Однако если Лешка рассчитывал на благосклонность со стороны супруги или радость от его приезда, он глубоко ошибся. Со стороны Алисы он столкнулся с тотальным холодом. Подруга тепло улыбнулась мне, показала спящего миленького малыша, сухо «познакомила» того с отцом, разрешила недолго подержать отцу на руках сына, а после заявила: она переезжает с детьми жить к маме.
Да, с детьми он может видеться, она не станет запрещать. Развод пока не оформляет, и нет, с ума она не сошла. А ему, Алешке, следует хорошенько обдумать, что ему на самом деле дорого и что ему вообще от жизни нужно. Как только хорошенько над этим подумает, он знает, где Алису искать, а до этого момента она знать его не желает. А, он уже хорошо подумал и ему нужна подруга с детьми? М-м-м. Алиса холодно всмотрелась в лицо мужа и отрицательно покачала головой, после чего сказала: она ему не верит, махнула мне рукой, и мы с ней направились к вызванному мной за время разговоров супругов такси, оставляя растерянного и злого папашу на парковке. Так ему!
В машине Алиса беззвучно расплакалась. Молча забрала у нее завозившегося, похныкивающего малыша. Одной рукой удерживая ребенка, благо он был в толстом одеялке и придерживать его не составляло труда; второй — в качестве поддержки сжала ладонь подруги. Так мы и ехали. Алиска оплакивала свою прошлую жизнь и готовилась встретить новую. Уверена, все к лучшему.
— Ангелина, ты меня совсем не слушаешь?
— Что?
Женщина неодобрительно поджала губы.
— Я спрашиваю: ты не знаешь, что случилось между моей дочерью и Алексеем?
Удивленно моргнула.
— М-м, а что говорит сама Алиса?
— А она ничего не говорит! Примчалась с дитем, заявила — временно поживет здесь, и все.
— А-а-а… Ну, вы лучше с ней поговорите, она уже не беременна, гормоны не так шалят, вдруг расскажет.
Светлана иронично хмыкнула.
— Эх, Ангелина, как раз таки после родов гормоны в женщине шалят еще похуже, чем во время тягости, особенно если кормящая. Носит из стороны в сторону как шальную. Отчего, ты думаешь, так много разводов после появления малыша? Ха.
Ошеломленно таращилась на посмурневшую женщину. Не ожидала я от нее такой отповеди. Оказывается, не такая уж и закостеневшая она во взглядах, как показывает себя.
— В любом случае, вам лучше поговорить с дочерью.
— Да уже поняла, партизанка. Ладно, пойду, проведаю как там дочка, если докормила, схожу с детишками на улицу.
— Хорошая идея.
Спустя полчаса хлопнула входная дверь; в кухню вернулась задумчивая Алиска, коротко сообщила: ее мама, как и собиралась, пошла с детишками на свежий воздух. Я же за то время, что была одна, договорилась с Георгием о встрече в кафе здесь, неподалеку, через два часа, как раз хватит времени побыть с подругой. Немного попереписывалась с Демьяном, но так, ни о чем серьезном, однако мне очень нравились наши с ним переписки даже ни о чем.
— Прости за маму, ладно? Она у меня старых взглядов.
— Нормально все, Алис. Я понимаю.
— Как думаешь, не жестко я поступила с мужем?
Озадаченно вздернула брови.
— Жестко? По мне, так даже мягко.
Алиса неопределенно качнула головой.
— Знаешь, случилось кое-что странное…
— Когда это оно успелось случиться?
— Да вот, пока Демьяна кормила. В общем, решила я залезть в мыло… почту проверить… Г-м, проще показать, — подруга достала из кармана халата телефон и, разблокировав его, протянула мне: — Читай.
С недоумением опустила голову в экран, принимаясь читать печатные строчки подноготной Леши, а прочитав, вскинула к подруге смятенный взгляд.
— Ты думаешь, здесь правда?
— Не знаю.
— Даже если и так, он тебе все равно изменил, пусть и в упитом состоянии.
Алиса отвела глаза.
К назначенному времени топала в условленное кафе, по дороге раздумывая по поводу странного письма для подруги, и чем больше я думала, тем сильнее склонялась к мысли: это письмо далеко не простое. В смысле, я догадываюсь, кто этот доброжелатель. В кафе Георгия еще не было, впрочем, я пришла почти на десять минут раньше. Устроившись за зарезервированным столиком, нетерпеливо написала своему чешуйчатому.
