меня. И я вдруг почувствовала себя девочкой, мне стало нравиться быть девочкой, потому что ты мальчик…»
Джессика, уткнувшись локтём в туалетный столик и подперев ладонью подбородок, вспоминала содержание того письма и тот сумбурный наивный текст. Лицо в зеркале расплылось в улыбке. Неизвестно, сколько прошло времени, как вдруг раздался стук в дверь. Джессика, придя в себя, встала, открыла дверь и, увидев, кто пришёл, с улыбкой промолвила:
– Мама.
– Милая, – Кэтрин, ласково улыбаясь, вошла в комнату.
Оба человека сели за туалетный столик. Глядя на свою дочь, которая уже стала замужней женщиной и у которой на носу была свадьба, Кэтрин, естественно, понимала её настроение.
– Не спится? – спросила она.
Джессика кивнула, помахала ладонью, как веером, себе на лицо и вздохнула:
– Я немного волнуюсь.
Кэтрин похлопала дочь по руке и усмехнулась:
– Мама в своё время была такой же. Думала то об одном, то о другом и очень хотела увидеть твоего папу.
Джессика понимающе кивнула, неторопливо ответив:
– Да, да! Именно так.
Кэтрин встала, взяла со стола расчёску и стала спокойно расчёсывать длинные волосы дочери, говоря:
– Джесси, не надо волноваться и тревожиться. Ян хороший мальчик.
Джессика гордо агакнула и, уставившись на себя в отражении, с лёгкой улыбкой произнесла:
– Знаю… Просто, мама, я не знаю, как быть хорошей женой? Я хочу быть как можно лучше.
– Придерживайся брачного обета – и будешь лучшей. Понимаешь? – Кэтрин легонько постучала по голове Джессики и высказала материнское беспокойство: – Мама больше всего боится, что ты не будешь дорожить тем, что у тебя есть. Всё-таки это твои первые отношения. Но именно потому, что они первые, их и следует ценить. А Ян тот мужчина, кому можно довериться на всю жизнью. Мы знаем, какая это редкость.
Джессика согласно кивнула:
– Я понимаю, я понимаю…
Она пожала плечами и с беспомощным видом промолвила:
– Мне кажется, он относится ко мне слишком хорошо, а я не знаю, чем ответить! Просить его не быть таким хорошим? Или мне позлить его? Нет! Я буду относиться к нему ещё лучше…
– Несколько лет назад вы сказали, что собираетесь пожениться. Почему мы с твоим папой так забеспокоились? Потому что вы ещё не созрели и, возможно, не умели друг друга понимать и ценить, – выслушав, с улыбкой сообщила Кэтрин.
Она не спеша расчёсывала волосы дочери и вспоминала:
– Когда твой папа только-только демобилизовался и занялся бизнесом, у него не было времени на меня, да и я работала на нескольких работах и присматривала за семьёй. Позже мне уже не приходилось так хлопотать, но у Марка все равно не было времени на меня.
– Гм, ох… – вздыхала Джессика.
Тогда были и впрямь тяжёлые времена. Она решительно заявила:
– Больше такого не повторится.
– Не в этом суть, – сказала Кэтрин, снова постучав ей по голове. – Ты должна научиться входить в чужое положение. Ян ещё более занятой человек, он как сумасшедший.
Джессика тут же захихикала:
– Он такой. Я говорю ему: выкладывайся на полную! На меня не обращай внимания!
Кэтрин улыбнулась:
– Многим женщинам кажется, что их мужья вечно в работе, до брака такие занятые и после брака по-прежнему такие занятые! Ею пренебрегают, и даже несмотря на мысль: «Он так поступает ради меня, ради нашей семьи», женщина все равно имеет претензии… Джесси, это неправильно. Думать, что любящий тебя муж пренебрегает тобой, уже неправильно…
В спальне двое людей разговаривали по душам, мать наставляла дочь, периодически раздавался приятный смех.
– Ха-ха-ха! Кто ещё со мной потягается!
В том же отеле, на другом этаже, в просторном номере проходили мужские забавы. Ван Ян, повалив руку Закари, возбуждённо запрыгал, начал без конца бить себя в грудь и, подобно Тарзану, издавать боевой клич:
– А-а-у-у-а-а…
Находившиеся в комнате друзья жениха хохотали, Ван Ян показал пальцем на Джошуа, выкрикнув:
– Давай, Джош! Я преподам тебе урок, хватит вечно прятаться за юбкой своей сестры, она теперь моя!
Здесь присутствовали уже женатые мужчины вроде Тома Уэллинга, мужчины, у которых был период застоя в отношениях, вроде Закари, одинокие мужчины… а также Джошуа, состоявший в отношениях со старшей по возрасту Алексис. Все продолжали размахивать кулаками и кричать:
– Проучи его!
Джошуа сжал кулаки и, стиснув зубы, устремился вперёд:
– Ян, ты меня разозлил! Сегодня я покажу тебе, почему меня называют Росомахой!
……
Та-та-та-там… Та-та-та-там…
В католической церкви Санта-Моники, наполненной ярким светом ламп, царила величественная, торжественная атмосфера. Все ряды деревянных скамей занимали гости в официальной одежде, это были родные и друзья жениха и невесты. В данный момент на их лицах зависли счастливые улыбки. Пёстрые изображения Бога Отца, Иисуса Христа и Девы Марии были запечатлены на высоком окне и под ослепительными лучами солнца казались таинственными и фантастическими. Пожилой священник в чёрной рясе стоял позади белого алтаря, по бокам от которого в подсвечниках горели высокие белые свечи.
Поскольку Ван Ян не был католиком, это была стандартная свадьба без свадебной мессы и молодёжного церковного хора, но присутствовал оркестр, который исполнял свадебный марш.
По красному ковру к алтарю неторопливо шагала под руку с Марком Альбой Джессика, одетая в платье цвета слоновой кости с тонкой фатой, покрывавшей голову. На фоне её чарующей ангельской улыбки блекли все женщины. Не спаслись и шедшие позади с цветами в руках подружки невесты – Ирэн, Лора и Алексис. Стоявший перед алтарём Ван Ян в костюме невольно сделал глубокий вдох. Какая красота…
«Алекс такая красивая…»
Рядом стояли трое друзей жениха – Джошуа, Закари, Гарри Джордж. А брат невесты видел перед собой лишь свою нежную, тихую девушку.
Музыка постепенно прекратилась, подошедший к алтарю Марк “вручил” руку дочери высокому привлекательному мужчине и улыбнулся, после чего сел на скамью в первом левом ряду рядом с Кэтрин. На другой стороне с такими же блестящими улыбками сидели родители Ван Яна, дедушки и бабушки жениха и невесты. Все гости в церкви наблюдали, как двое людей взялись за руки и повернулись к алтарю.
Священник начал серьёзно читать вслух:
– Во имя Отца и Сына, и Святого Духа. Аминь. Милостивый Господь, творец всего сущего…
Пожилой священник сперва прочитал молитву, затем огласил брачный обет:
– Отныне в плохие времена и хорошие, в горе и радости, в бедности и богатстве, в болезни и здравии… в любой ситуации вы будете смело идти по жизненному пути, уважать и
