скотч как канцелярским ножом и открыл коробку. Она была доверху забита рублями. Плотно. Я залип. Вячик открыл чемодан, молча забрал коробку у меня из-под носа и положил в чемодан. С кряхтением и матерком. Тяжелая. Закрыл чемодан. Подтащил его поближе к лавочке. Мы уселись рядом с чемоданом.
— Наверно, можно домой идти, — задумчиво сказал Вячик. Снял очки, протер. И спохватился. — А где Кенни?
— За следующей пошел, — объяснил я.
— А… — кивнул Вячик. — Тогда подождем.
Он достал телефон, что-то погуглил в нем. Сказал:
— В интернете пишут, в такую коробку миллион долларов влазит.
— Это какими купюрами? — спросил я.
— Не знаю. — Он снова заглянул в телефон. Ответил, после долгой паузы. — Скорее всего, стодолларовыми.
— Сто пачек по сто купюр в пачке, — прикинул я. — А в этой рублевые. И пятитысячные. Если десять тысяч купюр… Пятьдесят миллионов рублей, вроде, получается…
— Да не может быть… — выдохнул Вячик.
— Ну да. Не может. Пятитысячная больше форматом, их должно меньше влезть, — согласился я.
— Да я не об этом… Хотя, я сам не знаю, о чем я… Капец, какая она тяжелая! У меня аж рука заболела, — Вячик заметно разволновался. И начал вращать туловищем и разминать руки. Прям спортсмен.
— Килограмм десять должно быть. Ну, девять, — согласился я. — Спину надо беречь.
Мы помолчали.
— Что-то жуть, как курить хочется. Странно, — сказал наконец Вячеслав.
— Ты ж не куришь? — удивился я. — И не курил никогда.
— Да. Вот я и говорю, странно, — согласился Вячик.
В следующий рейс Кенни приволок сразу две коробки. Одна упала на асфальт, и здорово помялась. Но, благодаря скотчу, не раскрылась. Я, уже с опытом, быстро открыл чемодан. Вячеслав, смешно отклячивая зад, закинул в него коробки. Мне по прежнему не отпускали подозрения, поэтому я снова нашел осколок стекла, и взрезал скотч. Это опять были деньги. Как Кенни сквозь картон, видит, кстати? Как он вообще, кстати, видит? Глаз то у него нет. Почему я прямо сейчас об этом задумался. Мимо прошла семья с двумя детьми. Мы, явно с подозрительной поспешностью захлопнули чемодан, сминая раскрытые крышки коробок.
— Валить надо, — сказал бледный как свежепобеленный потолок Вячеслав, после того как прохожие, весело переговариваясь, прошли мимо. Кажется, на нас они даже не посмотрели.
— Последний рейс и отзову Кенни, — отрезал я. Раз уж начали, надо заканчивать. К тому же, в чемодане все еще оставалось много места. Коробки три точно влезут.
Вячеслав схватил мою открытую банку пива и жадно её ополовинил. Протянул мне. Я не стал отказываться. Но сделал всего пару глотков. Не следует в такой важный момент себе мозги затуманивать. Вкуса пива я даже не почувствовал. Зато то, как дрожат руки, заметил. После пива стало немного полегче.
В этот раз мы ждали Кенни невыносимо долго. Я не думаю, что он сильно задержался. Просто нам так показалось. Ведь для нас время тянулось очень уж медленно. Есть забавная иллюстрация теории относительности — время течет с разной скоростью, в зависимости от того, с какой стороны двери туалета вы находитесь. Ха. Попробовали вы сидеть в старом, темном районе среди пятиэтажек и ждать падающих с неба коробок с деньгами. При том, что у вас уже с собой полчемодана денег. Вот тут время растягивается как презерватив под струей воды из крана. С подспудным ощущением, что сейчас лопнет. Напряженное, такое, ожидание. К счастью, народа на улице было мало. Хоть какой-то плюс.
В следующий раз Кенни приволок сразу четыре коробки. И покидал их прямо с крыши. Одна всё-таки разорвалась от удара и такие вкусные на вид бумажные кирпичики в банковских ленточках рассыпались по заплеванному асфальту. Мы бросились их собирать. Вячеслав, используя смятую коробку как совок набирал в неё пачки и вытряхивал в раскрытый полностью чемодан. Я, не забыв позвать Кенни, закидывал туда же коробки.
— Как он притащил столько, — изумлялся, пыхтя, Вячеслав.
— Да он и… — я хотел сказать, “труп может унести”, но вовремя сдержался. — И больше может унести. Не думал только, что так далеко.
— Ладно грузоподъемность. У него же рук только две, — умно подметил Вячеслав.
— Старается, подлец. Жрать хочет, — машинально ответил я. И понял, что сказал чистую правду. Кенни настойчиво мне транслировал желание сожрать пару человек. А я демонстративно этого не замечал. Не хотел замечать. Это меня испугало. С другой стороны, это же очень хорошо, что он разрешения спрашивает. Ладно, подумаю об этом завтра.
Мы, наконец, собрали все. Посветили вокруг фонариком зажигалки. И, едва закрыли чемодан, как из-за угла появились четыре фигуры. Они подошли не со стороны дороги, а вынырнули именно из-за угла. Сразу оказавшись рядом.
Впереди шел уже знакомый нам парнишка. В руке у него была стеклянная бутылка дешевого пива. Видимо, одной банки пива, подарка Вячика, ему не хватило для настроения. А чемодан все еще закрыт не до конца. Я аккуратно, поправив выбившуюся пачку, застегнул чемодан. Кажется, с их стороны её не было видно. Мне пришлось напрячься, чтобы поднять сильно потяжелевший баул и поставить его на колесики.
— А вы кто такие вообще? Откуда? — сразу выбрал агрессивный тон наш “знакомец”. Он был старшим из компании, остальные были явно подростками. С не по-детски злыми лицами. Все в легких, не по сезону коротких, черных кожаных куртках.
— Никто, и звать нас никак, — сказал я. И поволок чемодан в противоположную сторону. Надо было пересечь двор. Пройти мимо администрации и поймать машину на проспекте. И сделать это побыстрее. На границе моего сознания беспокойно заворочался Кенни. Беспокойно, но с некоторым гастрономическим интересом.
— Мы уже уходим, — зачем-то сообщил Вячик и двинулся в след за мной.
— Эээ, стоять. Сюда иди, — протянул одаренный пивом, но столь не благодарный, местный. Он явно играл больше на публику за спиной и мы могли бы просто уйти, хоть и подвергаясь насмешкам. Но Вячик остановился. Развернулся, лихорадочно сунул руку в карман куртки. В тот самый, куда он недавно положил травматический пистолет. Руки у него заметно тряслись. Остановиться было ошибкой. Гопота почувствовала слабину и резко ускорилась, расходясь в стороны и охватывая нас полукругом.
Я тоже остановился. Осторожно отпустил чемодан, серьезно подозревая, что колесики не выдержат. Они выдержали. Я подошел поближе к Вячику и сказал:
— Их всех надо убить.
Кенни явно обрадовался. Он соскользнул с крыши электрощитовой, где прятался до этого, в кусты за спиной подошедших. Похоже, его не замечал никто, кроме меня.
Вячик наконец справился с тремором и выдернул свой ствол из кармана.
— Шухер, волына! — крикнул кто-то и трое молодых стартанули с места, в противоположную сторону от
