Ошарашенные путешественники несколько секунд хлопали глазами, не понимая ни слова из того, что вывалил на них святой отец. Что, конечно же, не укрылось от глаз хозяина.
- А-а, так вы не посвященные ордена, а всего лишь люди Знака! Поня-я-ятно! Ну, тем лучше. Значит, вполне возможно, у вас в головах кроме фанатизма и самопожертвования может найтись и что-то вроде мозгов. Поверьте, в наше время без этого стало так трудно обходиться! Куда ни плюнь, везде нужны мозги! А у ваших с этим всегда было не очень. Зато гордыни-и! Ладно, выкладывайте, чем старый Люка может помочь пришедшим из-за кромки мира?
Первым пришел в себя Капитан. Все-таки большой опыт стрелок, разборок и терок ускоряет реакцию организма на непредвиденные обстоятельства. Да и на любые непонятки в целом.
- Нам нужно как можно быстрее связаться с королем Ричардом.
- С Ри-и-и-чардом! Ричард сейчас самым быстрым из всех аллюров удаляется в сторону Лимузена. Уж очень ему хочется побыстрее познакомиться с находками бедолаги Эмара Лиможского. Говорят, он отыскал сокровища папаши короля, Генриха II... Ох, не хотел бы я сейчас быть на месте старины Эмара! Ну, да ладно. Хороший лошадей я вам дам. Пару недель хорошей скачки, и Ричарда вы нагоните.
Однако, потупленные взоры и странные переглядывания гостей дали понять, что не все в этой идее так уж хорошо. В конце концов, пораженный отец Люка узнал, что люди из-за Кромки далеко не все отличные наездники, и вообще - там предпочитают иные средства передвижения. А, между тем, информацию нужно передать незамедлительно.
- Хм, стало быть, вам нужен какой-нибудь из высокопоставленных английских командиров, кто бы смог послать гонца с известием. Значит, Шато-Гайар. Его коннетабль - ближайший на всю округу военноначальник англичан. Тут недалеко, всего четыре лье. После обеда выедем, к ужину будем на месте. Так и быть, передам вас сэру Бассету лично, с рук на руки. И все же, любопытство разбирает, просто мочи нет! Что за известие вы везете самому Ричарду? Нет, если тайна, то конечно... Но, гореть мне в аду, страсть, как хочется узнать!
Господин Дрон вопросительно глянул на господина Гольдберга, тот лишь пожал плечами. А и в самом деле, кому еще и довериться, как не этому живчику, вытащившему их из рук местного гарнизонного начальника и готового и дальше помогать незнакомым людям?
- На короля Ричарда, - вполголоса проговорил Капитан, - готовится покушение. Мы знаем, где, когда и как оно произойдет.
- Вот как, - нахмурился отец Люка. - Грязное дело. Грязное и подлое! Ричард, конечно, не ангел, но покушение на королевскую особу! На помазанника Божьего! Вот что, дети мои. К черту обед! Выезжаем немедленно. Такие вести не терпят отлагательств.
Спустя полчаса кони нашей троицы уже цокали копытами по замковому мосту, оставив за спинами стражников - с их хмурыми, подозрительными взглядами, копьями и арбалетными болтами. Почти двадцать километров пути до Шато-Гайар также не ознаменовались ничем примечательным. За исключением мозолей на филейных частях господина Дрона и господина Гольдберга. Впрочем, где-то с середины пути они начали автоматически подстраиваться к рыси своих скакунов, и ехать стало чуть легче.
Так что, когда на высоком холме над Сеной показалась все еще строящаяся крепость, наши герои нашли в себе силы даже поглазеть на нее слегка. Правда, на то, чтобы поделиться друг с другом впечатлениями, сил уже не было. Ну, и я последую, государи мои, их примеру. Тем более, что всю информацию об этой фортификационной жемчужине тринадцатого века вы отыщете в пару щелчков мыши. Если оно вам надо, конечно же...
А тем временем выяснилось, что отец Люка - это что-то вроде "вездехода", универсального пропуска куда угодно. Так что, спустя минут десять после прохождения замковых ворот все трое уже сидели в апартаментах коннетабля Шато-Гайара, сэра Ральфа Бассета II, ожидая появления хозяина. Филейные части наших героев наслаждались мягкостью диванов откровенно восточного происхождения (а других в те суровые времена просто не было), и, в общем, все складывалось просто замечательно!
Впрочем, оптимизм путешественников несколько поубавился - сразу вслед за явлением господина коннетабля, сэра Ральфа. Чем-то неуловимым, но очень явственным напоминал он своего коллегу из замка Жизор, мессира Ожье. Может обветренностью физиономии? Или взглядом в упор, заранее отметавшим всякую лапшу, которую собеседник, может быть, хотел бы ему повесить? Трудно сказать вот так сразу...
