— Ничего, но если её принесли для тебя значит нам она не настолько интересна. Да и почитать мы её успеем, всё равно она никуда не денется. И вообще читай давай, нам всё-таки интересно, что там такого написано, что газету тебе доставили так срочно.
— Сейчас узнаем, что сейчас интересного.
Я посмотрел на главную страницу и прочитав все заголовки не нашёл там ничего интересного. Раскрыв первый разворот, я опять пересмотрел все заголовки и опять не нашёл ничего достойного внимания, перешёл к следующему развороту. И вот там я нашёл статью, которую мне нужно было прочитать. Хотя это было уже не так и обязательно, так как благодаря заголовку я уже знал всё что нужно, осталось только узнать официальную версию. Я не успел погрузиться в чтение, как услышал заинтересованный голос со стороны.
— Нашёл? И про что же там написано? — всё-таки спросил Макар, так и не сумев дождаться, когда ему передадут газету.
— Троцкого убили, — спокойно сказал я и не обращая на слова Макар углубился в чтение.
Версия, которая была выдвинута в газете наверняка совпадала с той, которой придерживалось высокое руководство страны и той в которую должны были поверить простые люди. Если вкратце, то Лев Давидович Троцкий умер от сердечного приступа в номере своего отеля. Не было никаких ледорубов и чего-то подобного, наоборот смерть казалась естественной и случившейся не по злому умыслу, а ввиду естественных причин. И, казалось бы, этим можно было бы и довольствоваться, и тем самым увести от себя все подозрения, но в газете недвусмысленно указывалось на то, что, Троцкий имел крепкое здоровье и смерть его было в результате внешнего фактора. В газете не указывалось на то, что могло послужить причиной смерти, зато указывалось на тех кому это было выгодно. И само собой это были не те, кто выгнал его из страны лишив гражданства, а наоборот в статье всё указывало на тех, кому не нравились идеи коммунизма и тех, кто всеми силами пытался не дать ему распространяться дальше. В статье не было никаких имён, зато намёков было более, чем предостаточно. Я полностью прочитал статью, после чего передал её Макару и тот чуть ли не выхватив её у меня их рук начал жадно вчитываться в текст.
— Но тут же нет ничего про убийство. В статье ведь сказано, что он умер сам. Ведь даже крепкие с виду дубы могут быть прогнившими изнутри и при сильном ветре это дерево сломает пополам.
— А ты философ Макар, вот только… — я не договорив замолчал, осознавая тот факт, что, глядя на стоящего рядом человека я не мог поручиться в том, что тот ничего не понимает.
Это была паранойя, но от чего-то мне казалось, что в данной ситуации она была в самый раз. Ведь я точно не был уверен ни в ком кто находился рядом со мной. Я знал, что во мне нуждались и готовы были сделать всё что я не попрошу. Но в то же время я был птичкой в клетке, которую никогда из неё не выпустят. Хотел ли я себе такой жизни, конечно нет, но я не мог оспорить того факта, что я прекрасно знал на что шёл. И сейчас для меня было важнее моя страна, чем моя собственная жизнь. И в этом всём самым необычным было то что я никогда не замечал за собой такого альтруизма и жертвенности. Словно я был другим человеком или… додумать я не успел, восторженные возгласы из соседней комнаты не дали этого сделать.
— Виктор, почему ты не сказал, что вы куда-то собираетесь⁈ Мы бы поехали с вами, тем более вы ездили на испытательный полигон…
— Вася, а нужно следить за объектом, а не пытаться склеить соседку, — обвиняющим тоном сказал Витя.
— Ой, а как будто сам точно также не поступал.
— Поступал, но в то же время я и о работе не забываю.
— То есть ты везение списываешь на то, что ты хорошо работаешь⁈ — разговор неожиданно начал накаляться, но переступить грань он не успел из-за того, что в разговор вмешался Макар.
— Замолчали! Если вы продолжите в том же ключе я без зазрения совести сдам вас Николаевичу! — этих слов оказалось достаточно и все замолчали, но молчание продержалось недолго.
— Макар ты не понимаешь! Витя видел, как летает аппарат с тремя винтами.
