Да уж, историю МУРа, как и историю КГБ я учил добросовестно. И с людьми из прошлого встречаюсь так, будто давно их знал и уважал.
А вот историю комсомола, увы толком не знал.
Известно мне было лишь то, что три молодых человека, три еврея — Шацкин, Цетлин, Рывкин основали комсомол. В первые годы его существования были его руководителями, сменили друг друга на посту первого секретаря ЦК РКСМ. Все трое в период «большого террора» в 1937 году были казнены. Я это в какой-то антисемитской заметке прочитал, запомнилось. Вообще, как выяснилось, у меня в голове уйма информации, порой совершенно не нужной.
Впрочем, Колесов меня долго не мучил. Особенно после того, как я процитировал цитату из статьи Ленина о «Задачах союзов молодежи». Этот текст висел у меня перед глазами все старшие классы на уроках физики, что свидетельствует об активной наглядной агитации в нашей школе. «Задача Союза молодежи — поставить свою практическую деятельность так, чтобы, учась, организуясь, сплачиваясь, борясь, эта молодежь воспитывала бы себя и всех тех, кто в ней видит вождя, чтобы она воспитывала коммунистов. Надо, чтобы все дело воспитания, образования и учения современной молодежи было воспитанием в ней коммунистической морали». По изумленным глазам молодого оперативника стало понятно, что я первый комсомолец, знающий такие фразы наизусть.
Именно Колесов (на фото) одним из первых нашел время для поддержки нашей компании Юных Друзей Милиции.
Глава 23
Эй, ребята, посмотри,
Кто шагает впереди?
Это наш красавец Юра,
Очень видная фигура.
Вот и братья, Саша с Димой,
Дополняют нам картину.
И Ренат с Артёмом тоже
Спешат каждый день погожий.
И девицы-красавицы,
Им помогать нам нравится:
Кира и Алина,
Люда, Настя и Кристина.
Почему же мы все вместе?
Чем мы занимаемся?
Мы — помощники полиции,
И это всем нам нравится.
Мы законы изучаем,
Готовимся к беседам,
Чтобы знали о правах
Ребята-непоседы.
Чтобы знали все-все-все
О вреде алкоголя,
О табаке, наркотиках
Мы говорим всегда, везде
И во дворе, и в школе.
Рейды, конкурсы, беседы,
Правил изучение
Составляют график наш
Вместе с обучением.
Ольга Нефедова
Сложилась неприятная ситуация. Группа Павлика дежурила в Сокольниках, который при советской власти обрел праздничный вид. В городском парке культуры и отдыха (ГПКиО) имени наркома просвещения товарища Бубнова [64]. У главного входа соорудили фонтан, на большом кругу устроили оркестровую эстраду, выставки, ресторан. Построили популярные в то время аттракционы: «аэропетля», «силомер-молот», «скользящий полёт», «комната смеха», «вертикальное колесо», тир, «качели-лодки», «иммельман». Зимой, конечно, фонтан не работал, да и не все аттракционы действовали. Но народ это не смущало — сама прогулка, где хвойный воздух пьянил лучше шампанского, была за счастья жителям тогдашней Москвы, топившейся в основном углем идровами, отчего в воздух пах гарью, а сугробы темнели от сажи. Кроме того молодежь любила большой каток, где коньки «снегурки» с загнутыми носами можно было взять в аренду и примотать их к валенкам или зимним ботам (к любой обуви) специальной веревочкой. (Были еще длинные коньки на ботинках — бегаши, но их приносили с собой мастера конькобежного спорта. Снегурки можно было крепить и к специальным ботинкам, но в прокате такие появились лишь после войны).
Естественно, вместе с отдыхающими в Сокольники повадились и воры с хулиганами. Тем более, что в павильонах и павильончиках выпивки было море разливанное. Так рядом с избой-читальней, которая отапливалась голландской печью, был павильон незабвенного «пиво-воды», мужественно работавший и зимой с помощью железной буржуйки. И там, конечно, можно было заказать кружку с «прицепом» в виде стограммовой добавки водки или самогона — личный гешефт буфетчицы.
И дежурство юдээмовцев сильно проредило ряды шпаны, пока они не наловчились убегать с аллей, а на побежавших за ним пары-тройки комсомольцев устраивать в лесу засады.
Шереметьев, сразу нашел решение — праща. Сам он владел этим оружием безукоризненно, поскольку, в отличие от пистолета, мог в любое время и в любой ситуации превратить шарф, полотенце, тряпку в оружие, действенное до ста метров и уверенное на пятидесяти. Ну а снарядом для пращи может служить любой увесистый предмет от булыжника до портсигара или стакана. Молодежь приняла находчивость Павлика как должное — деревенский парень, может они там все с пращой охотятся. Так что пущенный в спину беглеца камень прекратил побеги от милицейской дружины. Ну а потом пьяных хулиганов доставляли в вытрезвитель [65], благо он рядом с парком на Каланчевской улице. Ну а воров, конечно, удавалось поймать не так часто, хотя пару карманников команда Павлика Морозова задержала.
И вот тут-то случился случай, такой, понимаешь, случай, вовсе и нехороший. На большущей аллее, ну той, где ещё при Петре I был прорублен просек, на котором молодой царь устраивал гулянья — аллея и существует по сей день, и носит название «Майский просек». Так вот, на этой аллеи камешек, пущенный в спину хулигана, вырвавшего у барышни сумочку, попал не в ватную спину, а в затылок, не прикрытый зимней кепкой с ушами… Ну, конечно, шпаненка (парня лет семнадцати) доставили в госпиталь, но зря везли — умер подлюка! Как заключил патологоанатом, из-за обширного кровоизлияния в мозг.
И вот собрали комсомольское собрание в МУРе, принимать меры и против практики с пращами, и против инициатора — Павлика. Инициатива всегда имеет инициатора, закон джунглей.
Павлик — что, Павлику все фиолетово: его душа обитает в иных империях. А вот Шереметьеву надо обживаться в этих допотопных джунглях, где даже смартфона нет под рукой, а в магазинах не то что полуфабрикатов — вообще жратвы почти нет. А тут еще молодой опер, из тех, кто раньше в гимназии учился, чистенький… вякнул.
— Гнать его из комсомола, он сам хулиган, думает в Москве, как в его деревне можно себя вести!
Видимо гимназистик не в курсе был, кто рекомендовал Морозова и кто его привечал в Москве. А может и вообще не читал про геройского пионера.
