— Эй парень, не подскажешь ли мне местечко, где можно неплохо, а главное вкусно перекусить, желательно не слишком далеко отсюда? — спросил я вертя между пальцев медную монету.
— Нет ничего проще! — приковав взгляд к монете, ответил тот. — Идите прямо до конца улицы и вскоре попадете в городской парк, пройдете немного дальше и увидите высокий деревянный забор, а за ним сад ресторации с отличными яблонями, первая слева особенно хороша, гхм… Так вот, третья доска там отодвигается и можно спокойно пройти прямо насквозь весь задний двор, не обходя его по кругу. Это самая короткая дорога, господин. — Не выдержав описания столь причудливого маршрута, я засмеялся, был и у меня такой грешок, да и кто в детстве не тырил яблоки и сливы в соседском саду? Парнишка и впрямь заслужил свой медяк. Конечно, ни через какие заборы я не полезу, предпочту, все же, обойти…, но чисто ради хохмы отодвинул ту самую доску, действительно сад, и десяток яблонь неподалеку, не соврал пацан, заслужил монетку, разведчик, блин.
И вот, прогулочным шагом обходя по цветущему парку двор ресторации, взгляд зацепился за столь знакомый и притягательный женский силуэт в толпе, что в моей очерствевшей душе вновь начало зарождаться нечто забытое, чистое, светлое… Не в силах удержаться на месте, как приклеенный последовал за столь манящим видением, стараясь подольше удержать взгляд на лазурном, облегающем талию платье. На кого же ты так похожа, красавица, кого ты мне напоминаешь? Невероятно, но копаясь в своих воспоминаниях, я перестал замечать все происходящее вокруг, на всей широкой улице остался только один единственный сияющий ориентир, который вел меня в неизвестность, ловко лавируя между прохожими. Не скажу точно, сколько я следовал за незнакомкой, может минуту, а может и все десять, время сейчас не имеет значение, но вскоре она остановилась у входа в ресторацию, рядом с высоким светловолосым юношей. Не желая верить своим глазам и рушить свои пока еще не обретшие плоть надежды и чувства, я продолжил двигаться дальше, стараясь хоть мельком взглянуть на лицо юной красавицы. Приблизивший на расстояние десятка шагов взгляд скользнул на лицо сияющего улыбкой парня, не может быть….
— Хольц? — Против желания произнесли мои губы, а девушка обернулась на звук моего голоса, — Вив…, а мир-то воистину тесен, — в раз севшим голосом продолжил я и прибавил шагу.
— Мы знакомы? — уже со спины донесся до меня столь знакомый и давно ставший дорогим женский голос.
Твою же мать! Вот кого совсем не ожидал встретить, так это своих старых знакомых, и скажите мне на милость, чего я так стреманулся? Узнать во мне раньше времени почившего студента они не смогут, теперь меня вообще не получится с ним связать, а вот поди же ты, испугался ежик голой попы, а время то обеденное давно, а позавтракал я плохо… Да гори оно огнем, желудок дороже глупого предрассудка, глядишь заодно и заново познакомимся, эх помню времена были…, помню как Вив сидела радом со мной у фонтана, помню ее звонкий смех, с особым удовольствием вспоминаю, как отвешивал Хольцу подзатыльники за кривую проказу, советовал, как надо было…. Поэтому решительно топаю из переулка, в который успел забрести за ближайшие пять минут, и… получаю страшный по силе удар по печени от идущего навстречу незнакомца.
— Вот сука, подумал я, потому как сделать вдох и сказать что-то вслух не представлялось возможным, — я же тебя сейчас в мостовую вмурую! И в туже секунду сзади в почку вонзается острый стилет, излюбленное оружие всяких оборванцев и обожаемый прием этих ночных крыс. Проклятье! Что называется, застали в врасплох, к тому же нанесли смертельную рану, пиздец…, порвать бы вас на кусочки, переломать ваши охочие до чужого добра руки! Но боюсь такой всплеск некроэнергии не останется незамеченным, а пара иссушенных трупов не обследованными. И тут я еще услышал до зубной боли знакомый голос, который только вчера действовал мне на нервы, магик Ставр, мать его!
— Ну, что, говорил же, что тебя ждут в мире мертвых, — он гаденько улыбнулся, — сегодня у них приемный день и те, кто перешел дорогу уважаемым людям, принимаются без очереди, — и эта гнида наглым образом заржала над моим истекающим кровью телом.
— Тварь ты земная, а не сильный мира, — выдавил я, останавливая кровотечения и перекачивая всю свою доступную жизненную энергию к поврежденным местам. — Тебе удалось меня РАЗОЗЛИТЬ, будущий корм для червей, — рычу я и швыряю в недоумка огненный шар, нет, скорее уже пульсар, настолько много энергии в него было вложено. Но чертов гаденыш оказался слишком прытким для того кто скоро станет удобрением, зато его товарищ был не настолько расторопным и получил дырку в животе, размером с не самый маленький арбуз, ровно как и стена дома за ним.
