— Старшина Васильев. Молодой человек. — с улыбкой обратился ко мне старший наряда. — Что за внешний вид?
На "молодого человека" я отреагировал с некоторой задержкой, хотя и понимал, что обращается он ко мне. Просто… давненько меня так не называли. Да и сам милиционер был старше меня может быть лет на пять. Как и его напарник.
— Упал. — признался я со скорбным видом.
— В мусорный бак, что ли? — проявил неожиданную проницательность милиционер. Я даже нахмурился, подозревая, что тут все мысли научились читать, но оказалось, что своим предположением старшина назвал самую очевидную причину.
— Скорее, он на меня. — скованно улыбнулся я. — Иду вот домой, переодеваться.
— А далеко живешь? — с прежней открытостью поинтересовался Васильев.
Простой, казалось бы, вопрос, а ответить на него было довольно сложно. Я, конечно, выдал: "Тут недалеко, пару кварталов всего", однако, что будет, если он меня спросит точный адрес?
И он спросил.
Подлость всей этой ситуации заключалась в том, что я ничего о жизни этого парня, в чье тело меня затолкал Распределитель, не знал. Ни того, как его зовут, ни где он живет — ничего. Ни памяти, ни родины, ни флага.
А потому ответил "выстрелом на звук". То есть — от балды.
— Ленина, 44.
Ну а что? Если это мир победившего Советского Союза, то улица Ленина тут есть обязательно. В каждом городе и без вариантов. С учетом нумерации домов от реки, в данном случае от моря, это в пределах десяти кварталов. Горпарк опять же рядом, он же всегда ближе к центру расположен, да?
Но оказалось, что ляпнул я что-то не то. То ли в Анапе по какой-то причине не имелось улицы, носящей гордое имя вождя мирового пролетариата, то ли номер дома приходился на какой-нибудь горком. В общем, глаза у старшины нехорошо так сузились.
— Точно? — спросил он.
— Ага. — а что еще мне было отвечать.
— Документы с собой имеются?
— Чего нет, того нет. Как-то не привык паспорт в кармане таскать.
— Паспорт? — еще больше удивился старшина. Переглянулся с напарником и выдал. — И телефона нет?
Я отрицательно помотал головой, окончательно себя закапывая.
— А пройдемте с нами, молодой человек.
Провал разведчика, вот как это называется. Я к шпионам никогда не относился, все больше по силовым мероприятиям специализировался, но основы знал. И этого знания хватило, чтобы понять — прокололся я крепко.
Подумаешь, грязный. Привлекает внимание, конечно, но это не повод для задержания, разве что для проявления сдержанного интереса. Даже, если человек свой адрес неверно назвал — это не так страшно. Ошибся, оговорился, думал о подружке, да что угодно.
А вот человек, который не имеет телефона — это в современном обществе Советского союза, явно ставит очень непростые вопросы.
— В чем дело? — попытался отбрыкаться я. — За что?
— Разберемся. — рубанул старшина фразой всех времен и народов.
Меня поставили между собой и повели прочь от горпарка в сторону одного из высотных зданий. Вскоре я заметил надпись "Милиция" над одним из подъездов. Ага, опорный пункт или участковые. Туда меня ведут.
В принципе, ничего страшного в том, что меня задержал патруль, не было. Даже в плюс можно ситуацию использовать. Вряд ли я совсем уж бандит и отморозок. Распределитель сказал, что прежний владелец тела — хороший парень, только оступившийся. Надеюсь, не в сторону кухонного ножа и порезанных собутыльников?
Зато смогу выяснить, как меня тут зовут и где я живу. Меня же устанавливать личность ведут, верно? Мертвым я наверняка не числюсь, иначе пришел бы в себя не в контейнере, а в морге. Стало быть, все нормально. Пока.
Опорный пункт милиции (это оказался именно он) представлял из себя двухкомнатную квартиру с отдельным входом с улицы. Одна из комнат — два стола, десяток простых офисных стульев, люстра и карты города на стене. Анапа, кстати, не ошибся в выводах. Во второй — помещение для задержанных, вместо двери там установлена решетка. На кухне, видимо, кухня, но повели меня не туда, а в кабинет. Ну хоть не за решетку.
