдав парням по пачке, я закинул оставшуюся жвачку обратно в рюкзак, и какое-то время мы мерились размерами пузырей.
- Ты хоть расскажи, как съездил? – оборвал веселье Скворцов.
- Да нормально. Старлея заработал, - похвастался я своими успехами.
- Ни хрена себе! – высказались они хором. – А ходили слухи, что ты серьезно накосячил и тебя чуть ли не посадят, - поделился со мной Скворцов.
- Завистники распускали, - отмахнулся я. – Меня награждал сам министр МВД, - припомнил я скромную церемонию награждения, когда несколько человек собрали в актовом зале. Ради меня это было устроено или обычная показуха не так уж и важно. Главное свои плюшки я получил, и это вместо взысканий, в которые, если честно, верил намного больше.
- За что хоть наградили? – поинтересовался Крапивин.
- По совокупности моих сногсшибательных деяний, - ощерился я. – Служу хорошо, результаты высокие, а еще я смелый и отважный, - в конце я рассмеялся, но вышло как-то горестно.
- Ты не рад что ли? – Скворцов заметил перемену моего настроения. – За три месяца получить старлея – это же круто!
- Я, Вадик, совсем другое хочу, - высказался я о наболевшем, но тему развивать не стал.
- Проспится и по-другому заговорит, - прокомментировал мое непонятное заявление Крапивин.
- Я, кстати, про вас министру рассказал, - удивил я обоих. Сержант даже вдавил педаль тормоза, чтобы никуда от счастья не въехать. Скворцов сзади выругался от резкого торможения, но сделал это больше по привычке. Сейчас его больше занимали произнесенные мною слова. – Ну, про то, что грабителей инкассаторов мы втроем брали, - пояснил я, а сам вспомнил, о чем узнал в министерстве. Оказалось, что из нашего областного управления пришли наградные листы, и в них не было ни Скворцова, ни Крапивина. Только я, Мохов и два высокопоставленных хрена. Один из городского управления, второй - из областного. Вот я и устранил несправедливость. Щелоков, конечно, опешил от моей наглости, но обещал разобраться.
- Брешешь, - не поверили оба.
- Да чтоб я в следаках всю жизнь проходил, - побожился я.
- Чапыра, ты больной на всю голову, - услышал я вместо благодарностей.
- Вот и делай людям добро, - проворчал я. – Заводи мотор, меня начальство ждет, - бросил я Крапивину и более не вымолвил ни слова.
Начальство меня, действительно, ждало. С нетерпением.
- Товарищ полковник, следователь Чапыра по вашему приказанию прибыл! – бодро доложился я, переступив кабинет Мохова.
- Чапыра, ты пьяный что ли? – присмотрелся ко мне, находящийся тут же Головачев.
- Не пьяный, а выпивший. Я же с поезда, - привел я аргумент.
- Что у тебя с лицом?! А с руками? – мой непосредственный начальник все больше охреневал от непрезентабельного вида своего подчиненного и от того, что я завалился в таком виде к начальнику милиции. – Ты следователь, тебе нельзя ввязываться в драки! – вспомнил он еще об одном правиле.
- Я не дрался, - уверенно помотал я головой. – Просто неудачно выпал из окна.
В мое объяснение Головачев не поверил. Морщась, отмахнулся, как от вранья.
- Если ты думаешь, раз в Москве все обошлось, и ты теперь можешь творить все, что захочешь, то ты сильно ошибаешься! – принялся он меня воспитывать. – Ты не обнаглел, являться на доклад в таком виде?!
- Товарищ подполковник, я планировал доложиться завтра утром. У меня командировка по сегодняшнее число включительно, - попытался я объясниться, но не помогло.
- Планировал он, - будто бы сплюнул Головачев. – Твоя обязанность - строго выполнять приказы и распоряжения вышестоящего руководства! А не творить все, что в голову придет! Почему не предупредил, что едешь в Ставропольский край?! – долбанул он кулаком по столу.
- Не знал, что надо было, - я смотрел в пол, чтобы не вспылить и не послать всех по извилистому маршруту. Накалять было не в моих интересах, я это понимал, даже будучи не совсем трезвым.
- Детский сад, - прокомментировал мою отговорку со своего места Мохов. – Ты, Чапыра, офицер или кто? Ты уже старший лейтенант, а ведешь себе как беззаботный студент. Позволяешь себя являться на доклад в пьяном виде. Должностные инструкции не выполняешь, приказы игнорируешь, субординацию совершенно не соблюдаешь! Илья Юрьевич, с этим надо что-то делать, - переключился он на начальника следствия.
- Займусь, товарищ полковник. Лично, - пообещал Головачев.
- Давай рассказывай о своих приключениях, все по порядку и со всеми подробностями! – немного остыв, велел мне Мохов.
- Так, товарищ полковник, я подписку о неразглашении дал, - обломал я начальство, тем самым, чуть не вызвав новый взрыв гнева.
Но вопреки моим ожиданиям установилась тишина. Начальники молча переглянулись между собой.
- Хотя бы про свою командировку в Москву расскажи. Как приняли, кого видел? - предложил альтернативу, разочарованный обстоятельствами Мохов.
- Нормально приняли, разместили прямо в здании министерства. Встречался с Щелоковым и Генеральным прокурором Руденко.
- А Генеральный прокурор здесь с какого бока? – удивился Головачев.
- Мы с ним методику расследования серийных убийств обсуждали, - важно заявил я. – Будем маньяков ловить по науке.
- Какую еще методику? Каких маньяков? - стремительно начал бледнеть мой начальник.
Когда он схватился за сердце, я сорвался с места.
- Илья Юрьевич, таблетки при вас или в кабинете? – пытался узнать я, но тот только мычал.
Поднялась суета, все забегали и заголосили. Секретарь орала в трубку, требуя машину Скорой помощи. Мохов материл меня последними словами, одновременно пытаясь впихнуть в рот Головачева, найденную в его кармане таблетку. Я тоже не стоял, а налил из графина в стакан воду.
