— Да мне не жалко. Вторую палку несите.
— А тебя послать?
— А мне зачем?
— Трудный ты.
— Это потому, что переходный возраст. А вот вырасту, сразу всем легче станет.
— Чем же легче?
— Посылать нафиг буду по-прежнему, но уже не так обидно взрослым быть посланным нафиг, чем подростком.
— А не посылать не можешь?
— Жила-была одна добрая девочка. Пока она была маленькая, все нарадоваться не могли. А как выросла, начали шалавой обзывать, потому что добрая была.
— Тебя твои анекдоты когда-нибудь не доведут до добра.
— А есть верный рецепт, что обязательно доводит до добра? Ну кроме должности на складе? Ладно, начинаем учебный процесс? Тогда бегом за палкой!
Спустя полчаса Петя уже не был склонен к беседе. Он ориентировался на Жоржа, но опыт в данном деле оказался важнее силы. То, что требовало мышечных усилий у него, у Милославского выходило легко и непринужденно, если смотреть со стороны. Палка просто сама отскакивала от резины и налетала на нее уже с другой стороны, серии ударов сверху, снизу, сбоку длились по полминуты без остановки.
— Слушай, а мечом ты так же орудуешь?
— Нет пока, мышечной массы не хватает, тренироваться и расти надо.
— Я раньше думал, бой заканчивался одним богатырским ударом, зачем мельтешить?
— Если против ополченцев выходить или пастухов-кочевников, то так и было. Удар-труп, удар-труп. А если равный противник — десяток ударов, и ни одного смертельного. Тут поцарапал, там отсушил… Пока размахнулся по-молодецки, уже самого подрезали.
— Вот какой вопрос, меня после Школы к вам посылают изучать опыт и новое направление в спорте. К кому сразу идти, кто ведет вас?
— По изучению опыта в горком — там некто Петрыкин подскажет. А по самому спорту сложнее. По большому счету, кроме меня никто в историческом фехтовании не шарит, масштабов никто не представляет и перспектив. И я не шучу. У меня в голове уже и правила сложились, и методика тренировок, и по судейству.
— А у тебя в голове это как оказалось?
— Я же говорил, родовая память.
— Угу, ты мне еще не рассказал, откуда военная выправка. Это можешь товарищу Артему втирать про отца бывшего военного. Я уже пробил, отец твой офицер запаса институтского выпуска, даже срочку два года служил вместо трех, как все его ровесники.
— Так родовая память. У меня все предки по всем линиям казаки да офицеры. Вы же уже нарыли, что отец в СССР приехал в пятьдесят третьем из Манчжурии? Военная косточка не проросла, но на попе ровно сидеть не дает.
— Кстати, почему не проросла? Может, ты после школы в военное училище пойдешь?
— Ни за что. Я нашим генералам не доверяю, они такую армию уже практически просрали!
— Это с чего такой вывод?
— Ну вот вы, вы же у нас «человек в штатском», а стреляете хуже школьника.
— По больному ударил! Может, я из пистолета лучше стреляю?
— Ой вряд ли, вас же не учил никто скорее всего. Дуэльно-спортивная стоечка и по неподвижной невооруженной мишени бах-бах. Вы хоть в одном огневом контакте участвовали? Вам кто-то судоплатовские наработки по подготовке спецназа давал изучать?
— А тебе давали?
— А я даже не представляю, что такие есть. И фамилию Судоплатов только что впервые услышал от вас.
— Красиво врешь! Под протокол сможешь повторить?
— Ну ладно, истории про ОсНаз и Судоплатова мне рассказывал попутчик в поезде Москва — Новосибирск два года назад. Дяденька пожилой рассказывал, как их готовили, как бандеровцев гоняли по Украине, как потом этих бандеровцев отпустили из тюрем после смерти Сталина. Это правда? Фамилию не помню, где живет не знаю, свидетелей не назову. Под протокол — только в присутствии родителей. Вам оно надо? Как один бомбила говорил — вам шашечки нужны или уехать хотите?
— А что ты можешь предложить?
— Чтоб вы пошарили по своим архивам и начали готовить армию и МВД к войне.
— К войне с кем?
