Утром прозвенел звонок. Первый звонок – в семь утра. Второй звонок – идем на завтрак. Третий – выходим в школу.
Попала я в восьмой «в», надеюсь, не самый слабый. Все-таки Питер. По закону подлости, с Наташей в один класс. Или это класс, где учатся детдомовцы? Классный руководитель, женщина лет сорока на вид, в сером платье, очень спокойная. Но это спокойствие не от уверенности в себе, а от равнодушия. Она оживилась только к обеду, когда собралась домой. Я подошла, спросила, где взять список учебников с авторами. Пожала плечами, возьми у одноклассников. Очень интересно, молодец, тетенька. На следующей перемене я зашла в учительскую, представилась заучу, она без разговоров дала список. Вот и все.
В библиотеке половины учебников нет, вернее, есть, но других авторов. Искренне не понимаю, зачем нам так усложнять жизнь. Пришлось подойти к дежурной воспитательнице, Татьяне, молодой, разбитной, мальчуковатой девахе в спортивном костюмчике, и спросить, как быть в такой ситуации.
– Лера, мы каждый год закупаем те учебники, которые нужны нашим детям. Но учебники на руках. В принципе, я могу их попросить. Завтра?
– А могу я отпроситься в книжный магазин? На учебники мне денег хватит.
– Хорошо, подожди немного, спрошу, кто идет в город из воспитателей.
Она ушла, но вернулась быстро:
– Деньги точно есть? Давай список, тебе купят книги, я принесу их, а деньги отдашь, когда поймем, сколько необходимо. Хорошо?
– Замечательно, спасибо большое, вот список, которые учебники обведены – их как раз и нет. И еще вопрос, Ирина Павловна обещала записать меня в секцию по ушу или самбо, мне к кому обратиться?
– А, в спортзал? Это через дорогу, я вечером сама туда пойду, тебя прихвачу.
– Спасибо!
После полдника принесли учебники, я отдала деньги, и все, книжки на полочке! Решила, что сегодня у меня праздник. Поэтому начну с химии, с любимого предмета, а русский с литературой, бр-рр, потом уже.
Спортзал огромный, холодный, стекло и бетон. Лишь бы тренер был с подготовкой.
Тренер, дядечка в возрасте, лет пятидесяти, бритый наголо, скривился немного, пока слушал просьбу, я увидела.
– Подойди. Чем занималась?
– Я жила в сельской местности. Какой тренер был, тем и занимались. Был каратист, потом самбист. Последний наставник был старшиной, потом осел у нас, женился. Он сам владел рукопашным боем.
– А к чему душа лежит? Что легче дается?
– Мне нравится капоэйра… тренера такого не было, по интернету высмотрела.
– Понятно. Вот смотри, у нас во Дворце есть секция по вольной борьбе, есть каратэ и айкидо. Больше нет тренеров. Остальные секции – футбол, хоккей, легкая атлетика, а может, тебе фигурное катание? Тоже есть.
– Нет, мне для защиты.
– Я веду секцию айкидо. Но у нас нет состязаний, как таковых, только на тренировках есть спарринги. Причем травмы бывают. Не всегда можно уберечься. Куда тебя?
– К вам можно?
Он вздохнул:
– Переодеться взяла?
– Да.
– Вон там раздевалка, иди.
Переоделась я быстро, вышла, подошла к татами, поклонилась. Сделала разминку, потянулась. Оглянулась, дядечка на меня смотрит.
– Размялась? Иди ко мне. Защищайся.
Собственно, он смотрел растяжку. И тут Татьяна подошла и потянула его за рукав, берет он меня или нет. Я не успела остановиться, он получил ногой по моське. Блок поставила на автомате и ответила, ой.
– Простите!
– Интересно, да. Самородки бывают. А намешала всего, молодец! Беру! Сам займусь. Звать меня Иван, просто Иван, без отчества. Занимаемся каждый день, кроме субботы, с 17.00 по будням, в воскресенье с 12.00. Пропуски только по уважительной причине. Свой график женский скажешь.
Я подавилась даже и закашлялась.
– Да не смущайся, а как ты хотела. В эти дни не приходишь, но дома растяжку. А, еще нет графика?
– Я поняла. Сообщу.
– Хорошо. Вон видишь, точки на дверях? Над головой? Вот и бей ножками в точки, по очереди. Иди, полчаса, потом подойдешь.
