вырвал меня из её рук.
Два бойца, стоящих по бокам Елизаветы, подхватили её под руки и потащили к машине.
— Отпустите, твари! Мишенька! Миша! — кричала мама, неотрывно следя, как меня сажают на детское кресло во втором бронеавтомобиле.
— Всё холофо! Не пелезивай! — прокричал я ей и улыбнулся.
Это подействовало на маму хоть немного успокаивающе. А вот я спокойствия не ощущал, вместо этого судорожно думал, как сбежать от этих дуболомов.
— По машинам! — гаркнул в рацию Гаврилов и сел на заднее сиденье рядом со мной. — Ну что, малец? Готов к новой жизни?
Новая жизнь началась с рёва моторов. Машина задрожала и неспеша выехала из ворот пансионата. На узкой улочке нас ожидали четыре бронированных боевых машины, так называемых ББМ. Массивные стальные борта, здоровые колёса, а на крышах установлены башни с крупнокалиберными пулемётами. Наши с мамой машины встроились в середину колонны, и мы поехали к городским воротам.
Я прижался лбом к стеклу и смотрел в боковое зеркало нашей машины, откуда было замечательно видно едущий позади броневик. Подобную технику я видел в учебнике по истории. Писали, что при наличии защитных артефактов ББМ может с лёгкостью уничтожить противника в ранге аколит. К слову, о рангах. В этом мире их было всего семь. Оруженосец, воин, витязь, ратник, аколит, магистр и абсолют.
Судя по лычкам на погонах, Гав ходил в ранге ратника, об этом же говорила татуировка на внешней стороне его правой кисти в виде двух скрещенных топоров. Это означало, что он отлично овладел техниками усиления тела с помощью маны, а также способен создавать духовный доспех, он же магический барьер, щит, как ни назови, суть одна.
И… на этом всё. Довольно скромный набор навыков, которыми обладал чуть ли не каждый одарённый подросток в моём мире.
Татуировка делалась один раз в возрасте десяти лет и оставалась с бойцом до конца жизни. Вместо обычных чернил использовали кровь какой-то разломной твари. Обрабатывали её специальным образом, после чего вводили под кожу. В зависимости от роста сил бойца, татуировка изменяла свой рисунок. Правда татуировки полагались только простолюдинам, аристократам же выдавали перстни со сходными гравировками.
Бойцы в ранге аколит были способны худо-бедно использовать магию. Одиночные заклинания, благословения и проклятия. Магистры уже представляли из себя грозную силу и могли в одиночку противостоять десяткам аколитов, используя массовые заклинания вроде волны пламени или ядовитого облака.
И наконец, абсолюты. Маги, способные одним заклинанием стереть с лица земли небольшой город. Практически боги этого мира, если бы не одно «но». Судя по тому, что я почерпнул из книг пансионата, даже самые мощные маги могли использовать от силы три-четыре десятка заклинаний, после чего мана заканчивалась.
Да, есть способы её быстро восстановить, но у этих методов имеются неприятные постэффекты. Что я хочу сказать? Хочу сказать, что даже сильнейшего мага можно убить, если продержаться до момента, пока его мана иссякнет. Тогда он превратится в обычного человека.
Ну, не совсем в обычного. Отменная выучка и боевые навыки у него останутся, но вряд ли это его спасёт от парочки свежих аколитов. Если посмотреть на мои навыки, то сейчас я тянул… Да ни на кого я не тянул.
Для получения ранга оруженосец требовалось выполнить норматив физических упражнений. А упражнений было всего ничего. Проплыть один километр, пробежать — двадцать, подтянуться тридцать раз, отжаться сотню, а заодно победить в спарринге с равным, причём сразу после предыдущих испытаний. Думаю, вы понимаете, что битва будет происходить между бойцами, находящимися в полнейшем истощении.
И это низший ранг в иерархии воинов! А я пока даже плаваю с трудом. Зато я уже способен использовать морозный покров, а кроме того, точечно замораживать выбранную поверхность. Эти навыки тянут если не на ранг аколит, то на ратника — точно, но физически я болтаюсь ниже плинтуса.
— Малой. Чё завис? — спросил у меня Гаврилов, который без умолку травил байки с сослуживцами. — Да не переживай ты, с мамкой ещё увидишься.
— С твоей мамкой? — ухмыльнулся я, вытащив из памяти любимую шутку солдафонов моего мира.
— Чё? — нахмурился Гаврилов, не поняв шутки, а вот его товарищи заржали в голосину.
— А-ха-ха! Станислав Карлович, а вы были правы, малец и правда забавный! — подал голос водила и подмигнул мне.
— Костик, захлопни пасть и на дорогу смотри, — огрызнулся капитан.
— Так точно, захлопнуть пасть, — сдерживая смех, ответил водила.
— Откуда ты взялся, шутник такой? — спросил Гавр и полез в боковой подсумок на разгрузке, откуда достал пауч. Это такая ёмкость с крышечкой. — На, займи рот кисельком, а то ещё какую-нибудь чушь ляпнешь. Военная разработка, между прочим! Но тебе можно, пока мамка не видит, — добродушно улыбнулся спецназовец и открутил крышку.
Салон броневика тут же наполнился химическим клубничным ароматом. С недоверием посмотрев на здоровяка, я взял пауч и сделал небольшой глоток. Химоза, отвратная, приторная химоза. Но состав был очень богат витаминами, а ещё маной. Поэтому, пожав плечами, я осушил пакетик до дна за пару секунд, а после приступил к изучению этикетки.
«Произведено в посёлке Мичуринский, Екатеринбуржской области, баронства Архарова К. И. Состав: пюре клубничное пастеризованное, остальное вам знать не обязательно». Ха-ха. Забавно. Увидь я такой состав в магазине, то подобный продукт уж точно обошел бы стороной. Тем более, что срок годности неограничен, что намекает на огромное количество консервантов внутри.
А вот увидев следующие строчки, я завис. «Пищевая ценность 100 г. продукта: Белки — 98 г., жиры — 83 г., углеводы — 28 г». Давайте считать 98+83+28=209 граммов в 100 граммах продукта? Это как вообще? Хотя, если они использовали технологии дегидратации продуктов и удалили всю влагу, то в таком случае компоненты могли потерять вес в пять или более раз. Но пюре при этом жидкое… Чёртовы алхимики.
Видя, с каким аппетитом я лопаю смесь, Гаврилов присвистнул:
— Братишка, ну и аппетит у тебя. Тебя тут совсем не кормили?
Я кивнул и, протянув ему пустой пауч, ответил:
— Спасибо. Дай есё!
Машина качнулась и остановилась неподалёку от ворот. За окном ходили люди с автоматами и с улыбками посматривали на диковинную технику. Судя по всему, ББМ на границу попадали не часто.
— А-ха-ха! А морда не треснет? — рассмеялся Гаврилов.
— Не тлеснет.
— Хватит с тебя и одного пакетика. А то несварение желудка заработаешь, — Гавр хлопнул
