— Куда вы пропали настолько? — поддержал Фратер.
— Мы летали на разведку, но не видели вас в форте, — доложила Милена.
— Эта сучка с сиськами телепортировала нас прямиком в катакомбы! — Глеб попытался воспользоваться мечом, но бывший Паладин ловко обезоружил его. — И мы попали в плен к какому-то призраку-извращенцу, который ее лично знает! Которому она в рот нассала, а он попытался меня поиметь и забрать тело в свое пользование!
— Нахрен такие приключения, — Фратер поднял руки вверх. — Я на этот остров ни ногой.
— А еще она нихрена не дура! Совершенно адекватная!
— В самом деле? — Люция посмотрела на Корделию, на лице которой застыло выражение обиженной маленькой девочки. — Что-то не похоже…
— Глеб, похоже, что ты столкнулся с магом-менталистом, — произнесла драконесса. — Я чувствую остаточную магию…
— Не знаю как это дерьмо называется, но там был магический голем вроде выродков, с которыми мы сражались на берегу озера! — судя по интонациям Глеб начал успокаиваться. — И окрас его магии был красным…
— Тогда все сходится, — сказала Эллибероут.
— И как тогда древний маг мог знать Корделию? — уточнил Олегус.
— Если это не было иллюзией, то, предположу, что кто-то просто постиг древние тексты…
— Значит нам нужно их забрать! — заключила Ликардия. — Менталисты вымерли и их знания более недоступны…
Рассвет наполнился ослепительным сиянием и грохотом взрыва.
Когда «зайчики» в глазах прошли, присутствующие посмотрели на водную гладь, воцарившуюся на месте, где стоял некогда форт Таут.
Да и острова-то уже не было…
— Менталы всегда были скрытными, — вздохнула Ликардия. — Впрочем, не удивительно, учитывая их возможности пленять тела, разумы и души…
— Не скажу, что было бы правильно изучать то, что осталось после них, — бросила Эллибероут. — Ментальная магия так же отвратительна, как и некромантия… Хорошо еще, что их бог умер. И сегодня мы сделали их наследие еще меньше, чем до этого.
— Эй! — окрикнул присутствующих Глеб. — Меня вообще кто-нибудь слушает? Я говорю, что Корделия может быть адекватной! Я лично это видел и беседовал с совершенно адекватной магичкой!
— Это легко проверить, — сказала Эллибероут, подходя к рыжеволосой девушке с комплексом ребенка. — Корделия, расскажи, что произошло на острове? С твоей категорией ты могла и сопротивляться ментальной магии, запомнив больше, чем Глеб. А я, так и быть, рассужу вас
Девушка бросила быстрый затравленным взглядом посмотрела на Практика, застывшего в объятьях Ликардии.
Вроде бы и просто бурное пошлое объятие, а вроде и двинуться не может ее желания.
— Ум… — рыжеволосая девушка отвела глазки вправо и вверх и закрыла лицо ладошками, но при этом оставляя на всеобщее обозрение хитрющую улыбку. — Когда я совершенно случайно телепортировала нас в катакомбы, то дядя-Практик сказал, что мы сможем выжить только если я поработаю с его волшебной палочкой. Пообещал мне показать фокус, потом начал снимать штаны и… хнык-хнык…
— Не удивлена, — драконесса посмотрела на молодого мужчину осуждающим взглядом. — Сперва отдал ее как вещь оборотню, а потом решил сам воспользоваться, да? Берешь пример с Аггела!?
— А можно мне тоже фокус!? — раздался голос Марики, сопровождающийся подзатыльником от Милены.
И Миланы.
— Ай! Я же для общего дела!
— Протестирую, вашу мать! Тьфу, блять! Протестую, ваша честь! Это ложь, пиздежь и провокация! — Глеб дернулся, чтобы прикончить мелкую засранку, но Ликардия не позволила ему даже двинуться с места.
— Что ж, — устало вздохнул Олегус, чья крупная ладонь схватила рыжеволосую магичку за ногу.
— Эм… Мне пора! — девушка зажмурила глаза, приготовившись щелкнуть пальцами.
— СТОЙ, СУКА!!! — заорал Глеб, высвобождаясь из любвеобильного плена, но было уже поздно.
