— А когда…
— А как…
— А почему…
— Все остальные вопросы — позже! Ну все, бойцы, меньше слов! За работу!
* * *
И нас оставили на солнцепеке.
Я с завистью посмотрела вслед Кресу, который бодрым шагом удалялся в сторону беседки и со вздохом подняла с земли одну из лопат. Следом вторую лопату поднял и Фабрис. А вот Тайрон не торопился.
Принц закрыл глаза, развел руки в стороны, и подняв голову, подставил свое бледное лицо местному солнцу. Так и стоял. Лишь глубоко вдыхал и издавал какие-то не совсем приличные звуки.
Мне надоело ждать, когда королевский гад закончит балдеть. Решив принять руководство процессом на себя, я стала размышлять вслух.
— Фабрис, Тайрон! Нам вообще-то надо обработать площадь три на три. И вырыть яму глубиной полтора. А ну, признавайтесь, кто умеет пользоваться лопатой?
— Я! — откликнулся Фабрис.
— Я так себе, но буду стараться, — я пошмыгала носом.
Тайрон молчал.
— Ау, кайрэ Тайрон! Ты говорил, что ас в математике?
Принц открыл глаза.
— Сколько наших шагов составит сторона квадрата три на три?
Тайрон задумался.
— Думаю, около семи.
— Скорее, десяти, — с сомнением произнес Фабрис.
А я стала соображать. Шаг мальчишек составляет сантиметров сорок, значит, триста делить на сорок, как раз выйдет семь с половиной. А мой шаг — покороче, поэтому, наверное, около десяти. Что ж, значит, хотя бы меры здесь похожие.
— А давайте, вы измерите одну сторону, а я — другую? А потом наоборот?
На том и порешили.
Квадрат определили, осталось его вскопать, попутно выкорчевывая мелкие коренья, которые оставались в земле после файербола Креса. Мерзость, но деваться некуда.
Поплевав на ладошки, мы с Фабрисом принялись за дело.
Лопата была великовата для десятилетнего ребенка. Одно дело долбануть ею кого-то спине со всего размаха, другое — работать, как в колхозе. Но я старалась. А вот Тайрон продолжал отлынивать.
— Слушай, математик, — я решила поддерживать светскую беседу. Пока. — А скажи-ка мне, если извлечь корень из шестидесяти четырех, это сколько будет?
Молчание.
Математик, ага… Как же…
— Если не можешь извлечь ЭТОТ корень, бери лопату, иди извлекай другие корни!
Тайрон вспыхнул. Злобно схватил черенок и принялся с остервенением долбить сухую землю.
Стахановец, блин…
— Кайрэ Тайрон, давайте покажу, как правильно? — Фабрис неловко помялся.
— Сам справлюсь! — рявкнул гаденыш.
— Не справишься! — рявкнула я в ответ.
И мы с Тайроном уставились друг на друга, как боксеры перед боем. Черные глаза принца потемнели еще больше, еще немного и в меня полетят молнии. Но Зои Базио взгляд не отпускала. Сердито сдвинув брови, я волком смотрела на упрямого мальчишку, еще и подбоченилась. Наши гляделки продолжались несколько минут, в течение которых Фабрис копал, а мы с королевским засранцем пялились друг на друга, как ненормальные. И в итоге, Тайрон не выдержал.
— Показывай! — неожиданно благосклонно кивнул в сторону Фабриса.
Спустя десять минут процесс пошел живее.
— Кстати, по поводу второй части, — чуть не ляпнула «мерлезонского балета», но вовремя прикусила язык, — эээ… нашего задания. Есть идеи, чем будем заинтересовывать хмельона?
Копать мы закончили, даже яма для корней получилась, как надо.
— Может, танцем? — неуверенно произнес Тайрон.
Не зря я про мерлезонский балет вспомнила. Но думаю, хмельону лучше подойдут брачные пляски бабуинов. И то, не факт.
— Еще идеи?
— Может что-то спеть? — выдал свою порцию идей Фабрис.
— О, ты умеешь петь?
— Нет…
— А ты, Тайрон?
— Тоже нет, — хмыкнул принц, — Я умею… играть на нервах! Но вряд ли это поможет.
Черт, даже не поспоришь.
— И я не умею петь. А что вы скажете по поводу показательного сражения? Ммм, скажем, на палках?
Тайрон покрутил пальцем у виска.
