— Эм. Извини, кажется, я надумал…
— У тебя мозга нет, чтобы думать!
— Да все, ну. Нехорошо вышло, но я, правда, думал: ты пытаешься тереться об меня своими… буферами.
— Гель, ты слышала? Он точно идиот, — констатировала подруга.
— Угу. Леш, у кого рыло в пуху, тот все что угодно видит, даже то, чего нет. Ладно, мне пора. И без того превысила допустимое время посещений, и обед сейчас будет.
— Подожди, Ангелин, а как же я? То есть, мое к тебе дело.
— Знаешь, Леш, — я поднялась, — с тобой, как оказалось, не только разговаривать опасно, вообще одним воздухом дышать не рекомендуется. Мало ли что ты себе надумаешь. Я знаю, о чем ты хочешь поговорить, нет, я тебе в любом случае не помощник. С женой сам разбирайся, взрослый мальчик. Сумел жене изменить, сумей самостоятельно за последствия отвечать.
— Это случайно вышло! — в отчаянье зашипел муж подруги. Пока еще муж.
С разочарованием качнув головой, распрощалась с Ди и убежала в отделение, замечая, с каким живым интересом и горящими глазами таращилась охранница. Не я одна посмотрела серию Санта-Барбары.
После насыщенного обеда, когда я уже дышала с трудом, разлеглась на постели; списалась с Алисой, предупредив о муже и чтобы, когда сможет, выслушала Диану, повинилась — все-таки немножко влезла, куда не просили. Алиса вроде бы не злилась, но и в восторге не была, это точно. Понимаю. Самой не по себе. Затем написала Демьяну с банальным вопросом: чем он занимается вообще в жизни, где вообще живет, если не секрет, кончено.
…Потянуло в сон. Под вибрацию приходящих сообщений я отрубилась, а открыла глаза в уже родном дворце, в достаточно широком, богато отделанном коридоре аккурат рядом с резной деревянной дверью; от раздавшегося за ней пронизывающего животного крика сердце в пятки ушло.
Присев от испуга, с опаской покосилась на створку, от очередного крика сердце рухнуло в пятки. Перекрестившись, потопталась на месте и, прокляв свое любопытство, прижала к груди факел, зажмурившись, сунула голову прямо через дерево и тут же шокировано высунулась обратно.
…За дверью рожали. Причем императрица. Помолодевшая на лет десять, но точно это была она. Весело тут у них.
Пока я растерянно мельтешила в коридоре, не зная, что предпринять, роды успели закончиться, огласившись настоящим драконьим рыком. Любопытство вновь победило, и я недолго думая просочилась внутрь, притаилась в уголке, с живым интересом наблюдая, как прикрытого шелковой пеленкой белого как мел кожей необычного малыша с россыпью мелких-мелких чешуек на оголенных участках кожи передают взволнованному статному мужчине, в чьих чертах лица угадывались все его сыновья. Император. Папа Девьяна.
— Я нарекаю тебя Артур. Я нарекаю тебя Артур. Я нарекаю тебя Артур, — прошептал мужчина и протянул ребенка женщине в годах, та малыша ловко перехватила, следующие события меня поразили до глубины души.
Малыш открыл удивительные насыщенно янтарные глазки, они вспыхнули потусторонней зеленью, и женщина буквально за секунды покрылась странной пыльной крошкой, раскрыла в немом крике рот и обратилась в камень.
Меня пробрало до костей.
Наступила полнейшая тишина; мгновение ― и все присутствующие, за исключением ошеломленного императора с его изможденной супругой, попадали на пол, м-м-м, вроде как кланяясь.
— Великий дракон! Рождение на свет великого дракона-карателя!
Император аккуратно натянул на глазки малыша простынку, хрипло приказал:
— Поднимитесь. Милуш, приказываю подготовить маску-артефакт Великого, принести в кратчайшие минуты. Женщину уберите в хранилище, Артур расколдует, когда научится контролировать силу. Дорогая, не плач, наш сын ― великая отрада.
— Ты прав, мой император, но какая тяжелая судьба его ждет.
— Никитенко! Капельница! — раздалось громогласное отовсюду, и меня выперло из сна.
Что ж, теперь ясно, отчего старший принц носит маску. Он этакий василиск. Кошмар.
