толку нет никакого.
Девчонки наконец-то приняли решение и решили подойти и разобраться со мной. Как уж они, вчетвером разместились на маленьком пятачке между кустов, мне не известно. Но их призывные крики, слегка отвлекали от интересного занятия. Две девушки даже вошли в речку, чтобы я их лучше слышал. Кстати, Рита осталась на берегу и оттуда пыталась докричаться до меня. Я же пытался побыстрее выколупнуть эту хреновину из песка, или что там на дне.
Девушки видя, что я не обращаю, на них никакого внимания уже все вместе вошли в воду. И тут-то, наконец, эта фиговина поддалась. Да так легко, что рука, которой я тянул железку, взметнулась вверх вместе с находкой.
Это была небольшая мина, для миномета!
Этот маленький ручей имел много названий, но я всегда придерживался версии краеведческого музея — ручей Острожный. На карте Калуги и окрестностей восемнадцатого века именно так он и назывался. Наверное, когда-то тут стоял острог — отсюда и название.
В это время природа не так запущена, как будет позже. Поэтому вода в ручье чистая и её можно спокойно пить, не прибегая ко всякого рода ухищрениям. Нас с Ритой отправили сюда именно по этому поводу — набрать воды. Ну а мы немного задержались. Потому что: во-первых — надо было прополоскать посуду, а во-вторых — мы целовались. Имеем полное право. А я, так уж, вообще, обязан был это сделать. Потому что, до сих пор, ощущал последствия того, что произошло. Меня, время от времени, потряхивало от избытка адреналина.
Когда я увидел, что держу в руке, то чуть конфуз не случился. Но приглядевшись внимательно, я обнаружил, что взрыватель в головной части этой мины отсутствует. Поэтому я, всё ещё под влиянием эмоций, со злостью зашвырнул эту хреновину подальше. Не фиг! Пусть лежит на дне и гниёт — сука! Тут, в некоторых местах, глубина поболее десяти метров будет. Так просто никто не найдёт и, что радует особенно, ни один идиот не наткнётся на эту хрень случайно. Не люблю я такие подарочки. Был случай, когда только чудом никто не погиб.
Это в начале девяностых было. В окрестностях Юхнова. Фундамент под панельную пятиэтажку надо было смонтировать по быстрому. Делов-то на несколько дней — не больше. Когда приехали на место, то никаких работ, там, ещё даже не начиналось. То есть, перед нами было чистое поле. Нет, так-то наш начальник быстро навёл порядок. Уже в обед все зашевелились! Два экскаватора пригнали и пяток машин в очередь поставили. Начали котлован рыть. Один ковш отгрузили, другой, третий… тут-то и долбануло! Это если культурно выражаться. Я, в тот момент, как раз позади экскаватора стоял, грязь с репера счищал, и все происходило на моих глазах. Слава богу, обошлось лёгкими ранениями двух парней с лопатами. Да и ковш у экскаватора немного пострадал — пару коронок оторвало и боковой нож погнуло. Но, как говорится — лиха беда начало. В течении часа, кого только не принесло к нам на поле — взрыв был слышен аж в центре города. Пожарные, скорая помощь, милиция, комендатура, гражданская оборона и т. д. и т. п. Даже первый секретарь горкома Юхнова пожаловал вместе со всей своей свитой. Короче, полный аврал и полундра! Работы остановили на неопределённый срок. А нас, чтобы не мешались под ногами у серьёзных дядей, отправили учить технику безопасности в штаб ГО. Там подполковник в отставке прочитал нам лекцию о земляных работах в местах, где проходили боевые действия, и правилах которых надо придерживаться. Четыре часа, с перекурами, длился этот урок. Очень познавательный и информативный. Нам показали многое, что может случиться при проведении земляных работ. Что стоит опасаться и как поступать в той или иной ситуации. Среди прочего был муляж этой самой мины от фашистского пятидесятимиллиметрового миномета. Всё бы ничего, но, по словам подполковника, взрыватель этой мины очень чувствительный. Немцам, категорически было запрещено применять этот вид оружия во время сильного дождя. Не дай бог, мина с каплей дождя столкнётся. Вот! А теперь представьте, что я испытал, когда увидел эту фиговину у себя в руке? В сторону которой даже чихать нельзя! Слава богу, что всё закончилось нормально, но всё-таки иногда ещё потряхивает, когда вспоминаю. Рита прекрасно меня поняла и пыталась успокоить своими, женскими методами, а я и не против был.
Крики ребят мы прекрасно расслышали. Пришлось оторваться друг от друга и поскорее набирать воду. Под незлобливые шуточки, мы вернулись с водой. Рита сразу умотала к девчонкам, а я, как и положено, расположился вместе с парнями. Ребята резали колбасу и сало, нанизывали их на веточки, а потом обжаривали на костре. Мне ничего не оставалось, как только заняться рыбой. Старый рецепт не должен меня подвести. Судаков надо выпотрошить, посолить и обернуть мокрой газетой. Затем запихнуть в угли и через полчаса всё будет готово. Пока мы, с ребятами, готовили горячее, всё остальные тоже не стояли. Дети играли во что-то шумное и крикливое. Девчата занимались украшением импровизированного стола, а заодно резали всевозможную зелень и хлеб. Короче, все были заняты подготовкой к грандиозному перекусу, перед возвращением домой. Настроение было замечательное. Ещё пять минут и можно приглашать всех за стол.
Это нельзя было назвать обедом или ужином, скорее хороший, плотный полдник. А впрочем не важно. Было вкусно и весело. Все смеялись и шутили, не забывая пробовать всё, что было приготовлено. Первый голод был утолён и, пока закипала вода для чая, народ решил немного попеть. Кто-то один начинал, а остальные тут же подхватывали. А так, как здесь, собралась в основном одна молодёжь, то и репертуар был соответствующий. Я как мог подпевал. Не знаю, как это выглядело со стороны, но вроде никто не жаловался.
К чаю были баранки и белый ситный хлеб порезанный на кусочки и политый сгущенкой. Кто-то догадался взять с собой на прогулку этот сладкий продукт. Прихлёбывая из кружки горячий напиток, я понял, что наступил подходящий момент, для воплощения того, зачем всё это было устроено. Потратив, ещё пару минут, чтобы настроиться, я начал разговор:
— Народ, а кто и что может сказать про жильё в переулке Свердлова?
— А какой твой интерес, Вилор? — глядя в догорающий костёр, спросил Лёва.
— Мне, как детдомовцу, — начал объяснять я, — положено жильё. А так, как все фонды расписаны на годы вперёд, то предложили временно пожить там. Вроде, там дома под снос готовят. Вот и спрашиваю — соглашаться
