Боец 5: лихие 90-е - Гуров Валерий Александрович

— Встаем!

Пацаны заржали, потому что первый акт не продлился и минуты. Игорька это ясное дело завело. Он попытался вмазать мне прямой удар ногой в грудь, но я снова сместился и пробил лоу-кик, на этот раз по другой ноге. Игорь потерял равновесие, упал.

— Стоп! — вскрикнул Сергей. — Раунд окончен.

Грешным делом я поразился: так быстро⁈ Время пролетело стрелой. Хотя не исключаю, что Сергей почувствовал, как Игорь начал заводиться и решил привести своего воспитанника в чувства, чтобы тот не наломал дров. Судя по его волчьему взгляду, он был отнюдь не прочь зарубиться кость в кость прямо сейчас. Самолюбие пацана было задето, после второго падения — уж точно.

Секундантов у нас, понятное дело не было, и перерыв давался только на то чтобы восстановить дыхание. Сергей подошел к ученику, положил руки ему на плечи, заглянул в глаза и сделал внушение. Что он говорил я не слышал, а Игорь похоже не слушал, продолжал пожирать меня своим волчьим взглядом. Закончив, Сергей хлопнул пару раз его по щеке и погрозил пальцем.

— Продолжаем!

Игорь сразу бросился вперед, не вняв никаким внушениям. Ну… хозяин барин. Я на этот раз не стал смещаться и встретил его напор из под блока. Он отработал по этажам — жестко, вкладываясь в каждый удар. Будь мы в перчатках для смешки, и он наверняка бы меня пробил, но в боксерских перчатках мне удавалось перекрываться и смягчать урон. Дождавшись когда Игорь выдохнется и пойдет в клинч, я все таки продемонстрировал еще один любопытный приемчик времен расцвета Макрегора и жестко въехал ему по переносице плечом. Игорь содрогнулся, попятился, выходя из клинча и я мгновенно пробил левый хук в челюсть, на скачке. Паренек попятился, уходя в глухой блок. Я взглянул на Сергея, не особо желая добивать его ученика.

— Стоп! — громче нужного вскричал Сергей и замахал руками.

Бой был окончен, хотя Игорь не упал, а пребывал в состоянии грогги. Добить соперника мне было просто делом техники, а бой был все-таки тренировочный. Хотя, положа руку на сердце, мастер-класс накрылся медным тазом. А пацанам из зала еще предстояло немало пахать, чтобы чуть лучше адаптироваться под смешанные единоборства. Ну а пока так. Игорь получил тот урок, который просил, а я размялся, стряхнув с себя ржавчину.

Соперник довольно быстро очухался. Я подошел к нему пожать руку и заметил в его взгляде некое упорство, жажду реванша, что ли. Это хорошо для него.

— Спасибо за спарринг, — сказал я.

— Угу…

Игорь довольно быстро очухался. Конечно, он был раздосадован проигрышем, но я заметил в его взгляде некое упорство, жажду реванша, что ли.

Сергей, несколько сконфуженный тем, что мастер-класс не задался, все же меня отблагодарил и потом предложил:

— Слушай, тезка! Есть идея. Пошли ко мне. Степаныч, вы тоже. Обсудим!

Он ринулся в свою каморку, мы следом. Видать, идея сильно захватила его. Мы уселись, и он с места в карьер начал:

— Вот мысль какая! Боец, давай ты в турнире выступишь от нашего клуба, а⁈ Я тебя включу в состав, это плевое дело. Как смотришь?

— Прописки-то московской у меня вроде нет…

— Да какая там прописка! Вот провинциалы, извини меня! Все советскими правилами живете. Да насрать сейчас всем на все прописки на свете. Даже не думай об этом. Короче, согласен? Между прочим, могу талоны на питание пробить.

— Тоже советский пережиток? — улыбнулся я.

— По правде, да. Только хороший. Боюсь, не сегодня-завтра отменят. Но пока есть! И слава Богу. Здесь, в нашей столовке. Между прочим, отличная харчевня. Повара понимают толк в спортивном рационе, вот что главное. Ну⁈

Ну что? Конечно, я согласился. Мигом прикинул все плюсы-минусы. Да минусов-то нет! За исключением того, что потом Серега, конечно, будет изо всех сил сватать меня остаться в «Крыльях». А собственно, это минус?..

Согласился. Дали по рукам.

— Отлично!

Сергей вдохновенно вскочил, громыхнув стулом. Мысль понеслась в стратосферу:

— Степаныч, ты тоже оставайся! Мы такую команду сделаем! Всех будем рвать!..

