а… взрослой дочери.
— Как человек — да, но я не знаю его изменившегося характера… И вообще, это личное.
— Но, если что, жить-то нам вместе.
— Слушай, я уже жалею, что разрешила тебе обучение… так и у тебя скоро мальчик появится.
— Фи, с этими сопливыми вьюношами, с их пубертатным периодом… — девочка покачала головой. — Не дождёшься.
— Ничего себе… ты и об этом получила знания?
— Тебе как, с картинками или на словах?
— Катя, ты серьёзно?
— Видимо, в будущем сексуальное воспитание молодёжи — один из общеобразовательных предметов, — пожала та плечами.
Полчаса спустя. Проспект Вернадского. Квартира Шокиных
Едва Ермаковы зашли в квартиру, как услышали спор министра и сына.
— … Да как ты не понимаешь, это такой прорыв в науке! — горячился Сан Саныч.
— Саша, даже не думай! Иначе у нас обоих головы полетят! — на повышенных тонах ответил ему отец.
Едва Татьяна Александровна зашла в зал, как увидела склонившихся над ватманом брата и отца. Они повернули головы на вошедшую.
— О! А Катя где? — спросил брат.
— В прихожей, сумки с обновками переносит.
— Тань, тут такое дело… в общем, с меня требуют зачинщика вот этой теории… — кивнул он на лист.
— Саша, ты в своём уме? Тебя же предупреждали!
— Что за шум, а драки нет? — девочка вошла в комнату и приобняла мать.
— Катя, мне нужно показать тебя… э-э-э… живьём… в институте…. С твоими выкладками у нас такое началось…
— Катя, даже не вздумай! — нахмурилась мать.
— Спокойно, товарищи родственники. Меня не только предупредили о таком варианте событий, но и проинструктировали на предмет, что можно говорить, а что — нет.
— Это кто же? — опешила Ермакова-старшая.
— Некий дяденька с тремя большими звёздочками на погонах… Александром Петровичем зовут… Стала бы я светить такую информацию без разрешения… Мам, ты меня за идиотку-то не держи.
— Ну, если так… — сразу успокоилась Татьяна Александровна.
— Я поеду с тобой, дядь Саш, но только при одном условии… — Катя испытывающе посмотрела на него.
— Каком? — удивился тот.
— Двухчасовая лекция в обмен на диплом, окончившего ваш или любой другой технический ВУЗ по специальности «Кибернетика».
— Катя, знаешь, как это называется? — нахмурился Сан Саныч.
— Ну нет, так нет… тогда я никуда не еду, — пожала она плечами.
— Ты понимаешь, что на кону моя карьера? — чуть дрогнувшим голосом спросил он её.
— А я только в начале своей карьеры… и меня могут не взять работать по специальности без соответствующего документа.
— Будешь работать у меня, в чём проблема? — повернулась к ней мать.
— Ага! Любая проверка ОТТУДА, — кивнула она вверх, — и приплыли — «Почему у вас работает человек без образования? Ах, курсы окончила… и что? Это не полный курс высшего учебного заведения!» — передала она диалог гнусавым мультяшным голосом. — Нетушки! Поеду только через диплом!
— Без ножа режет… — эмоционально развёл руками дядька.
— Саша, а что тебе мешает устроить Кате коллоквиум прямо в институте? — поднялся со своего места Шокин-старший. — Думаю, что после этой лекции ни у кого не останется даже тени сомнения в её компетентности. Если что, результаты комиссии я завизирую.
— Дедуль, ты — самый лучший! — Катя кинулась к нему и обняла.
— А по Лениной теме? — напомнил Сан Саныч.
— У-у-у… — протянула девочка — … тогда я здесь надолго останусь… и мама уедет без меня. Нет, только твоя тема, дядя Саша.
— Вредина!
— Уж какая есть, — девочка картинно развела руками.
* * *
Аудитория, обычно пустующая в это время — студенты, как правило, уже в лабораториях — сегодня принимала практически весь цвет специалистов по квантовому направлению. Тот утренний фурор от «Саныча Шокина» будоражил их не только ум, но и самолюбие. Они бодались на симпозиумах, отстаивали свою позицию в научных диспутах и лабораториях, а тут, за один миг Шокин открыл новое светило научного бомонда, положившее на обе лопатки все их теории и выкладки.
Едва виновник утреннего переполоха зашёл в аудиторию, все фоновые разговоры разом стихли. Вместе с ним зашла и девушка-подросток, лет пятнадцати-шестнадцати. Она сразу подошла к доске и деловито попробовала, как пишет мел. Потом стёрла свои каракули, положила тряпку на полку и отряхнула руки.
— Ну что, начнём? — поинтересовалась она у собравшихся.
— Саша, я не совсем понял, что это сейчас было? — нахмурился седовласый мужчина в позолоченных очках.
— Евгений Максимович, вы просили доставить того, кто писал на том ватмане? Я вашу просьбу выполнил.
— Ты смеёшься? — нахмурил он брови. — Над всеми нами?
— Товарищи учёные! У меня время тоже не казённое, — Катя поспешила прийти на помощь дядьке. — Или начинаем слушать, или я поехала обратно.
— Прелестное создание, а вас не учили юношеской скромности? — Евгений Максимович перевёл взгляд на эту молодую выскочку.
— Всё проходит, и это пройдёт, — пожала та плечами.
— Однако… — мотнул головой седовласый. — Царь Соломон?
— Ага. Надпись на его кольце, — поправила его Катя. — Ну что? Приступаем?
— Катюш, начинай, — кивнул ей Сан Саныч и присел на место в первом ряду.
По мере изложения материала, сотоварищи Шокина по квантовой теме уже не смотрели на девочку свысока. Более того, когда она начала выстраивать подробные цепочки формул, а не короткие итоговые, что были на ватмане, многие повскакали со своих мест и подошли поближе к доске — почерк у Кати был мелким. Негромкие переговоры обсуждаемых формул превратились в единый фон, словно рядом располагался пчелиный улей.
Вот закончилась доска, и Катя со вздохом положила мел.
— Катюш, что случилось? — участливо поинтересовался Шокин.
— Доска кончилась. Вы перепишите, а потом я продолжу.
— Так там ещё две есть! — немолодой мужчина быстро оказался рядом с девочкой и решительно раздвинул исписанные
