за которую тот будет отвечать перед остальными. Данное предложение, после долгого рассмотрения и осмысления, было принято практически единогласно, ведь никто не хотел появления нового императора.
Жить людям после революции стало спокойней, ведь теперь требования к ним в разы уменьшились, а политика нового правительства была направлена на облегчение жизни и развитие новых деревень. Не забывали предводители и про наследие "изначальны", представляющее собой два корабля и снаряжение, которые было решено схоронить до лучших времен, ведь все, разбирающиеся в принципах их работы и эксплуатации, были либо мертвы, либо отбывали пожизненное наказание. Доку же бывшие лидеры революции до конца так и не начали доверять, так что пришлось ему отправлять все это богатство на длительную консервацию, отдав приказ искину на правах последнего выжившего члена экипажа с высоким уровнем допуска.
Это было, наверное, даже к лучшему, ведь еще не скоро люди забудут о Тиране-Императоре и его прислужниках. Память о лишениях и ужасах прошлого не даст им использовать его наследие для собственного блага, и лишь в будущем, когда ненависть уляжется, можно будет снова открыть шлюзы и запустить свет от старых генераторов в длинные коридоры, но это будет уже без него. Пройдут многие десятки, или даже сотни лет, пока потомки найдут ответы на оставленные им загадки, что выведет корабли из сна и разбудит искин, которому док, перед отключением, убрал часть блоков воспользовавшись уже известной лазейкой. Так что в будущем, если человечество выживет, оно получит серьезный пинок в развитии, если, конечно, все же перестанет поклоняться искусственному интеллекту словно какому-то божеству…
Вскоре сознание дока стало постепенно угасать, и он провалился в свой последний сон.
* * *
Никогда еще прежде не лилось в степи столько крови, никогда прежде одно единственное племя не шло войной на весь свой род, угоняя стада животных, убивая стариков и разрушая семьи. Множество племен уже пали под натиском железа и Силы, множество идолов было сожжено на ритуальных кострах, но еще больше крови повидал алтарный камень племени Острого Клыка. Еще недавно об этом племени знали лишь его соседи, однако вот уже долгие годы название этого племени гуляет по бескрайним просторам, нагоняя страх одним своим звучанием.
Изначально никто не придал значение притихшим собратьям, отличавшихся особой кровожадностью и любовью к сражением, а потом было уже поздно что-либо уже менять. И пусть подобные характеристики применимы ко всей расе в целом, однако конкретно в этом племени ситуацию усугубляли духи-покровители, требующие кровавые жертвенные ритуалы для подношений. И именно в этом племени впервые освоили Силу и выковали железный топор, а духи направили его на весь остальной мир. С тех пор орки, закованные в железо и вооруженные им же, все захватывают новые территории, заставляя другие племена бежать в страхе на восток, выживая с насиженных мест другие, либо же, убивая всех несогласных, силой вынуждали проигравших вступать в ряды своего войска.
Участь последних не на много легче чем у тех, кого убили на ритуальном жертвоприношении. Ведь чужаков заставляли убить своего соплеменника, чтобы доказать верность новому племени, а затем сжечь в огне идолов — вместилища племенных духов, окончательно обрывая связь с прошлым. Чужакам не выдавали железо и не учили Силе, их пускали первыми в бой с каменным оружием и набедренными повязками, раненных не лечили, а умерших не предавали земле или огню, а лишь пускали на корм племенным духам. Условия были ужасны, но орки, потерявшие свой дом, племя и покровительство духов, теряли и рассудок, раз за разом яростно рвясь в бой и выплескивая всю свою злость на врагах своего поработителя.
Но у славы была и обратная сторона — многие племена, не без помощи своих духов, вставали на путь освоения силы и познавали железо. Они быстро учились и изучали новые возможности, за счет которых их собратья достигли столь выдающихся результатов, однако не зря Ур'Гаш, Вождь племени Острого Клыка, так долго готовился к завоеваниям. За счет этого он имел огромный отрыв от остальных племен как по количеству и качеству железа, так и по количеству обученных Силе воинов. Хоть что-то противопоставить ему могли лишь объединённые силы нескольких племен, и такие встречались, однако они могли лишь задержать продвижение войска, а не полностью остановить его.
Так продолжалось до тех пор, пока, во время очередной атаки на одинокое племя, части армии Ур'Гаша не встретилась непреодолимая преграда — один из орков, выделяющийся необычными черными рисунками на теле, успешно противостоял натиску сразу десяти противников. Он ловко отбивал все удары железным оружием голыми руками и наносил удары по открытым от брони местам, коих было достаточно. Разобраться с ним удалось только лишь тогда, когда в бой вступили сразу двое владеющих Силой воинов, так как атаки только одного из них попросту проходили мимо цели. Когда противник был повержен, его тело отнесли к вождю, чтобы то показал всем как выглядит новый враг, который сможет оказать достойное сопротивление.
И вот, спустя какое-то время, вся армия, возглавляемая лично Вождем, дошла до широкой реки. С той стороны на них смотрело почти не уступающее по силам войско, собранное из многих племен лишь с одной целью — остановить племя Острого Клыка.
День они стояли друг напротив друга, проверяя терпение своего противника. Первым не выдержал Ур'Гаш. Он приказал срубить столь редко встречающиеся в степи деревья, растущие у берега реки, и сделать из них прочные плоты чтобы переправится с одного берега на другой. Это означало, что вскоре начнется бой, и в выгодной позиции будет находится отнюдь не нападающая сторона, ведь рощи на хватит чтобы создать плоты для всех. Вождь прекрасно это понимал, и поэтому, когда плоты были готовы, он лично возглавил первую группу, так как не сомневался в своей силе.
Со второго берега быстро заметили повышенную активность врага и, к тому времени когда плоты отчалили, они уже были готовы к бою. Когда процессия была на середине реки, то со стороны вражеской армии в воздух взмыли стрелы, летящие в такую легкую мишень, как медленно плывущие плоты на середине реки. Такая картина, казалось бы, должна была озадачить даже самого смелого орка, никогда ранее не видавшего ни стрел ни лука, однако Ур'Гаш, ни капли не сомневаясь, принял стойку и, когда стрелы были уже близко, он ударил. Невидимая волна, сотрясая воздух, смела часть стрел в стороны от плотов, другая же часть упала гораздо раньше, так и не долетев до своей цели. Плот под ним, от такого издевательства, предательски
