уже?
— Я их тогда к тебе заманивала, и вообще нечего было пялиться на меня. Не мог раньше вмешаться? Бедная, беззащитная девушка бегала по лесу, а этот прохиндей, пялился на мои… На мои…
— Большие глаза! — подсказал я.
— Большие глаза? — не сразу поняла, о чём я говорю, а Петрович заржал, оценив шутку.
— Ага, третьего размера, — смеясь, добавил я.
— Ах, ты, пошляк, да я тебя за это…
— Накажешь меня, два, нет. Три раза, — смеясь, ответил я.
— Накажешь? — не понимая, спросила напарница, наморщив лоб.
— Ага, ночью, когда никто не видит, — заржав, добавил Петрович, хватаясь за живот.
Ну и примерно на этом моменте, когда нам принесли ещё пива и настойки, у меня случился провал в памяти.
Очнулся, в полной темноте, вокруг холодно до невозможности, а тело просто окоченело, так что меня била мелкая дрожь. Попробовав пошевелиться, получил удар по голове, а затем много мелких молоточков застучали по темечку, перед глазами появились звёздочки, а меня затошнило. Однако это был не удар, а так сказались мои движения, отдавшиеся в голове.
— О-ох, где же я? — тихо произнёс я, очень медленно пытаясь сесть.
На мои движения откуда-то сверху послышался шум, и ударил луч яркого света, отозвавшийся болью в глазах и в голове.
— Что же вы творите, черти? — выругался я.
— Очнулся? Ну, вылазь тогда, — послышался знакомый голос.
— Прохор? — удивился я, — А ты откуда тут? Да, и где это тут? — спросил я, ничего не понимая.
— В холодной тебя положили, чтобы не помер, а то буянить начал, еле утихомирили тебя. Ох и навёл ты шума, но быстро ещё отошёл, раньше остальных, — сказал Прохор.
Я, медленно ступая, пошёл на свет и упёрся в лестницу, на которую и забрался, щурясь от яркого света.
Очутился в пустой комнате, где, кроме Прохора, стола и двух стульев, ничего не было, даже окна.
— Садись за стол, там тебе лечиться оставил Петрович.
— Так он же не очнулся ещё, ты же сам сказал, — удивился я, борясь со стуком молоточков в голове и мерзким привкусом во рту.
— А он заранее озаботился, это ведь надо додуматься, столько его настойки выпить, да ещё и без закуски. Я уж думал, что придётся на тебя зелье малого исцеления потратить, но хорошо, что всё обошлось.
Усевшись за стол, я взглянул на литровую кружку, стоявшую передо мной, где под пеной скрывался божественный напиток. Я сразу прильнул к кружке, выпив ту одним залпом, не отрываясь.
— У-у-х, хорошо-то как, — сказал я, ставя кружку на стол.
— Ну, что, полегчало?
— Есть немного, дай ещё посидеть и лучше расскажи, чем всё закончилось? — спросил я.
— А ты не помнишь ничего?
— Как сели пить, помню, как добавки принесли, помню, а дальше ничего не помню, — ответил я, ощущая, как холодная прохлада распространяется по телу.
— И как инициализацию прошёл, не помнишь? — спросил Прохор.
— Ино… что? — переспросил я.
— Магия в тебе проснулась, ядро активировалось, которого у тебя до этого не было. Пока непонятно, как такое возможно, но в итоге, поздравляю, ты — маг. Когда ты вспыхнул, сидя за столом, да ещё пролил на себя часть настойки, все, кто был рядом, бросились тебя тушить. А ты стоял и смеялся, после чего запустил в крышу мощный огненный шар, проделав в нём дырку, и вырубился от истощения. Не знаю, сам додумался, или кто подсказал, но сделал ты всё правильно. Тебя сразу отнесли сюда, в ледник и положили на лёд, а я рядом ждал, когда ты очнёшься.
— И долго я пролежал? Сколько сейчас времени? — спросил я.
— Четырнадцать часов, всё самое интересное пропустил.
— И что я пропустил? Все звери вернулись в лес, а Дикая зона исчезла, а всем варнакам дали амнистию? — спросил я, прислушиваясь к своим ощущениям.
Источник действительно ощущался, но как-то совсем необычно, с учётом памяти нескольких миров, с ним явно что-то не так, но с этим можно разобраться позже.
— Приехал большой отряд пограничников, они прорвались к нам из самой крепости, потратив почти весь день, и хороших вестей они не привезли, — сказал Прохор и замолчал.
— Ну, говори уже, не томи, чего там, когда пришлют подмогу?
— Вдоль всей пограничной дороги выживших деревень, кроме нашей, нет ни одной. Они все разорены, какие-то сожжены, а какие-то стоят пустые с выломанными воротами. Поэтому тебя хотят видеть на совещании, а оно будет через час. Думаю, тебе хватит времени, привести себя в порядок. Вроде, вдова там баньку приготовила для тебя, как раз успеешь прийти в себя, — сказал Прохор, вставая и собираясь уйти.
— Подожди, а выпить ещё есть, а то в горле всё пересохло? — спросил я.
— Ладно, сейчас принесу, смотри только больше не опохмеляйся, а то опять разморит, — ответил он и через минуту вернулся с ополовиненным кувшином. Явно передал трактирщик, а то решил себе половину оставить.
Спокойно выпил оставшуюся кружку пива, смакуя его и наслаждаясь тем, что боль отступает. После чего встал и вышел в коридор, сразу узнав, где нахожусь, поэтому прошёл дальше и вышел наружу из дома коллежского асессора. Пока шёл к своему дому, встречал людей, которые здоровались со мной уважительно, а я больше обращал внимание на окружающий мир, незаметно изменившийся для меня. Он как будто наполнился красками, стало немного легче, да и дышалось проще. Не могу сказать, что этому причина — активация источника или количество выпитого перед этим, но определённо, мне сейчас моё состояние нравилось больше, чем до этого.
— Господин, я баньку для вас сделала, Виктория уже там, уверена, что она обрадуется вашему появлению, — радостно встретила меня вдова.
— Варвара, принеси нам пивка и квасу из таверны, — попросил я.
— Уже всё организовала, потом рассчитаемся, — ответила она, передав мне полотенце и стопку чистой одежды.
В предбаннике никого не было, поэтому, положив одежду, я разделся и вошёл в пышущую жаром парилку.
— Явился, соблазнитель, — проворчала Вика с верхней полки, лёжа на свежих травах.
В бане витал приятный аромат различных трав, и меня сразу пробил обильный пот.
— Подвинься. Хороший пар.
— Да, хозяйка настойку дала, чтобы дурь быстрее вышла. Ты хоть помнишь, что мы вытворяли
