Посмотрев на его бледное, без единой «искорки» жизни, да еще и основательно обмороженное лицо, Медик положил ладонь на его холодный лоб. Диагностика не заняла много времени — Ганс последнее время только и делал, что следил, чтобы эта Russisches Schwein [9] не отошла в мир иной раньше времени.
[9] Russisches Schwein (нем.) — русская свинья.
Не отрывая руки, Кёлер направил поток лечебной энергии в казавшееся безжизненным тело русского пленного офицера. Поправил нарушенный веревками кровоток, убрал застойные явления и последствия обморожения, что вполне могли привести к омертвению тканей, гангрене и скоропостижной смерти. Благодаря мощному Источнику Магии и достойному Резерву, Гансу удалось неплохо подлатать русского унтерменша [10], делая его практически здоровым, но обессиленным. Магическим восполнением Праны он не обладал, как впрочем, таким умением не обладал никто во всем мире. Жизненную Силу можно было только жестоко отнять и нагло узурпировать…
[10] Недочеловек (untermensch) — это биологически на первый взгляд полностью идентичное человеку создание природы с руками, ногами, своего рода мозгами, глазами и ртом. Но это совсем иное, ужасное создание. Это лишь подобие человека, с человекоподобными чертами лица, находящиеся в духовном отношении гораздо ниже, чем зверь. В душе этих людей царит жестокий хаос диких, необузданных страстей, неограниченное стремление к разрушению, примитивная зависть, самая неприкрытая подлость. Одним словом, недочеловек. Итак, не все то, что имеет человеческий облик, равно человеку. Горе тому, кто забывает об этом. Помните об этом.
Брошюра 1942-го года «Недочеловек» («Der Untermensch»), изданная массовым тиражом по распоряжению рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера.
Глава 2
Со вторым пленником особых трудностей у Ганса и не возникло, ведь тот ни с кем «не делился» своей Жизненной Силой. Оставалось быстренько его «подлатать», что Кёлер и проделал, практически не напрягаясь. Теперь оставалось «заставить» старшего лейтенанта поделиться своей Праной с коммандером Пласманом. Естественно, что спрашивать мнения по этому поводу у плененного врага никто не собирался.
Оберштурмфюрер перекинул Малый Пранотранфузер в руку, с которой он предварительно стянул перчатку — кристалл накопителя Праны следовало предварительно разогреть до нормальной температуры человеческого тела, иначе при «переливании» энергии в накопитель наблюдались повышенные потери Жизненной Силы. А Медик старался быть экономным, чтобы ни капли Праны не ушло «в воздух». Лишенная перчатки рука тут же застыла — мороз и шквальный ветер сделали свое дело.
— Hundedreck[1]! — В сердцах выругался Ганс, засовывая заледеневшую ладонь за пазуху, стараясь её согреть.
[1] Hundedreck (нем.) — дерьмо собачье.
Чтобы ускорить нагрев, пришлось немного подстегнуть процесс кровообращения, а в результате и теплоотдачи. Через пяток минут инструмент был полностью готов к работе, о чем «сообщил» бледновато-желтым неярким свечением накопителя. Вынув Магический инструмент, Ганс ловким движением утопил острый штырь в предплечье врага и принялся наблюдать за процессом. Слегка порозовевшие после лечения щеки старшего лейтенанта вновь резко побелели — а наливающийся светом желтоватый кристалл, наоборот, начал отдавать пурпуром.
Чем хороши были эти стандартные военные Пранотрансфузеры, присутствующие в абсолютно в любой «аптечке» Медика, так это тем, что абсолютно не требовали никакой предварительной подготовки. Ну, разве что нагрева до тридцать шесть и шесть. Но и этот момент быль абсолютно не обязательной процедурой. Воткнул остро заточенный штырь в донора Праны, и не важно, в какое место, можно даже сквозь одежду. Главное, чтобы он по самую шляпку погрузился в живую плоть. А потом — повторил процедуру, но уже с реципиентом, правда с «обратным знаком».