— Ну, ты придумала! На палках дерутся только пятилетки! Не буду я так позориться!
— И что? Ты что ли сильно от них отличаешься? По уму, так точно где-то рядом! — брякнула мсительно, держа в памяти жест в мой адрес.
— Не ссорьтесь, пожалуйста! — попытался встрять Фабрис, но его никто не слушал.
Мы с Тайроном снова сверлили друг друга взглядами, и вообще напоминали бойцовских петухов.
Черт, я же старше… Что ж этот мальчишка меня так бесит? И похоже, это взаимно.
Мы замолчали. А спустя минуту меня посетила идея.
— А если рассказать хмельону сказку?
Мальчишки озадаченно и как-то синхронно зачесали затылки.
— Я не знаю сказок, — загрустил Фабрис.
— Я тоже, — и Тайрон поддержал бурчанием.
В смысле, не знаете⁇ По-моему, я спросила это вслух.
— Ну, мне никто их не рассказывал… А самому было скучно читать, — Фабрис прикрыл лицо рукой, а потом зачем-то наклонился за лопатой.
— Аналогично.
Уже и Тайрон отвернулся от нас и стал усиленно делать вид, что в глаз что-то попало.
Господи… Бедные дети… Надо бы выяснить, как тут воспитывались трое сирот. С Аранией-ехидной дворцовой в принципе и так было все понятно. Какие, к черту, сказки? Разве что, пела бы Тайрону перед сном оды своей исключительности и скудоумию Акилы. Вот же блин блинский… Похоже, в роли Шахерезады, придется выступать самой.
— А я вот, например, люблю сказки сочинять! Если других идей нет, может, попробуем заинтересовать хмельона чем-то, что придумала я сама?
Возражений не нашлось.
Подав сигнал Кресу, мы дождались пока он проверит качество нашего копания и отправились за хмельоном.
Волнительно…
Я начала мысленно медитировать. Один хмельон, два хмельона… сто сорок шесть хмельонов… Пока дошли до пристройки, нас уже поджидал «папенька», и я слегка расслабилась. Но план А стоило озвучить.
— Договариваемся так — я начинаю рассказывать сказку, и в это время Фабрис обливает нас всех водой. Как только хмельон желтеет, Тайрон открывает клетку и бежит к нашей яме. Ты же быстро бегаешь, Тайрон?
Тот фыркнул. Похоже, я в очередной раз принизила Его Гадство.
Взрослые не вмешивались, но, как мне показалось, были наготове.
Совместно, мы завершили приготовления с водой и я, решив поднять боевой дух команды, показала мальчишкам жест из «Трех мушкетеров» — один за всех и все за одного. Правда вместо эфесов шпаг использовали свои запясться, но судя по довольным физиономиям подельников, нововведение зашло.
Ну, что ж, мой выход…
— Глубокоуважаемый хмельон! — я остановилась на расстоянии двух метров от клетки и поклонилась в пояс. Сзади раздались смешки взрослых. Не глядя, я махнула в их сторону жестом «заткнитесь». Имеющий челюсти и яд, имеет право на уважение. — Вашему глубокоуважаемому вниманию предлагается сказка, которую я придумала сама. Прошу Вас, не судите, строго, а если понравится, поддержите… — чуть не брякнула «лайками», но вовремя сориентировалась, — изменением цвета вашего великолепного ствола!
Хмельон копошился в углу клетки, и на мой демарш, как мне вначале показалось, не обратил никакого внимания. Но стоило начать слегка переделанную под местные реалии сказку о Снежной королеве, как все челюсти приникли к прутьям, а глаза перестали моргать.
В этот момент сзади подкрался Фабрис и, шепнув «Извини», окатил ведром воды.
Спустя пару мгновений раздалось сдержанное ругательство Тайрона, который дежурил поблизости от двери, и легкий вскрик самого Фабриса, которому пришлось обливать самого себя.
А перед клеткой, на импровизированной сцене лилась Сказка.
Самоотверженная Рита (она же Герда) искала своего друга Соля (он же Кай, получивший имя какого-то бывшего члена Сената) везде и всюду. Челюсти клацали от изумления, глаза усиленно моргали, и, наконец, кора пожелтела.
— Тайрон, давай! — заорала я.
В тот же миг принц открыл клетку, и засверкав подошвой, бросился прочь.
Почувствовав свободу, хмельон, нереально быстро перебирая корнями, поскакал за ним.
