самый выносливый сказал:
-Ты остановился не из-за усталости, а по причине. Это нечестно, мы не принимаем такую победу.
-Так в жизни всё нечестно, когда от этого зависит ваша жизнь, лучше забыть о чести. Кто выжил, тот и прав. Победители пишут историю. Добивайтесь цели любыми способами, а разбираться со своей совестью будете потом, — эка я завернул, самому противно от пафоса, а их по ходу зацепило. Вон какие морды задумчивые.
Когда все немного пришли в себя, мы всей компанией уходили с площадки, на которую как раз заходила вся остальная казарма. Кто-то презрительно смотрел на нас, другие что-то кричали, явно не из приятного. Мне было плевать.
-Эй, а вы куда? Казарма в другой стороне, — спрашиваю, не понимая, куда сворачивает мой десяток.
-Так мы и не в казармах живём, последнее время мы были в камерах, половина вообще должна отправиться или на каменоломни, или на тот свет. Сейчас возвращаемся. Нам сказано, что никто не будет нас выпускать. По какой-то причине нам позволено тренироваться, остальное время в камерах, как и раньше. Что будет дальше, никто не говорит.
В этот момент нас догнала Снежка, и мы решили пойти с десятком, посмотреть, в каких условиях находится мой десяток.
Вид камер меня даже обрадовал. Здесь более сухо, светло и чисто, чем там, где держали меня в первый раз, как я попал в Город. Но, тем не менее, просто солома на полу, хоть и сухая. Да и кормят их, думаю, не ахти.
Когда парни разошлись по камерам, охранник закрыл за ними двери на замки. После чего попросил меня уйти, мол, посмотрел и хватит. Я же поступил неожиданно даже для себя.
-Ну, так себе отельчик, но выбор не велик, мы берём один номер, но чтобы с живописным видом на город.
-Что? — не понял охранник.
-Ничего, мы поживём тут какое-то время, займу свободную камеру, и не вздумай нас запирать.
-Так не положено, — начал упираться непонимающий охранник.
-С Сотым я вопрос улажу, всё, свободен.
Из пары камер донеслось в полголоса, что я действительно псих.
Так и закончился день знакомства с моим десятком.
На следующий день всё изменилось. Мой десяток меня больше не подначивал. На их лицах не появилось радости или обожания, но и то отношение, что было раньше, так же исчезло. В большей мере.
Тренировку начали рано утром, пока ещё солнце не начало палить. За полчаса до первых лучей мы начали разминку. Всё как вчера, с той разницей, что сегодня я бежал последним, подгоняя отстающих и стараясь держать их так, чтобы они приглядывали друг за другом. А дальше началось веселье.
С трибуны прилетела стрела, которая ударила первого бегущего в грудь. На конце стрелы был мягкий набалдашник, дабы никого не ранить. От неожиданного и довольного удара собакоголовый отскочил в сторону, держась за подбитое место.
Следом за первой стрелой полетели новые, безошибочно бьющие по целям. Весь отряд рванул к полосе препятствий, чтобы спрятаться за ними. Бегство сопровождалось матом и попытками увернуться от новых стрел.
Меня также не обошла участь попасть под обстрел, но с моей реакцией для меня эта была несложная задача. Мой десяток, прячась за укрытием, смотрел, как я спокойно иду к ним, уворачиваясь или отбивая стрелы.
-Ну и зачем***** прячемся, девочки? — встал я рядом, глядя на ничего не понимающих бойцов.
-Может, объяснишь, что происходит? — спросил один из них.
-А что происходит? У нас тренировка, а мои девочки всё бросили и спрятались, сидят и трясутся от страха.
-Так это просто тренировка?
-Конечно, кто-нибудь из вас ранен?
Они быстро осмотрели себя и поняли, что кроме синяков и пошатнувшейся гордости, ничего не произошло. Они неуверенно начали вставать, и, когда первый из них высунулся посмотреть на стрелка, ему стразу же прилетел в лоб новый снаряд.
Снова маты и проклятия в наш адрес. Поливали и меня и мою охреневшую самку, которую следовало бы выпороть.
Попросив Снежку немного сбавить темп, мы всё же продолжили тренировку. Когда мой синий (наверное, так как под шерстью не видно) и прихрамывающий десяток разогрелся, как следует, мы перешли к следующему этапу.
-Теперь будем учить вас драться, — глядя в горизонт, оглашаю план.
-Думаю, тут мы тебя удивим, а точнее сами покажем, как надо. Половина из нас потому и за решёткой, что слишком хорошо это умеет. Но не все понимают, когда и кому это стоит показывать.
-Думаешь? Показывайте тогда, что умеете, — говорю я, при этом становясь так, чтобы в любой момент отразить атаку с любой стороны.
-Может, перерыв, ты загонял нас настолько, что мы ходить не можем, — слышу ответ с какой-то обидой в голосе.
-Не можем, — это когда уже сдохли, всё остальное — отговорки. Если вы сейчас же не встанете и не нападёте то, когда придёт время, я и пальцем не пошевелю, чтобы спасти ваши плешивые шкуры. Такие слабаки не достойны продолжать свой род.
Видимо, я зацепил что-то важное для них, так как подорвались абсолютно все.
Смещаюсь вперёд, выбив весь воздух коленом из впереди стоящего, остальные не успели меня достать, как и резко изменить направление движения. Они на пару секунд столкнулись, лишь затем рванули в мою сторону. Смещаюсь так, чтобы они вышли в одну линию, ну или максимально растянулись относительно меня. Дождавшись первого, отправляю в нокаут. Потом пара — рывок в сторону, попутно цепляя одного, затем разворот и удар ноги второму. Снова один, снова нокаут. До этого момента проблем не было, моя реакция явно выше, чем у них.
Остальная шестёрка успела смекнуть, что к чему, и рванула полукругом. Разворачиваюсь и начинаю убегать в сторону полосы препятствий, добежав до которой, начинаю её проходить. Они снова сбили строй и бежали, кто как горазд. Полосу до конца не прошёл никто.
Спустя полчаса мой отряд сползся в одну кучу.
-Ну вот, а вы говорили, что не можете. Можете, когда захотите. Поэтому слово «не могу» не должно звучать в моём присутствии. По крайней мере, пока вы живы. А теперь кто мне скажет, что только что произошло?
-Мы получили *****, — дружный хохот.
-А точнее?
-Мы получили знатной *****, — снова хохот.
-В чём ваша ошибка?
-В том, что ты хитрожопый и резкий, как диарея, — не успокаиваются бойцы.
-И в этом тоже. Ну ладно, я понял. Расскажите, как вам стоило действовать, чтобы