— Ага. А жить я буду на Белорусском? В камере хранения?..

— Да это решим! Если вообще поляну по России захватить, ну, смешанные единоборства… Это ж бабло какое, вы представляете, мужики⁈ А я, между прочим, вижу, как Глеб в это дело вцепился. А у него нюх как у гончей!..

Я подумал, что Глеб вцепился потому, что к нему-то бабло уже потекло. И довольно приличной речкой. А впрочем, конечно, Сергей прав. Глеб почуял деньги куда большие, чем уже полученные…

— Кто это — Глеб? — спросил Степаныч.

— А! — взмахнул рукой Сергей. — Точно, ты ж не знаешь…

И объяснил, что Глеб — лидер перспективной телекомпании и так далее.

Кстати, это напомнило мне о том, что надо бы позвонить Глебу, есть темы. Вовсе не связанные с Алиной. Рабочие моменты.

— Серега, извини, а ближайший телефон…

— Да, пошли, провожу. Вот там как раз и решим! Да и нам пора дальше на тренировку… Степаныч, ты пока начни без меня, я через пять минут буду.

И он сопроводил меня в кабинет замдиректора Дворца, где и втолковал тому, что я должен стать его новым бойцом. Расписал, какой я перспективный… В общем, горячо морочил мозги начальнику, и, по-моему, впустую. Тому, похоже, было глубоко начхать на все это. Замдиректора, как я понял, был отставной военный, политработник. Кто-то по блату присунул его на эту должность, где он и шелестел бумажками, строго исполняя все формальности. А прочее его не колыхало. Со всеми доводами тренера он скучно согласился.

— И еще, Николай Викторыч! Ему позвонить надо, можно?

— Да пожалуйста… — вяло обронил замдиректора, придвигая аппарат.

— Ну, я побежал! Давай, — Сергей крепко стиснул мне руку и умчался.

Я набрал мобильный Глеба, минуя секретаршу. От ответил сразу же и обрадовался:

— А, боец-удалец!.. Отлично, что позвонил. Свободен?

— Конечно.

— Тогда сыпься ко мне в офис, есть тема… Естественно, прямо сейчас. Ты где? В «Крыльях»? Ну так отлично! Все давай, жду!

И я через полчаса был в Т-34. Меня тут же препроводили к боссу, где кроме него находился занятный с виду субъект: в черном велюровом пиджаке, белой рубашке, пестром нашейном платке. Все это было с претензией на богемный шик, но заметно подержанное, потасканное. Да и лицо этого мужчины несло на себе явный отпечаток разных пороков, основным из которых была, несомненно, тяга к горячительным напиткам. Лет ему на вид было под шестьдесят. Хотя я прикинул по своему разумению, что реально он на семь-восемь лет моложе. Так сильно он продул свои годы.

— Заходи! — воспрянул Глеб. — Знакомься! Это Павел Алексеевич, режиссер спортивных программ.

Ну, так я и подумал.

Ручонка у Павла Алексеевича оказалась слабенькая, вялая и холодная, как рыбий плавник. Но глаза быстрые, сообразительные. Я сразу понял, что в своем деле он толк знает, и если бы не его несчастная слабость…

Он и заговорил разумно, и речь у него оказалась развитая, превосходно поставленная. По его словам, он уже успел просмотреть несколько кассет с боями и понял две основные вещи. Вернее, одну, поправился он, но в ней две стороны. Как у медали. И с некоторой торжественностью вопросил:

— А вещь эта какая?..

— Зрелищность, — сказал я. — Это главное.

— Точно! — подтвердил режиссер. — В корень зрите!

И рассказал, что он, полжизни имеющий дело со спортивными трансляциями, давно убедился: в показе по телевидению «веселые картинки» важнее сути. Массовый зритель будет с куда большим удовольствием наблюдать отчаянно-мордобойную драку средних боксеров, нежели утонченную техничную игру супер-спортсменов, которую способны понять и насладиться ею только гурманы-специалисты.

Я кивнул, абсолютно соглашаясь с этим.

— И вторая сторона медали, — провозгласил Павел Алексеевич, назидательно поднимая сухой кривоватый палец. — Шоу! Игра! Все это должно быть ярко. Не очень стильно. Скорее, вульгарно. Пусть! Так и надо. Эффектные выходы. Шум, блеск, треск. Свирепые рожи. Как у неандертальцев! Глупо? Согласен. Так ведь и зритель «дурак»! Вот пусть и лопает, что любит!