— Не заслужила? Посмотри на себя. Да ты захлебываешься от лжи! А чего стоит твоё спаивание народа? Ты рушишь этим семьи и сеешь лень!
Раздался импровизированный вой Андрея, напоминающий чем-то волчий.
— Вставай, пошли! Мои слуги уже на подходе, волей-неволей, но ты отправишься со мной! — я громко стукнул вилами о пол.
— Боженька милостивый, спаси мою грешную душу! — вновь взмолилась старуха, — Я признаю все свои грехи и обещаю никогда больше не оступаться, только спаси меня!
— Разве достойна твоя душа спасения? Сейчас ты молишь о спасении, а завтра продолжишь рушить людские судьбы! — продолжил давить на неё.
Самогонщица упала мне в ноги и, целуя башмаки, принялась уговаривать:
— Прошу, не забирай меня! Я никогда не буду больше лгать! И самогон варить не буду! Клянусь, клянусь, клянусь!
— Твои слова ничего не стоят. Делом доказывать нужно… — злобно прошипел я, изображая заинтересованное лицо.
— Я всё вылью, клянусь всё вылью до последней капли и варить больше не буду! Я прямо сейчас это сделаю!
Она вскочила на ноги и отодвинула стол, а затем и небольшой ковёр под которым находилось подполье с запасами самогона. Старушка резво спустилась вниз по лестнице и начала демонстративно выливать содержимое всех пятилитровых банок, что находились внутри.
— Боженька спаси, боженька помоги! — из раза в раз нашёптывала она.
Как только старуха закончила, то поднялась назад ко мне и снова упала на колени, требуя пощады.
Я показательно принюхался. Запахло противной жжёной шерстью.
— Видать не верит тебе Бог. Чувствуешь запах? Уже за дверью стоит моя адская свита, по твою душу пришли…
Бабка кинулась к кровати, отодвинув которую я увидел ещё один секретный подпол.
— Здесь самогонный аппарат и кормовая свекла, что я могу сделать? Как мне загладить свои грехи?
— Неси воду! Быстро! — выкрикнул я.
Она принесла ведро с водой и протянула железный ковш, наполненный доверху водой. Я взглянул в своё отражение и лишь ухмыльнулся. Всем чертям чёрт!
Как следует умывшись, я взглянул на неё уже чистым лицом.
— Товарищ пред… — она шокировано села на кровать, наблюдая как я снимаю рога и хвост.
— Что ж, я так понимаю мне можно и за участковым теперь поехать.
— Товарищ председатель! Извините за вчерашнюю ложь! Поймите сами, куда же мне в тюрьму? Я старая уже и без того не долго осталось. Клянусь, больше не буду варить самогон, я всё поняла, — вновь расплакалась старуха.
— Андрей, давай сюда иди! — громко крикнул я, понимая, что парень всё слышал через форточку.
Как только он зашёл в дом, я попросил достать самогонный аппарат из подпола, вместе с кормовой свеклой, что использовала старушка в качестве сырья. Остатки продукта мы тоже конфисковали.
После моего разбойничьего налёта некоторые колхозники на следующий день выглядели такими разбитыми и недовольными, что буквально от их взгляда и молоко скиснуть могло бы.
Ну, вот так вот товарищи. Работать надо, а не всякую дрянь пить. Ещё спасибо мне скажете!
Глава 13
— На этом всё, товарищи! — объявила Жданова, и собрание райкома, наконец, было закончено.
Меня вместе с другими представителями местных колхозов вызвали в Ульяново, чтобы обсудить как ход посевной, ну и другие вопросы. Неприятная обязанность, но что поделать. По своей воле, я бы вообще с любыми чиновниками и бюрократами никаких дел не имел бы, хотя именно Светлана Жданова и не самый худший вариант, конечно.
Но хуже всего то, что по ходу собрания, меня несколько раз спрашивали, а точно ли у нас в Новом Пути всё идёт нормально, сложно ожидая, когда же я начну жаловаться и просить помощи. Видимо, мои предшественники только так себя и вели.
Я попрощался, и покинул зал совещаний, а затем и здание ульяновского райкома, и уже у машины меня окликнул Алексеев, который, конечно же, тоже присутствовал на собрании.
— Зря вы скромничаете, сосед. Просить помощи у старших товарищей не стыдно, — в его голосе, как и всегда, явно слышалась издевка.