— А вы считаете армия для красоты нужна?
-----------------------------------------------
Дорогой читатель, нужна твоя помощь! Тут у Жоры переломный момент намечается. Как думаешь, есть смысл закончить всё в этой книжке или таки продолжить серию? Жду советов и комментариев. Угу?
Глава 18 Время поэзии
А день рождения свой я не отмечал, да и не очень хотелось. Тут еще разговор случился занимательный. Иду по территории поселка никого не трогаю, выруливает Козлов:
— Привет, Жорж!
— Здравия желаю, товарищ Артем!
— Ты не сильно занят, а то есть минутка зайти потрепаться?
— Ну что вы, какое «занят» — каникулы же! Пойдемте.
Как оказалось, руководство отслеживало все личные дела в том числе и на предмет дней рождения. Видимо, по принципу «не можешь отменить — возглавь». А тут четырнадцать исполняется, непорядок!
— Как отмечать будешь?
— Домой приеду, карандашиком в календаре.
— В смысле?
— Ну я уже не очень маленький, можно сказать, большой мальчик. Заяви я, что мне четырнадцать стукнуло, народ начнет встречные вопросы задавать по поводу моего приема в комсомол. Кому нужен этот геморрой? Ни мне, ни вам.
— Соображаешь. А если сказать, что тебе пятнадцать?
— И что это за радость — отмечать фальшивый день рождения? Не, я сразу мимо. Да вообще, дни рождения не мой фетиш. У меня Новый Год в приоритете.
— Ну так, значит так. Только не передумай тогда.
— Не подведу, товарищ Артем! Жизни не пожалею, а выполню это поручение!
— Иди уже, паяц!
Когда дверь за Милославским закрылась, к столу подошла идеолог Захарова:
— Как прошло?
— Как со взрослым. С ним вообще надо как со взрослым, тогда и его легче понять, и он не нападает.
— Да мы со всеми комсомольцами как со взрослыми общаемся.
— Ты не поняла, тут «как со взрослым» не прокатывает. Тут надо просто видеть перед собой взрослого человека и так строить диалог.
— Это недоразумение взрослое, что ли?
— Ладно, сама начнешь такие нюансы видеть, когда подрастешь. А сейчас результат такой: он молчит про свой день рождения, мы тоже. Туляки еще огребут за такой подарочек. Хотя я их понимаю. Привлекли внимание к своей организации, проявили напор инициативу.
Нарисовался поэтический вечер, по задумке организаторов делегаты Школы должны читать свои любимые стихи и объяснять, о чем они, и почему именно они. Такое начало вечера я не смог стерпеть и предложил корректировки:
— Товарищи, сама формулировка «должны читать свои любимые стихи» карябает моё чуткое ухо. Никто не ДОЛЖЕН читать любимые стихи. Это почти также отвратительно, как «должен быть счастливым». Мы МОЖЕМ читать свои любимые и просто свои стихи. Наверняка, кто-то пишет. И совсем нехорошо заставлять объяснять «почему и о чем». Есть русская пословица «не по хорошу мил, а по милу хорош» — смысл понятен?
После короткой дискуссии моё предложение приняли. Просто поэтический вечер, просто любимые стихи. Я подозреваю, что в такой парадигме и выбор читаемых стихов у народа изменится. Раз не надо пыжиться и объяснять, как в пятом классе. Во всяком случае, почти все читаемые произведения были про любовь, отношения и осень-весну. Коммунизм и молодость никто не рифмовал. Не удержался, вылез со своим, я накануне напрягся, вспомнил пару-тройку стишков и записал на бумажку.
— Сейчас будет сложно. Хоть и про любовь. Терпите:
У нас с тобой всё было в прошлой жизни.
А в этой ничего. И я не помню,
Встречал ли я тебя порою темной,
И если да, то много ли в том смысла?
Кому кричал "вернись!", проснувшись ночью,
Кого опять искал в пустой квартире?
И есть ли вообще в подлунном мире
Похожая хотя бы, пусть не очень…?
А смерть изменит это безвременье,
Когда не разделил на "до" и "после"
Не жизнь, не много лет, хотя бы осень