Бью. Конечно, я смутилась. Не от графика. Самородок! Нашел самородка. Столько крови намешано, половина оборотня, поэтому и сила другая, и ловкость, и восстанавливаюсь иначе. А на кристаллах адепты выше меня по уровню боевой защиты. Гораздо выше.
6
В воскресенье передали – ждет Ирина Павловна, директор. А у меня полчаса до тренировки. Я пошла к ней:
– Ирина Павловна, простите, сегодня не могу же. В двенадцать – тренировка.
– Ты уже ходишь? А я планировала завтра идти, договориться сначала.
– Спасибо, меня отвела сразу дежурный воспитатель.
– Один раз пропусти?
– Не могу, скоро показательные выступления. Да я здорова, Ирина Павловна, спасибо.
– Лера, мы всех детей туда водим, это сама никак не выберусь в «Парацельс». В следующее воскресенье хоть как надо будет сходить.
– А в какое время можно, уточните? У меня тренировка с двенадцати до пяти, если раньше или позже, конечно, схожу. Зачем мне проблемы.
– Уточню. Беги тогда на тренировку.
Интересно, что это вдруг всех туда водят, что за поликлиника. И название странное. Частная клиника, наверное, бедных деток смотрят из жалости. Были бы там маги, другое дело, а так что перепись населения устраивать.
На тренировке потянула мышцу. Вечером еле дошла. Шла медленно. Приду в комнату, защиту повешу и полечусь. От отца нет ничего, я надеялась, придумает способ. Вдруг в зал зайдет, браслет на мне, закрыт невидимостью, по маячку бы нашел. А больше я никуда и не хожу. Вот с музыкой надо что-то решать. Может, аккордеон купить? Играть потихоньку. Посмотрела фортепиано в общем зале. Мне кажется, его уже не настроить. Никогда.
По гулкому коридору раздались шаги.
– Лера! Что с тобой?
– Добрый вечер, Ирина Павловна. Со мной все хорошо, спасибо, чуть мышцу потянула, помассирую, пройдет.
– Я ж говорила, пойдем со мной в «Парацельс», мне так помогли! Давай я провожу тебя до комнаты? Врача вызвать? – похвасталась, – у нас дежурит фельдшер на выходных, она здесь!
– Ирина Павловна, не нужно, это нормально для тренировок.
– Компресс нужно?
– Ничего не нужно, пожалуйста, не волнуйтесь.
Подошли к комнате:
– Зайдете?
Пока стояли, вплела ее в защиту, мне хватило купальника.
– Прошу вас, проходите.
Директор зашла и очень удивилась:
– Ты здесь вообще живешь?
– А что не так?
– Да странно, обычно комната несет отпечаток живущих. Хоть что-то есть. Ни салфеточки, ни книг особых. Даже одежда на стуле не висит!
– Повесить? – я засмеялась.
– Лер, ты закрытая такая.
– Да что вы, Ирина Павловна, я не закрытая, просто очень обычная. А вот сейчас вас удивлю, давайте, чай попьем? У меня чайник есть, мне купили воспитатели в городе. И есть изюм к чаю.
– Чайники у всех почти есть, не удивила, а вот чай я попью с удовольствием, давай! А стаканы простые, наши? Не покупала?
– До стаканов еще руки не дошли, у меня на мелкие расходы есть деньги, только думаю, может, инструмент какой взять? Не хочется навыки терять.
– А какой инструмент?
– Музыкальный, Ирина Павловна, музыкальный инструмент. Фортепиано у нас в зале не очень. Настройщик нужен, но боюсь, это ненадолго.
– Лера, а нам дарили какой-то электроогран, не подойдет? Так и стоит в упаковке, года три точно.
– Электроорган?
– Точно, орган же. Я думала, может, ансамбль какой сделаем, но интереса не было. Или энтузиаста.
– А можно посмотреть? Только, Ирина Павловна, я энтузиастом по созданию ансамбля точно не буду. Если это условие, то не нужно, просто не справлюсь. Тренировки, кроме субботы, каждый день.
– Я знаю, Лера. Расписание каждого ребенка у меня есть, твое сегодня посмотрела.
Пакетики заварились, вот чай у меня хороший, и изюм хороший, крупный, без косточек. Директор откинулась на спинку стула, смотрела на меня в этой комнате с удовольствием. И мне комната нравилась, особенно хорошо, что нет ненавистного синего цвета на стенах. Масляной краской, как в подъездах.