Глава 20
Выпросив у медсестры ключ от ванной, приводила себя в порядок. Несмотря на отсутствие какой-либо занятости, выходные пролетели за мгновение. Вытерев лицо полотенцем, смотрела в отражение, завязывая влажные волосы в высокий хвост, затем сплетая их в косичку; огляделась: не забыла ли чего и, захватив ключ, вынырнула наружу, сталкиваясь с набежавшей очередью из девчонок.
— Ключ у тебя? — с раздражением обратилась ко мне брюнетка в белом махровом халате. Молча отдала ей его под бурчание: — Какого рожна ванную вообще закрывают?..
Любопытный вопрос, тоже всегда было интересно. В палате посбрасывала в пакеты вещички и устроилась на кровати с ногами. Утром заходил главврач с извечной гоп-компанией, сообщил радостную весть: мои анализы по-прежнему прекрасные, и держать меня здесь бессмысленно, так что — домой, Никитенко! Ура. Довольная Марго под звуки моих мысленных фанфар поставила последний укол и, пожелав больше никогда не попадать в больницы, ушла по своим делам. Радовалась больше всех санитарка. Честное слово, я даже себя каким-то злом на минутку почувствовала, словно не была спокойной пациенткой, а каким-то буйным монстром, все эти дни злостно третировавшим несчастный медперсонал.
Потерлась носом о подушку. Эх, я даже буду немножко скучать. В глубине души поселился легкий страх, что с возвращением в реальную жизнь все вернется на круги своя, пропадет Дракон, сны об опасно-прекрасной империи драконов перестанут сниться, мне бы этого не хотелось.
В действительности, до попадания на больничную койку я толком и не жила. Не дышала полной грудью, и права была Ди: я пряталась от одиночества за лживой маской свободы, но чего конкретно мне нужно сейчас, я пока не поняла. Серьезных отношений? Приключений? Да. Все это я обрела здесь, в больнице, оставалось только не потерять. И заодно себя. Потерять себя я боялась не меньше, оттого до конца не понимала, нужно ли мне это все. С одной стороны ― нужно до отчаянья, а с другой ― не знаю.
В выходные я много переписывалась с Драконом. По поводу своих родных, места обитания и всего остального личного он отмалчивался или отшучивался, тем самым не только огорчая недоверием, но и вселяя надежду: мой Дракон — Девьян, каким-то непостижимым образом оказавшийся в моем телефоне. Мое безумие, не такое уж и безумие. Ведь не зря говорят: случаются в жизни чудеса, нужно только чудо разглядеть, не побояться, не оттолкнуть.
В выходные же довольно тепло поговорила с Алисой, договорились: приеду ее завтра из роддома забирать с малышом. С мужем она так и не помирилась, не собиралась его пока прощать, но и не отрицала, что все-таки простит, по ее словам: потому что любит, дура, сильно любит; только определенно не сейчас и точно — последний для него шанс. Подругу не осуждала, могла понять; ведь со стороны кажется, правильный выход только один — хлопнуть дверью, но на деле все не так легко. В особенности — если любишь, в особенности — если не хочешь ничего менять, в особенности ― когда у вас дети, однако и прощение должно быть обдуманным, а хлопнуть дверью можно всегда, и это проще всего.
Ди с радостной мстительностью призналась: она не удержалась и отхлестала Лешку по щам, чтобы неповадно было невинных подруг подставлять, вместе с тем она надеялась, у мужика после побоев голова на место встанет, и он закончит заниматься всякой херней; сомнительно, ну, а вдруг. Да и какая там у Ди сила, так, легкие хлопки изменнику достались.
Попереписывалась с заказчицами, чьи работы уже «погорели», «подгорают» и «начинают гореть», порадовалась понимающим людям; в принципе, мне самой неприятно девочек подставлять, но что поделать? Мы люди, можем в любой момент заболеть, умереть, попасть в больницу, все что угодно, селяви, так сказать.
Из моей магии снов: во время дневного сна и после «рождение василиска» мне отчего-то впервые ничего не снилось. С воскресенья на понедельник в первой половине ночи приснился короткий сон, из которого я выяснила: заговор так и не смогли разрулить, то есть, всех старших и младших пешек вычистили и успешно казнили, причем прилюдно, была, видела, жуть, ничего не скажешь, но зачинщика и преступную группу — нет. Он или они притаились и залегли на дно. Умно.
