— Босс, а там наше бабло горит, — сказал один из его людей, тупо уставившись в экран телевизора.
— А я, мля, не заметил! — Крикнул вдруг Седой.
— Мы ж столько отвалили за наркоту. И че теперь? — Спросил другой.
Это было правдой. Героин обошелся авторитетам в кругленькую сумму, которую, они, впрочем, собирались вернуть с серьезным прибытком, мешая чистяк с мукой или, на худой конец, с алебастром.
— Что теперь⁈ — Встал Седой. — Теперь мы будем мочить кулымовских. И еще. Девка его. Которая внучка. Эта мелкая тварь. Как там ее звали? Марина? Притащите ее сюда! Найдите где хотите! Убейте кого угодно, но эта мелкая сучка должна оказаться в моих руках!
* * *
Черный пассат в кузове седан третьей серии шел гладко. Хоть машина была довольно новой, она явно уже немало повидала на своем веку. Эту рабочую лошадку точно не берегли, и на спидометре уже подходило двести тысяч. Когда я вез Марину к себе домой, даже и думать не хотел, что бандиты могли возить в этой машине до меня.
С другой стороны, я не думал, что пассат состоял в угоне. Вряд ли бы Кулым разрешил катать на ней свою внучку, рискуя тем самым вляпаться в лишние проблемы.
Марина же, сидящая на переднем пассажирском, почти сразу стала задавать вопросы. Заговорила, как только мы отъехали от техникума.
— Витя, а почему деда поручил тебе меня забрать? И куда мы едем? — Она обернулась и посмотрела на заднее сидение.
На нем покоились два чемодана.
— Ты куда-то переезжаешь? — Спросила она.
— Это твои вещи, — ответил я сухо. — Некоторое время ты поживешь у меня.
— Что⁈ — Марина округлила удивленные глаза.
В следующее мгновение ее смугленькое личико зарумянилось.
— Как это у тебя? Что происходит? Что-то случилось? Что-то случилось с дедушкой?
— У него серьезные разборки назревают. Попросил меня, спрятать тебя пока что. Ты же помнишь, что было в прошлый раз?
Марина поудобней устроила загипсованную руку. Перевязь она уже не носила, но травмированное запястье все еще старалась беречь от лишних движений.
— Что? Что с дедушкой? С ним все хорошо?
— Без паники, — я посмотрел на девушку. — Все будет нормально. Я смогу тебя защитить.
Марина тяжело и глубоко задышала.
— Мне… мне надо позвонить… Надо позвонить дедушке… Я должна узнать, что происходит…
Девушка стала рыться в сумке, достала сотовый, зубами выдвинула антенну. Посмотрев на нее, я быстро вырвал телефон из ее рук.
— Что ты творишь⁈ — Вскрикнула она.
— Звонить нельзя. Нас могут отследить по сигналу сети, — соврал я.
— Я должна понять, что стало с дедушкой! Он мертв? Скажи, его убили⁈
Глаза Марины заблестели, личико скривилось, и мне стало ясно, что она сейчас заплачет. Я выдохнул, свернул на обочину, стал перегородив въезд какому-то жактовому домишке на несколько хозяев.
— Марина, — глянул я не нее. — Посмотри на меня. На меня. Да. Хорошо. Умница.
— Что с дедушкой? Что с мамой?.. — Всхлипнув, прошептала она.
— Твой дедушка жив. Все с ним сейчас хорошо, ясно? Маму тоже защитят, я уверен. Она не первоочередная цель. А вот тебе быть дома сейчас не безопасно. Даже выходить на улицу небезопасно. Потому Кулым попросил меня тебя спрятать.
— Где дедушка?
— Пока занят. Сом пообещал, что свяжется со мной позже. Вот. — Я показал ей мобильник, что отдал мне бандит.
— Витя… я хочу домой… — Пискнула она.
— Все будет нормально, — я взял ее за локоток. — Тебе надо успокоиться. Подыши со мной.
Я глубоко вдохнул, показывая ей, как надо. Девушка, пару мгновений непонимающе и испуганно смотрела мне в глаза, потом задышала почти синхронно со мной и также глубоко.
— Вот так. Умница. Вдох-выдох.
Спустя полминуты, она, немного успокоилась. Румянец сошел с ее щек.
— Сейчас едем ко мне. Я спрячу тебя там. Когда придет время, тебя заберут домой.
— Что все-таки произошло? — Решилась спросить Марина, когда мы уже поехали дальше. — Расскажи мне, пожалуйста.