Эллибероут легонько ударила по руке магички, отчего щелчок не состоялся, к ее недоумению.
Зато оборотень, раскрутив за ногу верещащую от веселья Корделию, бросил ее в озеро.
— Так-то тебе, сучка! — осклабился Глеб, глядя как ненормальная малявка солдатиком входит в воду. — Десять баллов за технику, блять, от всей судебной коллегии! Восторжествовала справедливость!
— Именно! — на его плечи опустились предплечья драконессы, берущей шею в замок. — А теперь, пойдем-ка, поговорим, ненаглядный…
— Без обид, Глеб, — развела руками Ликардия. — Я обещала — женская солидарность.
Глава 10
Говорят, что нет ничего более ужасного, мстительного, одновременно с этим изобретательного и желчного существа, чем женщина.
А, нет, не так — брошенная женщина.
Так вот, категорически заявляю, что все это хрень собачья — не такие уж женщины и стервозны, когда дело доходит до обсуждения проблем, связанных с мужчинами, которые их бросили.
Другое дело — драконессы.
Удар был такой силы, что по земле прошлись трещины.
— Уж насколько я создание светлой магии и должна радоваться уничтожению этого исчадия темной магии, сейчас мне реально жалко бедную тваринку, — поежилась Ликардия, прильнув к моему плечу.
— Думаю, самым лучшим способом выживания будет просто не подходить к ним, — произнес Фратер.
— Виверны в свое время доставили много хлопот коалиции трех рас, — произнесла Люция.
— На всякий случай напомню, что я парень не местный и мне очень хотелось бы узнать что за дерьмо эти ваши виверны и почему Эллибероут с такой ненавистью истребляет их, — признался я.
Еще один удар, от которого на змеиной шее клыкастого чудовища, похожего на гибрид гарпии и дракона, отломалось сразу несколько костяных наростов.
А про то, что громадный гранитный валун развалился, осыпавшись щебенкой — так это вообще не стоит упоминания.
Мало их что ли разрушено было за это сражение?
Вон, куда ни глянь, самые разные есть.
И расколотые из-за магического огня, и рассеченные клинками, и вывороченные с корнем из лунок, в которых пролежали несколько столетий, если не тысячу лет…
Поле боя, в которое превратилось гнездовище виверн, мало того, что покрыто выбеленными и отполированными ветрами и влагой костьми сотен существ, так еще и трупами трех виверн украшены.
Если брать за последние истерзанные огнем и мечом змеистые тела с кожаными крыльями и дьявольски острыми когтями.
То, что они не уступают в крепости лучшим клинкам нашего отряда проверили на себе Люция и Элли.
Правда, если первая отлетела в сторону после того как патриарх гнездовья пробил ее лапой насквозь, то вот доспехи драконессы обзавелись глубокими царапинами.
То ли Элли так любила свой доспех, то ли конкретно черный цвет шкуры самца-виверна ей не по душе, но дракоша с огромным желанием и бесконтрольной яростью месила в кашу своего противника.
Натурально в кашу!
Кровь, кишки, мозги — все это украшало трупы уродливых созданий, отдаленно напоминающих драконов.
И у меня закрадывается нехорошее предположение…
— Когда началась Последняя Война, то драконам, которые обитали на Аурхейме, предлагали присоединиться к одной из сторон, — пояснил Олегус. — Но, по каким-то своим причинам они отказались.
— Почти все, — поправила Ликардия оборотня. — Некоторые драконы участие в войне принимали. Причем за коалицию трех рас воевало побольше, чем на стороне Темной Армии.
— Поговаривают, что Практики создали виверн из детенышей драконов, которые воевали за людей, эльфов и гномов, — продолжал Олегус.
— Создали? — уточнил я.
— Таких существ никогда не существовало в Аурхейме до Последней Войны, — пояснил оборотень. — А то, что виверны воевали исключительно на стороне Практиков и демонов, вывод очевидный.
— Не было, но вот только сейчас они — большая проблема для многих регионов, где эти твари гнездятся, — подключился Фратер. — В Хейме есть целые королевства, которые были уничтожены вивернами, которые расплодились так, что пожирали не только скот, но и население деревень, мелких городов, а потом и вовсе обосновались в одном городе-государстве, пожрав его жителей.
