с трудом скрывающей довольно внушительную грудь. Я как-то и не замечал у неё такие достоинства, то ли она всё время скрывала их под свободной одеждой, то ли это очередное расхождение реальности со сном. Беата сидела сзади и слегка сбоку от неё, положив свои руки ей на талию, и что-то нашёптывала ей на ушко, косясь на меня и загадочно улыбаясь, одета она была аналогично.
— Привет, Динчик, можно я так буду тебя называть? — промурлыкала Беата, переводя глаза то на меня, то на краснеющую и не поднимающую на меня глаз Эрию. Не дожидаясь ответа, она продолжила:
— А ты знал, что твоя подружка до сих пор невинна? И что она прямо сейчас согласна отдать тебе свой первый раз? — Эрия от этих слов покраснела ещё больше и начала нервно теребить край юбочки, по прежнему не поднимая на меня глаза. — Я всё правильно сказала? — Эрия быстро и коротко закивала, не встречаясь со мной взглядом.
Мне хотелось очень много сказать в этот момент, но увы, я лишь безмолвно взирал на происходящее, не в силах как-либо вмешаться. Беата тем временем не унималась:
— Она сделает всё, что ты захочешь и любым способом, каким ты захочешь, верно, моя прелесть? — Эрия промычала что-то, напоминающее согласие. — Но это ещё не всё, я тоже до сих пор не познала мужчину, но, впервые увидев тебя, я сразу поняла, кто будет у меня первым. Так что, как только ты насладишься этой прелестью, я буду второй.
— А я буду третьей. — послышался незнакомый хриплый женский голос позади меня. Я не хотел поворачиваться, поглощённый находившейся передо мной возбуждающей картиной, но моё тело, по-прежнему хранящее молчание, так же молча повернулось.
Передо мной стояла Лерия Карнак, выглядевшая намного хуже с момента, когда я её выдел последний раз, заплывшая жиром, заросшая грязью и волосами, в каких-то лохмотьях, её длинные ногти на растопыренных пальцах были похожи на когти, а глаза слегка отдавали красным.
— Ты у меня тоже будешь первый, — прохрипела Лерия, медленно подкрадываясь ко мне, — так что давай, я тоже буду у тебя не третьей а первой, — её зубы начали удлиняться а черты лица ещё больше искажаться, — и последней, ррр — зарычав, она кинулась на меня, целя когтями мне в живот.
* * *
Я подскочил, резко дыша, и лихорадочно огляделся. Свеча на столе догорела и в комнате стояла темень. На ощупь добравшись до окна, я открыл ставни. Обе Ночные спутницы были уже высоко, заливая округу тусклым бело-жёлтым светом. Я зажёг ещё свечу и поставил на стол. Судя по звукам, доносящимся через окно и закрытую дверь, последние гуляки разбредались по комнатам, значит, я проспал всего пару часов, и ночь только вступила в свои права. Как раз нужное мне время.
Я вытащил из наплечного мешка листовку, на которой я вчера дописал «Чёрный странник», после чего скомкал её и закинул в мусорную корзину. Присел на кровать, после чего ещё раз обдумал и прокрутил в голове последовательность действий. Затем подхватил свой заплечный мешок, тщательно завязал его, после поднёс к окну, попутно затушив свечу, и размахнувшись, кинул его на крышу сарая внизу. В нём не было ничего, что могло бы повредиться от удара, поэтому я не колебался, отправляя мешок в непродолжительный полёт.
После этого я аккуратно вылез наружу, цепляясь за торчащие брёвна, не забыв прикрыть за собой ставни, не торопясь спустился и перепрыгнул на крышу того же сарая. Надев заплечный мешок, я добрался до края крыши и спрыгнул на кучу земли, оказавшись вне огороженного участка. Прислушался — никаких необычных звуков, видимо, мой уход остался незамеченным. Воодушевившись от этого факта, я двинул вперёд, через минуту оказавшись на узкой тропе, ведущей к роднику, из которого работники постоялого двора брали питьевую воду. Осушив пару раз ковшик из бересты, заботливо сделанный и оставленный у родника для общего пользования кем-то из работников, я огляделся. Таверну уже не было видно из-за деревьев, тропинка дальше в гору не шла. Повесив ковшик на место, я двинулся вверх по склону. Мне предстоял длинный и тяжелый путь, преодолеть более полсотни километров меньше, чем за два дня, оказавшись к завтрашнему вечеру на другой стороне горного хребта. Похоже, что спать этой ночью мне не придётся вовсе, а следующей ночью урывками.
Интерлюдия: Хеликс
Светило ещё не поднялось над вершинами холмов, но уже освещало небо с редкими облаками. Недавно выехавшая из таверны, где Хеликс и человек, который управлял его магической повозкой, провели ночь, та самая повозка двигалась на большой скорости по прямой и пустой дороге на юго-восток, к Дагеру. Дорога была довольно широкой, две повозки могли легко проехать, не задевая друг друга, даже если это были крупные повозки, созданные для перевозки тяжёлых грузов. Позади дорога была пустой, встречные повозки появятся позже, сейчас они только выезжают из постоялых дворов и домов в городе. Насколько Хеликс помнил, до ближайшей таверны с постоялым двором, он не помнил её названия, было всего полсотни километров или немногим больше, на прямой и пустой дороге с их скоростью — какой-то час-полтора пути. Однако до цели его путешествия, Озёрного посёлка, разумник специально заглянул в самолично написанную бумагу с подсказками, нужно было ехать вбок от нормальной дороги, сворачивая как раз возле таверны, ещё несколько десятков километров, только гораздо медленнее. В целом, если не останавливаться, он должен быть в поместье ко времени, когда там уже все проснутся.
Хеликс достал из кармана лечебный амулет и принялся вливать в него свои силы, сегодня этот амулет ему точно понадобится. Понятное дело, не для себя. Для разумника шестой ступени получить даже царапину — расписаться в собственном бессилии. Помимо конструктов, предсказывающих любую опасность на несколько мгновений вперёд, у него были конструкты, позволяющие за пару мгновений подчинить себе любой незащищённый разум, а также атакующие конструкты, позволяющие при атаке на площадь деморализовать и дезориентировать целую армию, а при атаке на одиночную цель — практически мгновенно сжечь ей разум до состояния овощей на грядке. Это не считая более простых конструктов, очень полезных для его рода деятельности.
Разумник ещё раз прокрутил в своей голове детали задания. Тот, на кого сам Хеликс работал, весьма чётко обозначил рамки: мальчишку доставить