— Терки с Седым и его дружком Комаром, — сказал я. — Твой дедушка знает, куда они ударят в первую очередь. Там не просто терки, а, кажется, настоящая война.
— А что случилось? Я думала, дедушка с Иваном Павловичем партнеры.
— Были. А потом у них начались разногласия. Ладно. Едем. Поговорим обо всем позже, если захочешь.
Почти до самого дома Степаныча мы доехали молча. Внезапно Марина спросила:
— Витя… А… твоя невеста… Она не будет против, если ты привезешь домой какую-то непонятную девушку?
Я вздохнул.
— Нет. Не будет, Марина.
— Ну… Просто… Если бы я была чьей-то невестой и… мой жених привел домой постороннюю девушку, да еще и оставил у себя на несколько дней… Я даже не знаю, что я сделала бы в такой ситуации.
Я хмыкнул.
— У меня нет невесты.
Девушка нахмурилась.
— Значит, ты солгал мне?
— Да.
— Но зачем?
— Ты была пьяна и пыталась позвать меня гулять. Думаю, тебе бы самой было стыдно, на следующий день.
— Нет. Ты соврал не поэтому. Ты соврал потому, что я внучка бандита, да? Ведь ты же видишь, что…
Она недоговорила и опустила глаза.
— Что я тебе нравлюсь? Да. Вижу. Я скажу тебе две вещи, Марина. Во-первых, сейчас не лучший момент, чтобы обсуждать такие вопросы. А во-вторых, ты сама прекрасно понимаешь, что я не в восторге оттого, что мне приходится участвовать в бандитских разборках.
— Но… Зачем же ты согласился помочь?
— Мы приехали, — сказал я, сделав вид, что не слышал ее вопроса. — Выходи скорее. Пойдем. Нужно еще перетащить твои вещи.
Я поставил машину у дома, рядом со стоящей тут же моей пятеркой. Вышел, открыл Марине дверь. Стал вытаскивать ее вещи.
— Идем. Нам на четвертый.
— В тесноте… да не в обиде… — Немного заторможенно проговорил удивленный Степаныч, как только увидел на пороге смущенную Марину.
— Она поспит на моем диване, — сказал я. — А я на полу, в зале, если ты не против.
В тот момент я задумался о том, что неплохо было бы снять отдельную квартиру. Из Гестии мне так и не позвонили, а пора бы уже. Может, у них там что-то случилось?
— Да, конечно. Проходи, девочка. Располагайся, — сказал Степаныч.
Когда Марина ушла в спальню, и Степаныч прикрыл за ней двустворчатые с непрозрачным стеклом двери, то вернулся ко мне и шепнул:
— Витя, что за херня тут творится? Куда ты снова влез?
— Это ненадолго, — ответил я. — Я постараюсь снять другую квартиру и съехать от тебя.
— Да меня не напрягает, что ты притащил девочку домой. А волнует только то, что эта девочка — внучка авторитета. А это уже значит, что проблемы у тебя. Что опять случилось?
Я бросил быстрый взгляд на дверь, а не подслушивает ли Марина? В полупрозрачном окне не было тени, которая могла бы указать на то, что по ту сторону кто-то стоит.
— Кулыма серьезно ранили сегодня, — сказал полушепотом я. — Внутри черемушинских разлад по полной. Так уж вышло, что он попросил меня присмотреть за Мариной перед тем, как попал в больничку.
— Живой? — Спросил Степаныч.
— Не знаю, — признался я. — В очень тяжелом состоянии.
Потом снова бросил взгляд на дверь. Внезапно, там мелькнула тень.
— А сука… — Выругался я. — Степаныч, перетащи ее вещи в зал пока что. Я сейчас.
— Она не знает? — Оглянулся Степаныч.
— Кажется, уже знает.
Когда я вошел в спальню, Марина плакала на диване. Она спрятала лицо в подушку и беззвучно рыдала. Я тихонько приблизился. Стал над ней. Повременив пару мгновений, сел рядом. Девушка тотчас же почувствовав это, отодвинулась так, будто ее ошпарили.
— Зря ты подслушала, — сказал я. — Я ведь не хотел говорить, чтобы избежать вот этого.
— Зачем? Зачем ты снова мне солгал⁈ — Обернувшись, закричала она.
— Чтобы защитить, — сказал я не задумываясь.
— Разве так можно⁈ Я должна была знать! Должна!
— И что? — Я вздохнул. — Тебе полегчало?
— Я имею право знать правду! Я тоже человек, а не какой-то вымпел, который надо из рук в руки перехватывать!
