Мы с Семеном переглянулись.
— Владилена Викторовича срочно в Москву вызывают, а я руководитель поисковой группы. Я здесь решаю, кому оставаться, а кому идти. Сдать оружие и боеприпасы под роспись в оружейку.
— Хорошо, я, конечно, сдам. Но хотя бы объясните по-человечески в чем причина? — начал возмущаться Сёма.
— Причина? У нас замена, Спицын. Вместо тебя с нами пойдет Султыг Ямазович Ямазов.
Приехали. В голове зазвучали слова и мелодия аргентинского танго: «Адиос мучачос… компаньерос де ми вита»
Глава 12
По данным Всемирного совета по золоту (WGC),
в 2022 году Россия стала вторым по величине
производителем золота в мире, на долю которой
пришлось около 9% мирового производства, после
Китая и опередив Австралию. И пока по состоянию на
весну 2024 году удерживает это положение, добывая более
300 тонн этого драгоценного металла в год.
Большинство российских производителей
золота, в том числе крупнейшие российские
предприятия, такие как «Полюс Золото», «Полиметалл»
в настоящее время находятся под западными санкциями.
В июне 2023 года Великобритания, Канада,
Япония и США запретили импорт российского
золота. Россия успешно перенаправила экспорт с Запада
в страны, которые не ввели санкции против Москвы, такие как
Китай, Турция Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты.
— Хорошо, я, конечно, сдам. Но хотя бы объясните по-человечески в чем причина? — начал возмущаться Сёма.
— Причина? У нас замена, Спицын. Вместо тебя с нами пойдет Султыг Ямазович Ямазов.
Приехали. В голове зазвучали слова и мелодия аргентинского танго: «Адиос мучачос… компаньерос де ми вита»
— Нам только еще этого «пассажира» не хватало, — процедил сквозь зубы Сёма, так, что это услышал только я.
А я анализировал услышанное.
По-моему Гунько просто потерял берега. Он желает, чтобы я один провел его к месторождениям не имея в команде соратников. Трое спасателей не в счет.
Еще не известно по какому принципу он их подбирал. Нас шестеро и возможен расклад пять против одного.
Я не знал Ямазова лично, но прекрасно понимал его цели и мотивы в предстоящем спасательном походе. Заполучить доступ к месторождениям раньше конкурирующей преступной группировки.
Отказаться от похода я не мог. Тогда меня можно было бы упрекать в чем угодно. В малодушии,в трусости, в предательстве Гибаряна и Куницына, в желании скрыть информацию об открытых месторождениях. В чем угодно
Гунько это прекрасно знал и всё рассчитал. Надо отдать ему должное. Он знал, что у меня нет выбора. Я почти не сомневался в том, что он приложил руку к отчету, отправленному в Москву.
Мои мысли никак не отразились на моем лице. Сёма вопросительно посмотрел на меня. Я легонько кивнул головой. Мой друг молча встал собрал свой рюкзак и оружие.
На выходе он столкнулся с Ямозовым входившим в зал. Оба не желали уступать друг другу, они смотрели друг другу в глаза секунду, но зная воспитание Сёмы, нетрудно было предугадать что он уступил дорогу старшему по возрасту.
Так и случилось, мой друг отступил на шаг и пропустил Ямазова внутрь вопреки правилам этикета.
Входивший принял это как должное. Он молча кивнул нам не снимая шапки, видимо так было принято в его окружении здороваться с незнакомыми людьми.
Гунько с улыбкой кинулся ему навстречу с протянутой для рукопожатия рукой, выдавая таким поведением, кого он считает важной персоной.
— Султыг Ямазович, доброе утро. Проходите.
Сема посмотрев презрительно на Гунько и пропустив мимо себя вошедшего, удалился из актового зала.
Ямазов в ответ тоже протянул руку Гунько, но торопился идти ему навстречу, а церемонно остановился поближе у дверей.
Они поздоровались, а затем пришедший распахнул быстрым движением курку и поправил ремень на штанах на спине. Я увидел большой нож, висящий у него на бедре. Я вспомнил про страсть к любому оружию у народа, к которому он принадлежал.