Вот теперь я покажу, кто здесь сильный мира сего, я покажу все на, что способен, я не я, если от тебя останется хоть горстка пепла! Воздушный кулак тебе в зубы, да чтобы попал он туда через задницу, сучоныш! ЕПТ! Этот гад отбил мою подачу своим жезлом прямо в каменную мостовую, от чего меня едва не обдало каменной шрапнелью, спасибо вовремя развернутому щиту, КАК ЖЕ ТЫ МЕНЯ ДОСТАЛ! Отбиваю его заклинание уже даже не щитом, а голой силой и пускаю в его сторону волну огня, от которой невозможно спрятаться в столь узком месте. Теперь точно готов, с удовлетворением смотрю на прожаренную до угольной корочки тушу врага, а кое-что от тебя я заберу в качестве платы за сегодняшнее беспокойство, твоя душа и магическое ядро теперь принадлежат МНЕ! Сильный мира сего, ха, десять секунд и ты грязь под моими ногами, в подтверждение своей правоты размазываю тараном тело врага по мостовой.
Уже в более приемлемом расположении духа поднимаюсь от распростертого на земле обугленного, вдавленного в камень мяса, и как-то приходит воспоминание, что какая-то зараза била меня еще и со спины, а нападавших то трое, как минимум… Бля! Со скоростью пули прыгаю в сторону и оборачиваюсь, чтобы увидеть очередного отморозка с занесенным для удара кинжалом. Опять в спину! У вас вообще существует понятие честь? Однако за ту секунду пока я формировал заклинание, чтобы выжечь вторую половину улочки напавший не сдвинулся с места, так и продолжил стоять с занесенной для удара острой железякой, присмотревшись, поставил ему диагноз — паралич. Какого? Вернее кто? Начинаю судорожно возводить новые и новые щиты, готовить атаку как по площади, чтобы уже окончательно уничтожить все живое, так и по одиночным целям, выбив, таким образом, самых опасных противников. Ага, а вот и очередной кандидат на встречу с костлявой, сейчас я тебя…
— Хольц? Какого хрена? Неужели ты с ними заодно? — Опешив, спросил я.
— Если бы не я ты был бы трупом, а об обстоятельствах нашего знакомства мы еще побеседуем, — жестко оборвал он. Секундой позже на улочку выбежала девушка и застыла от созерцания открывшейся картины.
— Зачем ты ее за собой притащи? Ты что совсем сдурел, а если бы этот псих с жезлом нас всех здесь положил? Быстрее нам пора уходить отсюда!
— МЫ, — он выделил это слово, — дождемся стражи, я видел, как эти четверо следовали за тобой, а то, что здесь произошло, не заметит только слепой. Надо дождаться стражи, ограбления и разбойные нападения это по их части.
— Опомнись, Хольц! Ты правильно сказал, тот придурок, которого я изжарил, до этого момента был отрядным магиком у ворот! Еще только вчера он пытался меня спровоцировать и, вероятно, убить, сегодня он уже в компании троих бродяг втыкает мне нож в спину. Ты горишь всего их четверо…, твою мать! Где-то бродит еще и четвертый! Ты как хочешь, а я ухожу!
После своей эмоциональной тирады и неутешительного вывода, я быстрым шагом отправился подальше от богом забытого переулка и столкнулся с новой проблемой. Вивьен…, она стояла и расширившимися от ужаса глазами смотрела на труп бродяги, которого я прикончил в самом начале, очень неприятное зрелище огромной дыры вместо грудной клетки, сквозь которую прекрасно видна мостовая, плюс еще его лицо, после осколочного недоразумения, напоминало кровавую маску, перед трупом-то никто защиту не ставил. Писец, для юной девушки увидеть такое…, к тому же недавно она уже пережила одно подобное потрясение, черт, не оставлять же ее так. Этот истукан ведь и вправду будет ждать стражу, до него, что не доходит в каком она состоянии! Я взял ее за плечи и развернул в сторону от кровавого зрелища, она перевела на меня полные страха и непонимания глаза из которых вот-вот пойдут слезы, грудь стала прерывисто вздыматься, предвещая зарождающуюся истерику.
— Он был плохим человеком, слышишь, разбойником, успокойся, он не стоит твоих слез!
— Это…, он…, ты… его? — С перерывами между всхлипами начала она.
— Я…, ты не причем, они напали, я защищался…, пойдем, здесь может быть опасно, тебе надо успокоиться, я отведу тебя до дома, или… Хольц! Дьявол, да посмотри, что с ней творится! Ее надо увести от сюда. — Хольц согласно кивнул, погрузил выжившего в сон, и мы отправились подальше от места боя.