— К счастью, мне действительно не о чем просить. В Новом Пути всё идёт по плану. А посевная даже с опережением графика, — сдержанно ответил я ему.
— Понятно… — разочарованно протянул он, — а как там овечки наши? Обжились уже?
Вот скотина. Аж в морду плюнуть ему захотелось. Знает же, что больных нам продал, ещё и злорадствует. Нет уж, гад. Я тебе повода смеяться больше не дам.
— Чувствуют себя лучше, чем когда-либо. У нас им явно больше нравится, сразу похорошели.
Алексеев скривился, видимо, понял намёк. Пока он думал, что ответить, я добавил:
— Рад бы поболтать, да дел в колхозе много, пора обратно ехать. До свидания, товарищ Алексеев.
Не дожидаясь его реакции, я сел в машину к Андрею и обратился уже к нему:
— Ну, поехали за Гавриловым!
Мы тронулись и поехали в Калугу, прямо к местному пивоваренного завода. Несколькими часами ранее мы забросили туда нашего зоотехника, чтобы он договорился о покупке пивной дробины, как мы и планировали.
Вообще, этой поездкой в город, мы решили убить сразу нескольких зайцев. Например, перед тем, как отправиться в Ульяново на собрание, я проехался по нескольким строительным трестам и нашёл тех, с кем предварительно договорился о сдаче наших грузовиков в аренду. Осталось уладить некоторые формальности и, если ничего не сорвётся, то через неделю пара колхозных машинок начнут зарабатывать столь необходимые нам сейчас деньги. Пока что, даже дробину придётся закупать в счёт моей зарплаты, благо, что это добро дешёвое совсем.
Так что, как я и думал, у Гаврилова никаких проблем с этим делом не возникло. Поэтому мы его подобрали у пивзавода и сразу же поехали домой.
Так уж вышло, что всю дорогу до деревни впереди нас ехал новенький белый москвич 412. Сначала я думал, что он свернёт где-то по пути, но нет. Авто упрямо двигалось к нашему колхозу. Интересно, это к кому такие гости? Машинка то недешёвая.
В итоге она остановилась у одного из самых ладно выглядящих домов. Я ещё в первый день приметил, что помимо развалюх в колхозе есть и вполне крепкие жилища. Но теперь я уже знал, что конкретно этот принадлежит Елину с женой.
Из авто вышел модно одетый парень возрастом едва ли старше Андрея. Сын, что ли? Или даже внук… А проехав чуть дальше я заметил милицейский мотоцикл Огурцова. А он то что здесь делает?
Да ещё и люльку пристегнул. Интересно.
— Андрей, притормози у колодца, — попросил я его, после чего вышел из козлика.
Удачно сложилось, что он как раз напротив ворот Елина вырыт. А я всё равно хотел домой канистры набрать, пустые всегда в багажник закидывал. Но воду то я наливал, а сам решил и понаблюдать заодно за домом парткома, и моё ожидание было награждено. Навстречу парню из дома вскоре вывалилась целая толпа во главе с хозяином. И, Огурцов тут как тут. Кажется, пора поздороваться, тем более, что они явно меня заметили.
— Здравствуйте, товарищи, — поприветствовал я всех, подойдя ближе, — случилось чего, что товарищ Огурцов к нам с визитом или просто отдыхаете? — решил я сразу задать интересующий меня вопрос.
Ответила жена Елина, Клавдия Петровна:
— Да вот, товарищ председатель, день рождения у мужа сегодня. Справлять решили тихо, в кругу семьи.
Опа. Вот это новости. Интересно, кем им Огурцов приходится? Но приличия требовали вслух обратить внимание на другое.
— Поздравляю, Борис Эдуардович, — я постарался, чтобы мой голос звучал как можно более радостно, — здоровья вам и счастья побольше, простите, что без подарка. Не знал.
— Спасибо, Сан Саныч, — он, как и всегда, избегал называть меня председателем, только имя-отчество, — так я и не говорил, откуда бы вам узнать.
Мы обменялись ещё парочкой любезностей, и я уточнил:
— Так Аркадий Васильевич тоже ваш родственник?
— Уж пять лет как любимый зятёк, — заулыбалась она, — живут они с нашей Галечкой в Красной Заре, вот поздравить приехали. Кстати, познакомьтесь, — она кивнула на парня, вышедшего из москвича, — гордость наша — Павел. В Калуге учится на инженера.