Впрочем, к чести господина Гольдберга нужно сказать, что он все же попытался. Ну, в смысле лапши. И не его вина, что попытка оказалась столь малоуспешной. Как бы то ни было, когда очередь представиться дошла до гостей замка, почтенный историк честно затянул заранее спланированную программу.
- Знай же, о, благородный сэр, что перед тобой алхимик и звездочет, уже не один десяток лет служащий благочестивому и могущественному повелителю, защитнику веры и великому магистру ордена Чхарданапал, Пресвитеру Иоанну! Я с моим слугой и телохранителем прошел сюда путями волхвов! Пути эти лежат не на земле, но и не на небе. Тонкая грань между явью земной и небесной - вот то поле, по которому прокладывают пути мудрецы. Мудрецы, познавшие тайны тантрических медитаций и глубины хатха-йоги!
Титанические усилия, предпринятые почтенным депутатом и олигархом, чтобы не расхохотаться от завываний наглого пройдохи, сделали бы честь йогу самых высоких ступеней просветления. А безнадежно кислая физиономия сэра Бассета яснее ясного указывала, что тот и сдерживать себя не собирается. Впрочем, буквально пару секунд спустя, Капитан сохранял уже безмятежно-тупое выражение, приличествующее простому охраннику высоких особ. А высокая особа, тем временем, продолжала.
- Год с небольшим назад звезды открыли мне тайну о злодейских покушениях, готовящихся на двух коронованных особ христианского мира. На императора Священной Римской империи Генриха VI Гогенштауфена и на Ричарда Плантагенета, короля Англии.
При словах "покушение" и "король Англии" взгляд достопочтенного сэра Ральфа мгновенно потерял сонную одурь и, как сказал потом Капитан, "стал до безобразия напоминать взгляд хорошо подготовленного снайпера с большим боевым опытом". Даже в осанке появилось что-то от борзой, взявшей след.
- К сожалению, я уже не успевал предотвратить смерть Генриха. Проторить пути волхвов не так просто, это требует времени. Но остановить злую волю в отношении другого венценосного монарха я вполне могу. Именно с этой миссией и отправил меня в путь мой благородный господин.
- Когда, по мнению ваших звезд, должно совершиться покушение? - Почтенный коннетабль явно не очень верил в астрологию, но, как и всякий хороший служака, исповедовал принцип: лучше перебдеть, чем недобдеть. Тем более, в таком деле, как жизнь непосредственного начальника!
- Звезды указали мне на последние десять дней марта. Того, что наступит в этом году.
По лицу сэра Ральфа было видно, за какого идиота он считает стоящего перед ним типа в клоунском колпаке. И так понятно, что речь не может идти о марте прошлого года. Тем не менее, он справился со своими чувствами (которые Капитан где-то даже разделял) и, любезно улыбнувшись, констатировал:
- Да, время для принятия особых мер безопасности действительно еще есть. И что же послужит орудием убийства?
- Лук или арбалет. Звезды пророчат королю смерть от стрелы.
Коннетабль нахмурился и в сердцах зашагал из угла в угол небольшой залы, где проходил прием. По его лицу явственно читалось: "А ведь это возможно, черт возьми, вполне возможно!" Затем многострадальное лицо коннетаблю посетила еще одна мысль, за которую он тут же ухватился.
- А не могут звезды ошибаться относительно короля Ричарда, как они уже ошиблись с Генрихом Гогенштауфеном? Ведь он-то умер своей смертью, от лихорадки, выпив в жаркий день холодного вина.
Тут вперед вышел уже Капитан. С непробиваемым достоинством потомственного телохранителя он раскрыл небольшую сумку, закрепленную у него на поясе, и достал небольшой темно-зеленый пузырек.
- Если у вас есть преступник, осужденный на смерть, вы можете дать ему перед смертью вина. Но предварительно позвольте мне капнуть туда всего одну каплю из этого сосуда. - Капитан поднял глаза на заинтересовавшегося конннетабля и таким же спокойным голосом продолжил. - К вечеру у обреченного поднимется жар, его охватит лихорадка. Ужасный кашель начнет разрывать его грудь.
Через два-три дня в откашливаемой им слизи появятся сгустки крови. - Голос Капитана был по-прежнему спокоен и сух. И это еще более усиливало жуткое впечатление от сказанного. - На четвертый день там можно будет обнаружить уже слегка розоватые кусочки легких, с темной бахромой по краям. А на пятый день он умрет. И все вокруг будут уверены, что преступник умер от лихорадки. Лишь мы с вами будем знать истинную причину его смерти.