Ангелина: Признайся. Это ты тот благодетель, который облагодетельствовал подложным письмецом мою подругу? (Доставлено/Прочитано)
Дракон (незамедлительно): С чего бы письмо подложное? В нем полная правда. За исключением одной единственной ошибки: ее Алешка чист как слеза младенца и в самом деле до безумия любит твою подружку (подмигивающий смайлик). (Доставлено/Прочитано).
Ангелина: Боже, чешуйчатый, да кто ты такой, а? (Доставлено/Прочитано)
Дракон: В смысле кто? Мне кажется, этот вопрос мы уже прояснили. Я твой дракон, ты моя черная ведьма.
И кто мне скажет, отчего сердце так заколотилось, а живот свело, будто во время съезда с самых высоких американских горок?
К тому времени, как наконец пришел запыхавшийся Георгий, я флегматично допивала капучино, с тоской смотрела на недоеденный медовик и на полном серьезе собиралась уехать домой.
— Прости, Ангелина, — мужчина с тяжелым вздохом плюхнулся со мной рядом, сцапал мою руку и приложил ее к своей прохладной после улицы щеке. — Был срочный вызов в больницу, но я спешил как мог.
— Ничего страшного, — аккуратно отобрала свою конечность, осознавая: а ведь действительно, ничего страшного, мне все равно.
Георгий окинул столик взглядом и предложил:
— Может быть, прогуляемся?
— Ты ничего не хочешь? Кофе, перекусить?
— Нет, я не голоден, а кофе возьму на вынос.
Пожала плечами.
— Ладно.
Честно говоря, прогулка точно так же вышла ни о чем. Причем, совсем ни о чем. Разговор не клеился, каждый из нас пребывал в своих мыслях, отвечая на вопросы невпопад. Посчитав свидание напрочь провалившимся, распрощалась с врачом и уехала домой. Нет, он пытался сгладить ситуацию, улыбался, предлагал зайти куда-нибудь перекусить, извинялся за свое отношение, якобы на работе нечто приключилось, оттого он такой, а приключившимся делиться он не стал или не захотел, да и мне самой знать ничего не хотелось. Договорившись списаться о следующем свидании вечером, разошлись.
Оказавшись дома, заставила себя сесть за работу и, набросав несколько макетов для двух проектов, отправила заказчицам на согласование и завалилась спать. А распахнув глаза, осознала себя сидящей на хребте дракона. Душу захватил ликующий восторг.
— Привет, Деви! — радостно поздоровалась.
— О, крошка моя! Скучала?
— Безумно, — прыснула смешком и коварно сощурилась.
— Ты-то мне как раз и нужен.
Дракон на секунду замер; чешуйки засеребрились. Дракон почуял жирный подвох. Прозвучало осторожное:
— Да? Я рад. А в чем конкретно я тебе нужен, солнышко?
— Скажи-ка мне, Деви. А есть ли у Девьяна жена и дети?
— Нет, — фыркнул дракон, но все так же напряженно. — Ни того, ни другого.
Внутри я заликовала. Насчет гипотетических детей Девьяна я не имела ничего против, а вот жена ― это другое.
— М-да? А не поделишься, почему?
Дракон гулко сглотнул; в моем воображении он оскалился в зубастой натянутой ухмылке.
— Да зачем тебе эта информация? Нет и нет, чудно же.
— Зачем? Да хотя бы затем, что мне бы хотелось знать о подвохе. Непросто же так за столько столетий вы не обзавелись кучей детишек и гаремом из жен. Это весьма странно.
— Тоже мне, нашла странность. Просто далеко не все подходят. А вот ты, например, очень даже подходишь.
Сердце сладко ударилось о ребра.
— Только не говори, что я его истинная пара.
— Что? — фыркнул дракон. — Какая еще пара? Никогда не слышал о такой ереси.
Сердце замедлило ход; растерянно спросила:
— Если дело не в парности, то какая тогда причина?
— О-о-о, малышка, это секретная информация, между прочим.
— Я умею хранить секреты. Тем более, ты сам сказал: я подхожу.
— Ты-то подходишь… — вздохнул дракон. — Только сам Девьян об этом не знает, а информация, правда, секретная, запрещенная.