Хозяин ножа, Султыг Ямазов, был высоком человеком лет сорока пяти, с аккуратно подстриженной короткой иссиня-черной бородкой, длинным тонким носом и белой кожей.
Его миндалевидный, скорее иранский, нежели азиатский, разрез глаз с такими же черными, как спелая смородина, зрачками, выдавал в нем острый ум, надменность и высокомерие.
Шахматы расставлены на доске. Теперь понятно, что Гунько всего лишь фигура на ней.
Султыг имел широкую кость и плечи, говорившие о его физической силе и здоровье.
В той короткой поездке в «буханке», я был крайне утомлен и мне не было интереса разглядывать Ямазова, я запомнил только черты и хмурое выражение лица.
Теперь же мой мозг за доли секунды определил характерные особенности внешности. «Противника нужно знать в лицо, а бить в морду»: как говорил китайский полководец Сунь Дзы.
— Султыг Ямазович, а где ваша поклажа? — заглядывая с глаза и продолжая улыбаться, спросил Гунько.
— Там, — махнул куда-то в сторону выхода из здания управления Ямазов.
— Ну хорошо. План у нас такой…
Гунько пространно объяснял, как наш отряд планирует добраться до начальной точки поискового маршрута, но не договорил, потому что Ямазов перебил его.
— Хорошо, — сказал новоиспеченный член спасательной группы. — Веревка хороша длинная, а речь короткая. Ну что? Поехали?
— Да, да, — торопливо отметил Гунько и направился к креслу в первом ряду. Мне было неприятно наблюдать за его суетой. В этом было что-то лакейское, уничижительное, — давайте присядем на дорожку.
Ямазов не стал садится
— Мы не садимся, — он развернулся и пошел на улицу.
Трое спасателей с осуждением посмотрели ему вслед, а потом перевели взгляд на руководителя.
Тот развел руками, поднял брови, отклонил назад голову, приподняв подбородок, и тихо сказал:
— Ну не принято у них, ну не могу же я его заставить. Всё! Встали! — он показательно бодрился, хлопнул ладонями себя по бедрам и поднял свой рюкзак и оружие.
Трое мужчин смотревших на него, не сговариваясь между собой, посмотрели на меня в попытке уловить мое отношение к происходящему.
Я пожал плечами. Мне с вами, ребята, минимум две недели придется в тайге провести я не хотел начинать с раздора и раскола отряда. Не мой это метод.
Поэтому молча встал следом за Николаем Гунько и направился к своей поклаже. Трое потянулись за нами
— Чувствую что, это будет та еще поездочка, — сказал такой же как и я, рыжебородый бородач и протянул мне руку, — Степан, Это Андрей и Володя, мы из отдельного горноспасательного отряда Минцветмета из Копейска, слыхал такой город?
— Здравствуйте, мужики. С Урала? Знаю, знаю. Уральская центральная горноспасательная станция? Как вас к нам сюда на Севера занесло?
— А нас вот сюда прислали в командировку, обучать горноспасательному делу. А тут такая оказия с вашим товарищем. Попросили помочь, ну как тут откажешь? Ты есть тот самый, Илья Бурцев?
— Всё верно, — я каждому пожал руки, — тот самый. Не знаю, что вам про меня рассказали.
— Не дрейфь, ничего плохого про тебя не говорили, Куницын лично за тебя вчера на совещании поручился.
Это хорошо что мужики не «местные», значит соотношение сил пока еще не установилось. Вполне к концу похода может получиться — четыре к двум.
Мы отправились на улицу, где нас ждал еще один сюрприз. Рядом с Ямазовым стоял, молодой паренек, лет девятнадцати. Гунько пытался спорить с Султыгом у раскрытой двери вчерашнего «УАЗа»
— У нас все места рассчитны, Султыг Ямазович, не можем мы вашего парня с собой взять. Ну ни как. Понимаете?
— Пусть, кто-то из них остается, — он кивком указал в нашу сторону, — я сказал, он идет с нами.
— Да, так не получиться. Я отдельно спасателей выбивал, командировочные, приказы, звонки в министерства.