Скольким погибающим на поле боя солдатам Великого Рейха спас жизнь этот нехитрый прибор — и не сосчитать. Правда, существовал один очень весомый нюанс, чтобы кто-то выжил после смертельного ранения, кто-то другой обязательно был должен умереть! Что поделать: таков закон сохранения Энергии! А сколько там жалких унтерменшей должны умереть, чтобы выжил хотя бы один солдат Фюрера — совершенно не волновало успешного Медика СС Ганса Кёлера. Он легко бы разменял их ничтожные душонки и на куда менее ценные объекты — в этом вопросе он всецело поддерживал политику рейхсфюрера Гиммлера в отношении восточных дикарей [2]!
[2] Меня ни в малейшей степени не интересует судьба русского или чеха… Живут ли другие народы в благоденствии или они издыхают от голода, интересует меня в той мере, в какой они нужны как рабы для нашей культуры, в ином смысле это меня не интересует. Погибнут или нет от изнурения при создании противотанкового рва десять тысяч русских баб, интересует меня лишь в том отношении, готов ли для Германии противотанковый ров…
Речь рейхсфюрера СС Гиммлера на совещании группенфюреров СС в Познани в оригинальной истории прозвучавшая 04.10.1943 г. В альтернативной истории она прозвучала несколько раньше.
Дождавшись окончания процесса, Медик выдернул переливающийся пурпуром прибор из предплечья красноармейца. Потом он быстро залечил небольшую рану, чтобы пленник не умер даже от этой незначительной кровопотери, поскольку Жизненных Сил у него оставалось совсем немного. Этот красноармеец еще должен сыграть свою роль на Алтаре Старшего Жреца.
Зажав в кулаке Пранотрансфузер с заполненным до отказа Накопителем, Медик поспешил к коммандеру. Он нашел его в той же расщелине, абсолютно «убитого» и «выжатого» до состояния половой тряпки.
— Герр коммандер… — окликнул Пласмана оберштурмфюрер.
Йозеф с трудом распахнул слипшиеся веки с покрытыми изморозью ресницами и едва слышно проблеял:
— Это ты… Ганс…
— Яволь, герр коммандер! — пряча презрительную усмешку, отозвался Медик. — Сейчас я вас быстро «починю»…
— Давай… Ганс… поторопись!
— Куда на этот раз? — покачивая в руке увесистым Пранотрансфузером, уточнил Кёлер. — В руку?
Командер испуганно покосился относительно невеликий, но толстый штырь прибора и с кряхтением повернулся к Медику задом, навалившись руками на каменную «стену» расщелины:
— Сюда…
— В ягодицу, — понятливо кивнул Ганс. — В левую или правую, герр коммандер?
— В левую… Ганс… — сипя и кашляя, отозвался Пласман, косясь на острый наконечник. — Правую кололи в предыдущий раз. И, если можно — обезболить получше… — слезливо попросил он Медика.
— Вы разве в прошлый раз что-то почувствовали? — удивленно спросил Ганс. — Я перед процедурой полностью купирую все нервные окончания, а после заращиваю рану, что даже и шрама не остается! — убежденно произнес Кёлер. — И все это — абсолютно безболезненно!
— Я знаю, Ганс… Знаю! Но у меня с детства… некая предвзятость к Медикам… Ты уж не подумай… Я тебе по гроб жизни благодарен…
Даже без этих навязчивых просьб оберштурмфюрер уже давно понял, с кем имеет дело. Он уже не раз и не два встречался с такими вот «бравыми вояками», едва ли не падающими в обморок при виде тонкой иглы обычного медицинского шприца, не говоря уже о пугающем толстом штыре Пранотрансфузера. Но все эти охи-ахи и сопливая трясучка случались, если данные «пугающие инструменты» применялись по отношению именно к таким «героям». Однако, впадающие в ступор при виде Медика, они с легкостью и, даже не моргнув глазом, могли легко распластать на Алтаре любую постороннюю «тушку»…
Загнав поглубже брезгливость, Кёлер положил ладонь свободной руки на слегка подрагивающую холодную щеку коммандера. Привычно «отключил» нервные окончания на его заднице, и ловким шлепком воткнул штырь Пранотранфузера в левую ягодицу Пласмана прямо сквозь материал утепленных штанов.