Подсознательно, я искал на столах компьютеры, но не нашел ни системных блоков, ни мониторов. Что показалось мне странным — через рацию меня что ли "пробивать" будут?
Оказалось, нет. Усадив меня на один из стульев, милиционеры сами уселись за столы. Старшина достал из чехла для подзорной трубы черный цилиндр, и нажал незаметную кнопку на его торце, после чего положил его перед собой. Пару секунд ничего не происходило, затем над столом возник полупрозрачный экран.
Я, признаться, рот открыл. Сразу понял, что это такое, хотя и смотрелось оно невероятно. Компьютер. Цилиндр и был компьютером. Со встроенным проктором, который невесть каким образом создавал перед пользователем монитор. А, еще и клавиатуру, ее я не сразу заметил. Тоже проекцией на стол.
— Ну-с. — произнес Васильев, пробежавшись пальцами по клавиатуре, вызывая какую-то программу. — Фамилия, имя, отчество.
И вот что мне было отвечать? Не знаю? Не помню? Меня сюда "апостол Петр" затолкал, да вот имя сообщить забыл? Потерял память? Ну, как вариант. Ничего умнее я прямо сейчас не придумаю.
— Кажется, я память потерял… — произнес я, изображая на лице замешательство. Особо стараться для этого не пришлось. Ох, не этого я ожидал, отправляясь в мир победившего социализма.
— Правда? — кажется даже без удивления произнес старший наряда. Повернулся к напарнику, и произнес. — Рогов, доставай.
Что доставай? Ружье? Эликсир пробуждения памяти? Набор для пыток? Черт, как же по-идиотски я себя чувствовал, ничего в происходящем не понимая. И весь мой жизненный опыт, очень даже богатый, перед данной ситуацией пасовал. Лишь порекомендовал держаться избранной линии поведения.
Рогов выдвинул верхний ящик стола и извлек из него браслет. Обычного совершенно вида — плоская полоска металла, свернутая в не замкнутый круг. Протянул мне ладонь.
— Руку давай.
— Илья. — тут же строго одернул его старшина.
— Руку давайте. — повторил Рогов, закатив глаза.
Мне осталось подчиниться. Руку тут же просунули в браслет, запястье укололо, но не больно, а будто бы слабым разрядом тока. Через пару секунд на мониторе у Васильева — я сидел так, что мог его видеть — высветилась карточка с фотографией скуластого молодого человека. Меня, я подозреваю.
— Глебов Виктор Викторович, две тысячи второго года рождения. — прочел с экрана милиционер. — Что тут у нас. Армия, всего полгода как демобилизовался? О, уже приводы имеем. Как же вы так, Виктор Викторович? Отличник боевой и политической подготовки, десантник, награды и грамоты, а связались с самым что ни на есть отребьем. Кареев Александр Федорович — знаете его?
— Нет. — честно ответил я, глядя на это торжество технологий.
— Карыч? Так он вроде себя называет. Глава группировки с Вокзальной площади. Зачем вы с таким прошлым связываетесь с такими сомнительными личностями, Виктор Викторович?
Я хлопал глазами и молчал. Просто прекрасно. У меня приводы в милицию, контакты с преступным сообществом, и черт побери, темно-синие волосы. Последнее, я увидел в своей карточке. И это, как ни странно, потрясло меня больше всего.
Подсознание уже услужливо анализировало полученную информацию. Сообщая, что грохнул меня-предыдущего именно этот Карыч. Или кто-то из его людей. Я состоял в его банде, имел проблемы с законом, но не слишком серьезные — просто приводы.
Внешний же мыслительный слой был занят обработкой данных по цвету волос.
"Почему, мать его так этого Виктора Викторовича Глебова, синий?"
Глава 2
Насколько я понимал, мурыжили меня в милиции с чисто профилактической целью. На меня у них ничего не было, общественный порядок я не нарушал. Вид бомжеватый — это да. Но статьи на это, как я понял, не имелось. Так что мне просто давили на совесть. Как в том анекдоте, из моего мира, естественно.