— И что тут такого, я самолёты видел не раз и не вижу в них ничего не обычного.
— Это не совсем самолёт, у него пропеллеры находятся сверху, и он взлетает вертикально.
— Да мне кажется, что он просто над тобой пошутил, — улыбнувшись сказал Макар.
— Вова скажи, что я не вру, ты же был рядом, — обидчивым голосом заговорил Виктор.
— Это был вертолёт и если его довести до ума, то он будет способен и не на такое, — ответил спокойно я.
— А ты откуда знаешь? — сощурив глаза спросил Виктор, поглядывая на меня.
— Ещё скажите, что вы не поняли, что я не так и прост. Ведь не могут со мной так носиться, если я не буду из себя что-то ценное представлять.
— Будут, но в то же время есть и много белых пятен из-за которых невозможно разобраться кто же ты такой.
— У вас ещё будет время это понять или пожалуй последуйте моему совету и не разбирайтесь ни в чём. Для вас будет только лучше, а иначе вы окажетесь в той же ситуации что и я.
— И почему ты тогда не сбежал от всего этого, у тебя же было куча возможностей? — спросил Василий.
— Потому что не хочу.
— Это хорошо, тогда скажи у тебя что ещё интересное намечается, а то сидеть тут скучно, а ты в интересные места срываешься никого при этом не предупредив.
— А от меня ничего не зависит, я спонтанно сорвался.
— Тогда у меня к тебе просьба, больше так не делай. Как тебе что-то приспичит, ты нам сразу об этом сообщай, и мы не будем тебе мешать. Ты пойми мы должны быть рядом с тобой, а иначе нам потом прилетит от начальства.
— Понял, больше объяснять не нужно.
— Вот и отлично, кстати, а что в газете было важного, что её срочной почтой доставили, — заинтересовано спросил Василий.
— Троцкий умер, — ответил Макар.
— И что тут такого важного, да непростой был человек, с этим не поспоришь. Но что тут может быть такого важного?
— Мир меняется и нам этого уже не остановить, остаётся только наблюдать куда же мы придём.
— В светлое будущее, — ответил Виктор и уже окончательно разрядил обстановку.
После сегодняшнего дня жизнь моя немного изменилась. И теперь я уже не сидел безвылазно в квартире, теперь я очень часто ездил в конструкторские бюро и там не только рисовал одни и те же наброски, но и общался с конструкторами. В первый же свой день меня отвезли в конструкторское бюро, которое занималось постройкой вертолётов. И то что я там увидел немного выбило меня из колеи. Я ожидал увидеть всё что угодно, кроме того, что конструкторы будут ругаться, как бабки на базаре. Спор шёл ожесточённый и появление посторонних осталось незамеченным.
— Я же говорил, что ещё слишком рано и конструкция не прошла должной проверки! Левая трапеция не выдержала из-за того, что нагрузки превысили допустимые расчёты. Если бы мы не спешили и всё перепроверили несколько раз, то такого бы точно не случилось! — возмущался мужчина с проседью в волосах.
— Какие перепроверки! Ты хоть сам слышишь, что говоришь? Ты же знаешь, что мы всё перепроверили и по расчётам ошибки не должно было быть! Так что не пытайся всю вину переложить на остальных! Мы все в равной степени виноваты и если потребуется, то и одинаково все ответим! — хоть и повышенным тоном, но вполне спокойно ответил мужчина с лысиной на голове.
— Вот не нужно разделять вину на всех. Тут только есть один главный конструктор и только он принимает окончательное решение в том или ином вопросе, так и все плюшки, как и наказания он будет получать в первую очередь.
— Хватит! — рявкнул ещё один мужчина и приглядевшись к нему, я узнал довольно известного в моё время конструктора Камова, — у нас тут посторонние, и не стоит выносить сор из избы при чужих!
Этого оказалось достаточно и теперь все те, кто совсем недавно ругался, перестали это делать, а вместо этого все свои взгляды сосредоточили на нас.
— Так это же тот юноша, что у нас вёл лекцию! — воскликнул один молодой парень и после его слов, всё внимание перешло ко мне.
